Ричард Длинные Руки — эрцгерцог - Гай Орловский

Я кивнул.

— А если кто и спросил, то ему сказали с раздражением: тебе что, больше не о чем думать? У тебя сбруя прохудилась, подошва на сапоге болтается, дров еще не насобирал на костер… Да, это я понимаю, высшая защита!.. Спасибо, великий Сьюманс! Я пойду и сообщу своим военачальникам, что отныне надо серьезно подумать, вторгаться ли в глубь Гандерсгейма?

Можно бы вернуться в свой шатер так же по-шакальи, как и ускользнул, но сейчас зачем, дело сделано, я спокойно вышел к внешним караулам, сделав вид, что самолично обхожу позиции своей армии на отдыхе.

Караульные всполошились, но я успокоил, заверив, что выходил с другой стороны, после чего они все-таки послали двоих проводить меня до шатра.

Макгайвер встретил меня, бледный от ярости, но я бросил на него строгий взгляд.

— Сэр Дэвид, держите себя в руках.

— Но, ваша светлость!

— Я знаю лучше, — сказал я еще строже. — И закончим с этим. Лучше подготовьте-ка небольшой, но представительный отряд.

Он прорычал:

— Для какой цели, ваша светлость?

— Хочу навестить герцога Ульриха, — пояснил я. — Сопровождающие должны быть достаточно высокого звания и соответствующих титулов, чтобы не оскорбить его светлость.

Он кивнул.

— Как скажете, сэр Ричард.

Через полчаса мне доложили, что мой конь оседлан и ждет, я вышел и увидел ровный ряд богато одетых в роскошнейшие платья всадников. Все до единого из знатнейших родов Сен-Мари, двое даже из Вестготии.

— Не отставайте, — сказал я весело. — Надеюсь, герцог Ульрих не погонит нас в шею.

Собственно, с того места, где стоит шатер герцога, наверняка видели, как собирается наш отряд, и когда мы подъехали, нас встречали богато одетые в лучшие одежды рыцари и знатные люди герцогства, а сам Ульрих вышел из шатра с широкой улыбкой и распахнутыми руками.

Мы обнялись на виду у всех, он сказал громко:

— Очень сожалею, что не сумел прийти на последнее совещание, однако посмотрите вон в ту сторону…

Пыль клубится по всему горизонту, я всмотрелся и рассмотрел мелкие искорки, так на солнце блестит обнаженный металл. Определить, сколько там людей, трудно, пыль густая…

Герцог внимательно наблюдал за моим лицом.

— Покидать не решился, — признался он. — А вдруг варвары собрали войско и готовятся ударить с этой стороны?

— Вероятность есть, — признался я.

— Но могут и просто перегонять конские табуны, — сказал он сердито. — То ли на новые кочевья, то ли нас хотят поволновать, вынудить на какие-то действия… Пойдемте в шатер, сэр Ричард!

Одетые, как принцы, пажи держат полог, я шагнул вовнутрь и опять поразился роскоши: герцог и в походе устраивается так, будто возит с собой весь дворец.

Пажи придвинули мне легкое, однако отделанное позолотой кресло, я опустился с опаской, не раздавлю ли, герцог сел напротив и с живейшим любопытством всматривался в мое лицо.

— Безумно снова рад за вас, сэр Ричард, — сказал он. — Когда я увидел вас, то, скажу честно, не думал, что у вас что-то получится.

— Один человек, — скромно сказал я, — если прав, в конце концов становится большинством.

Он засмеялся:

— Хорошо сказано! Особенно меня радует, что вы сумели привлечь на священную войну с неверными еще и рыцарство Вестготии! Это прекрасный дополнительный источник…

Я кивнул.

— Почему нет? Все рыцари — братья.

— Даже все люди, — напомнил он, — братья, как скачано в Святом Писании. Я как-то спросил отца, а почему молчат о женщинах? И знаете, что ответил отец?

— Даже не берусь угадывать…

— Он сказал, речь же о людях….

Мы посмеялись, самая безопасная и удобная тема для шуток — женщины, пока что женщины вообще, без разделения на брюнеток и блондинок.

Три пажа, одетые как райские птицы, вошли молча и важно, двое поставили на стол золотые кубки и такие же золотые блюда, что значит жутко тяжелые и неудобные, третий налил из кувшина вина и замер под стеной, готовый доливать по первому же знаку.

Я отпил с удовольствием, вино кислое и слабое, но хорошо гасит жажду, перевел дух и сказал с подъемом:

— Герцог, я прибыл, честно говоря, не по делу, а просто так, мне безумно приятно находиться в вашем обществе!.. Я помню ваш блистательный двор в Ундерлендах и скучаю по нему, помню вашу очаровательную супругу Илю Ундерлендскую, а также блистательное совершенство вашей дочери Жозефины, этот бриллиант редкостной чистоты и красоты… Однако долг напоминает мне, что нужно еще раз передать восторги наших рыцарей за армию, которую вы привели так быстро! У ваших людей прекрасное вооружение, великолепные доспехи, а выучка просто поражает!

Он откинулся на спинку кресла, улыбался, довольный, кубок в руке держит красиво, чуть на отлете, но не проливает ни капли.

— Конечно, — сказал он, — спасибо за теплые слова, но войско прошло, как я уже говорил, опасные земли без потерь только благодаря вашему вмешательству, сэр Ричард. Не знаю, как уж ухитрились так быстро обезопасить проход из нашего уединенного региона, но стрелки, которых вы послали на уничтожение гарпий, рассказывали просто удивительные вещи!

Я сказал жизнерадостно:

— Да-да, простой люд обожает чудеса! Всегда такое напридумывает…

Он медленно и со вкусом отпил вина, в глазах веселое выражение, опустил кубок на стол, но не выпустил из руки.

— Да, конечно, — произнес он легко. — Правда, все говорят одно и то же, как будто сговорились даже в мелочах. Ну, это все в прошлом. Главное, мы здесь и, помимо участия в Шварцвельдском сражении, постоянно опробуем себя и в мелких схватках, которым просто нет числа.

— И как впечатления?

— Любопытные, — ответил он. — С таким противником не сталкивались. Они мобильнее нас, отважны, дерутся отчаянно. У них есть кодекс чести, хотя и отличается от нашего в деталях, но общего много. Мои рыцари в восторге! Здесь не игра, не турнир, а все по-настоящему.

Пажи принесли на подносах изысканные блюда, я с трудом узнавал простую баранину или телятину, зажаренную в неведомых соусах и укутанную в душистые листья, а в довершение внесли жареного вепря.

Я напомнил осторожно:

— У вас там междоусобных стычек хватало…

Он вытащил нож, деловито отхватил себе левую ляжку кабана.

— Здесь не стычки, — сказал он счастливо. — Здесь настоящая полномасштабная война, слава Господу!.. Рыцарям есть, где показать удаль, добиться славы, блеснуть отвагой и удалью. Да и многие безземельные, чего греха таить, кое на что надеются.

— Как у вас с герцогом Готфридом?

Он ел быстро, с удовольствием, на меня взглянул с некоторой мудростью взрослого человека.