ОХОТА НА КРУТЫХ - Александр Граков

— Ф-1, — лаконично объяснил кум, — на сдачу дали!

И на следующий год вновь поехали с картошкой на тот же рынок. Гребли крахмальный продукт не так активно, как в прошлый раз, но после обеда подвалил хороший перекупщик и оптом забрал остаток у них, не обращая внимания на торгашей из Курска, заваливших рынок дешевым кормовым картофелем. Кубанский ценился особо.

Иван Федорович деликатно намекнул куму: дело, мол, к вечеру, можно переночевать и на рынке. Но тот как с цепи сорвался:

— Домой, кумэло, только домой! Да не боись ты — снаряд два раза в одну воронку не попадет — по теории вероятности!

Хреновая у него была теория вероятности — их грузовик догнали через полета километров. Та же белая «семерка», закамуфлированная под ГАИ, прижала к обочине и голос из динамика приказал остановиться. А сзади подперла вишневая «шестерка»...

У кумовьев был целый год, чтобы не за одной бутылкой «обсосать» детали предстоящей операции. Долгими зимними вечерами прорабатывалось бесчисленное множество вариантов. В том числе и этот. И когда их бортовой КамАЗ остановился, за руль сел Иван Федорович, оттеснил водителя в середину, а кум сам любезно отворил дверцу подсунувшейся прямо под ступеньку «семерке», за рулем которой был их старый прошлогодний знакомый, только рыжая морда его стала за это время раза в полтора пошире. Кума он, видимо, угадал еще на рынке, поэтому даже выходить не стал из салона — просто опустил боковое стекло.

— Привет, землячок! Узнал «крестного»? Делиться будете, или как?

— Делиться-то зачем? — весело ответил кум. — Забирай все! — И в салон «семерки» вкатился один из рубчатых кругляшей, полученных им «на сдачу» в прошлом году. Естественно, граната была без предохранительной чеки.

Иван Федорович тоже не терял времени даром — врубил двигатель, заднюю скорость, до полика вдавил газовую педаль... Из «шестерки» в живых остался один; он как раз вышел на обочину — отлить, а когда увидел, как махина КамАЗа наползает на хрупкий «жигуленок», делая фарш из живой плоти, металла и пластмассы, сиганул в придорожный чахлый лесок, забыв застегнуть ширинку. Догнать его сейчас, пожалуй, не смогла бы и пуля — ввиду отсутствия сектора обзора.

«Семерке» повезло меньше — чего не сделал взрыв, то довершило пламя. Удивительно быстро горят эти столь дорогие модели!

— А теперь, дорогой, твой черед! — уступил водителю баранку Иван Федорович. — Давай, разворачивайся и дуй обратно в Таганрог на всех парах!

— Это еще зачем? — удивился тот.

— Это чтобы за нами не гнались разные любопытные, а просто встречались в пути! — доходчиво пояснил ему кум, пряча замасленный мешок с не пригодившимся оружием в приваренное дополнительное дно — под «бардачком» с инструментами, между кабиной и передним бортом. Мазутом оно было заляпано под один колер с остальным металлом.

Перед постом ГАИ, чтобы не испытывать судьбу, свернули на Азов, проселочными дорогами нащупали трассу и, оставив сбоку Таганрогский залив, вернулись домой.

Происшествие, на удивление, осталось без последствий. Кумовья в этом убедились, переворошив кипу прессы, местной и центральной — везде было тихо — ни заметки, ни строки. Иван Федорович даже слегка огорчился:

— Вот дают, писаки-журналисты! Такая бойня на трассе, а им хоть бы хны!

— Ты вон про Афганистан лучше прочти! — прервал его нытье кум. — Там целая армия ни хрена не может сделать, а тут — каких-то две легковушки раздолбанных. Если уж там смогли журналистам лапши на уши навешать, то местной печати варежку заткнуть — раз плюнуть! Молчат, значит, кому-то огласка невыгодна. Ну, нам-то это на руку! Поехали еще разок смотаемся, Вань! Тогда не одного, а двух «Москвичей» возьмем, каждому по четыре колеса!

— Ты что! — замахал руками Иван Федорович. — И думать не моги, пока все не утрясется! Печать-то молчит, да слухи идут!

— Да плевать нам на слухи! — расходился упоенный победой кум. — Тех гадов мы подавили, а на случай чего — с нами Бог и наша артиллерия! — намекнул на припрятанное оружие.

— Нет, кум, не уговаривай! — упрямо гнул свое Иван Федорович. — Чует мое сердце — неладно что-то, раз не кричат повсюду о тех трупах на дороге. Змея жалит исподтишка и насмерть! Не езди, пусть утрясется — на следующий год рванем вместе. В другое место — на Шахты!

— Ну и сиди на печи, дурень! — плюнул в сердцах кум. — Так и скажи, что мандраж бьет! Без риска в этой жизни хорошо не проживешь, запомни!

Оформил в колхозе грузовик-двухтонник по доверенности, загрузил его остатками картофеля, сунул под сиденье «Калаш» с двумя обоймами и погнал машину по проторенной дороге — на рынок Таганрога. И... сгинул. Вместе с грузовиком. Лишь по весне вытаял из-подо льда на Азовских лиманах. Видать, угадал-таки на рынке его тот единственный, сбежавший от возмездия на трассе.

Иван Гребов был по натуре человек не злой. Но в этой ситуации психанул настолько, что в следующем сезоне погнал нанятую машину с выращенным картофелем именно туда, в Таганрог, на тот же рынок и на то же место. Голос рассудка и крестьянскую осторожность затмили в этот раз проснувшиеся шахтерская удаль и наплевательское отношение к опасности, с которой горняки заходят в стволовую клеть, с бешеной скоростью проваливающуюся в недра земли на километровую глубину. И еще — ненависть к трутням, пожирающим месячный взяток пчел. Поэтому винтовку особо и не маскировал, чтобы была все время под рукой. А гранату просто сунул в «бардачок» кабины «ГАЗона». Искал он на рынке того, сбежавшего из раздавленной КамАЗом «шестерки», хотя запомнил его довольно смутно. А напоролся на Борьку Савелюка и Игоря Веснина, которые по-тихому конфисковали у него оружие...

Домой, в станицу, он вернулся раздавленный и униженный беспределом, творящимся там, за пределами его колхозного мирка. Как же так? Что же это за перестройка и демократия такие, если те, кто кормится, богатеют и жиреют, а те, кто их кормит, год от года нищают и со временем превращаются в рабов? А если попробуют, не дай Бог, выбиться «в люди», их тут же ограбят или государство, или порожденное им зло — рэкетиры и всякие другие «крутые», которые руки приложить к труду брезгуют, а вот голова у них насчет афер и прочих пакостей против работяги соображает великолепно! А простому, значит, колхознику думать не дано, его можно запросто «мочить», как обыкновенного племенного бычка? Ну уж, хрен вам!

Долгие шесть лет —до пенсии — таил зло и вынашивал планы мести Иван Федорович...

И он придумал, как отомстить всем этим «крутым». То, что поставило с ног на голову относительно спокойную жизнь уголовников «в законе» и создало немало проблем правоохранительным органам — на довольно долгий для следственной практики период...

Если бы бывший шахтер, а ныне пенсионер-колхозник поменьше читал детективов и боевиков, он вряд ли решился на этот шаг — уйти в киллеры-«заказники». То есть затронуть раздел криминалистики, именуемой «заказное убийство». Раздел новый для нашего общества, ибо года три назад киллеры представали перед нами лишь с экранов телевизоров зарубежных передач, и то с замотанными в тряпку мордами. Да и сейчас еще житель каких-нибудь «Нью-Васюков» произносит это слово с улыбкой, потому что современного члена акционерного какого-нибудь общества убивать не за что — ему зарплату по семь-восемь месяцев не выдают. Разве что межу сосед с соседом не поделит и тоща наймет местного алкаша за бутылку паточной сивухи подпалить у недруга сарай...

Совсем другое значение слово «киллер» приобретает в городе, особенно крупном, где эта профессия стала почитаемым и... ненавидимым ремеслом в среде «новых русских» при особо «крутых разборках», когда на противника по бизнесу уже не действуют ни шантаж, ни угрозы. Киллеров боятся, ненавидят и стараются ухлопать. Поэтому идут в их ряды те, кто надеется прожить подольше, — профессионалы. Дилетанты составляют исключение. Исключением являлся и Иван Федорович. В том случае, что прочитанный криминал просеивался в его мозгу, и наиболее удачные аферы, приемы, правила конспирации оседали в памяти, наподобие крупинок золота в решете-грохоте...

Оружия он лишился, но у него оставались деньги от продажи урожая, а за деньги на краснодарском и ростовском «толчках» можно в пост-перестроечное время купить все — от комплекта милицейской формы до пульта управления баллистической ракетой. А Гребову нужна была самая малость — малокалиберная винтовка «ТОЗ», которую он благополучно «выудил» за довольно сходную цену. «Мелкашка» в простонародье. Зять его — прекрасный токарь, через неделю выдал ему образец высококачественного мастерства: с глушителем собственной конструкции, приспособлением под оптику, и притом великолепной портативности — винтовка разбиралась и собиралась в течение нескольких минут. Зять получил в качестве вознаграждения за работу трехмесячного кабанчика, а Иван Федорович — классное бесшумное орудие убийства. Принеся винтовку домой, он разобрал ее, протер части, залил их солидолом, упаковал в бумагу, целлофан и... утопил до поры до времени в зарослях камыша, благо огороды почти всех жителей станицы выходят задами к реке. После этого сел продумывать план действий: индивидуальность работы, расчет с клиентом без риска быть «прокинутым», переноска оружия, его доставка к месту «работы»...