Обольщение миледи - Дэнис Хэмптон

Элиан не дрогнула. Гнев вытеснил страх. Пусть изобьет ее. Пусть убьет, только бы Джос не возненавидел ее. Лучше умереть, чем быть в глазах людей дочерью мерзавца, без чести и совести, способного убивать ни в чем не повинных людей.

Словно прочитав мысли дочери, Рейнер внезапно остановился. Его ярость вдруг испарилась. Он зажмурился и медленно выпустил из груди воздух. Занесенная для удара рука безвольно упала. Когда он снова открыл глаза, ни злости, ни страха больше не испытывал.

– Ты права, дочь, – произнес он тихо. В голосе его звучало раскаяние. – Ты ничего мне не должна, ни единой слезинки, когда я уйду в мир иной. Я использовал тебя. За что должен молить Господа о прощении.

Элиан ушам своим не верила.

– Как это понимать? – удивилась она, предпочитая привычную грубость хитрости.

– Ты права, – продолжал он. – Я был плохим отцом. Не заботился о детях. Ставил превыше всего собственные интересы. Пытался использовать тебя как шпионку против благородного бастарда. Знай я, что настоятельница станет меня слушать, немедленно бросился бы к ней и на коленях молил простить меня и взять тебя под свое крыло.

Элиан смотрела на него с отвращением. Неужели он считает ее полной идиоткой? В отличие от ее матери и сестер Элиан не так-то легко запугать или ввести в заблуждение. На этот раз он запятнал душу убийством.

– Попытайся понять, Элиан, – продолжал отец. – Я стар, живу в постоянном страхе. Клянусь, на моих руках нет крови. Как нет вины, за которую я должен понести наказание. Через одиннадцать дней мы с сэром Джосом, молодым и сильным, скрестим мечи. И меня ждет печальный конец. Я не смогу защитить себя.

– Как соучастник злодеяния, ты вообще не вправе защищаться, – резко произнесла Элиан.

– Я ничего не сделал, – сорвался на крик Рейнер, но быстро овладел собой и умоляюще вскинул к ней руку. В глазах его блеснули слезы. – Помоги мне!

Помочь ему? Даже если бы она любила его всем сердцем, все равно не помогла бы после того, что он сотворил. И дело было не только в лорде Хейдоне и двух его погибших дочерях. В схватке убили также семерых купцов с их охраной и сопровождающими. И вина за злодеяние полностью лежит на ее отце.

– Я не Господь Бог! Только он волен распоряжаться твоей жизнью и смертью, – сказала Элиан. – Если ты и впрямь невиновен, ищи защиту у Бога. Пади перед ним на колени и поклянись в своей невиновности. Он все видит и воздаст за содеянное по заслугам. После этого можешь смело выходить на поединок с сэром Джосом, зная, что отец небесный будет управлять твоим мечом и ты выйдешь победителем из поединка. Так весь свет узнает, что твоя душа безгрешна.

– Твоей вере можно позавидовать, – вздохнул отец. – Хотел бы я иметь столько же душевных сил, как и ты. Не отворачивайся от меня, Элиан. Ведь в твоих жилах течет моя кровь. Помоги мне убедить сэра Джоса, что я не в ответе за то, в чем он меня обвиняет.

Рейнер схватил ее за руки и привлек к себе.

– Элиан, ты моя дочь, мое дитя, – произнес он, его потеплевший голос окрасили чувства, которых он прежде не ведал. – Не хочешь сделать это ради меня, сделай ради себя, ради своего доброго имени. Чтобы лживые обвинения сэра Джоса не запятнали твою репутацию.

Отец не вызывал у Элиан никаких чувств, кроме отвращения. Даже его прикосновения были ей омерзительны. Как и обычно, отец хочет использовать ее в своих интересах. На этот раз, чтобы избежать наказания.

Господи, спаси и сохрани! Отец вместо себя отправит ее на виселицу либо сам расправится с ней, чтобы спасти свою шкуру, как только она выполнит его просьбу.

При мысли об этом Элиан уперлась ему в грудь руками и оттолкнула от себя. От неожиданности Рейнер вскрикнул и, покачнувшись, отступил назад, разомкнув руки. Элиан устремилась к двери.

– Нет! – взревел Рейнер, схватив ее за руку. Пронзительно вскрикнув, Элиан ткнула его локтем в грудь. Ловя ртом воздух, он ударился о стену. Воспользовавшись его замешательством, Элиан распахнула дверь.

Сэр Гилберт, стоявший по другую сторону двери, обернулся на шум и, пораженный, вытаращил глаза и разинул рот. Элиан, выбежав из кабинета, сбила Гилберта с ног.

– Ты мне нужна! – раздался за спиной вопль отца. Да, она нужна ему, чтобы вместо него сунуть голову в петлю. Рука отца вцепилась ей в плечо. Элиан взвизгнула и бросилась в толпу, подступившую к двери.

Протискиваясь сквозь толпу, она слышала сыпавшиеся на нее крики и брань. Люди расступались в разные стороны, некоторые падали. Перепрыгнув через упавшего горожанина, Элиан обернулась.

Отец пытался ее догнать, прокладывая себе путь среди дожидавшихся аудиенции просителей, работая кулаками, раздавая налево и направо тумаки. Но люди не желали расступаться. Толпа медленно смыкалась. Каждый пытался заставить его выслушать просьбу. Шум стоял невообразимый.

Рейнер дю Омэ в отчаянии задрал голову к стропилам и зарычал:

– Ты не смеешь меня бросить, безмозглая дрянь! – Его слова эхом отдались в каменных стенах зала. – Вернись, или, клянусь, я убью тебя!

Угроза настигла Элиан в тот момент, когда она проскользнула мимо перепуганного Томаса. Отец не шутит. Он и в самом деле убьет ее. Но даже помоги она ему, он все равно расправился бы с ней. Это входило в его планы.

Слезы обожгли ей глаза. Она сбежала вниз по ступенькам и стремглав помчалась через внутренний двор замка. А зачем, собственно, ей жить? Особенно теперь, когда она станет дочерью убийцы и любовницей человека, обреченного ее ненавидеть за проклятую кровь, которая течет в ее жилах.

Глава 18

Оказавшись за двумя стенами, окружавшими замок Набуэлла, Джос заплатил парнишке, который присматривал за его лошадью, и вскочил в седло. Повернув свою кобылу в обратную сторону, он намеревался вернуться в дом ювелира, где его друзья готовились к отъезду из Набуэлла. Тронувшись с места, Джос заметил высокую женщину в красивом зеленом платье. Она выбежала из ворот замка и, ловко маневрируя среди многочисленных пешеходов, быстро пошла по оживленной улице. Из-под белого головного плата струились каштановые косы с золотым отливом. Он узнал ее. Это была Элиан.

Черт побери, но Элиан минуту назад должна была находиться в кабинете своего отца. Это значит, что она слышала его угрозу. У него защемило сердце. Ведь он не мог себе позволить утешить ее. Он должен был дать ей спокойно уйти. Последовать за ней и пуститься в объяснения значит распалить ее чувства, в то время как не было никакой надежды на возможность честных отношений между ними. Она могла стать лишь его любовницей, но Элиан заслуживала большего.

К несчастью, он понимал это умом, но не мог постичь сердцем. Тело тоже отказывалось подчиняться разуму. Он взялся за поводья и вдавил каблуки в бока лошади. Животное понеслось вскачь, двигаясь чересчур быстро для многолюдной улицы. Со всех сторон неслись мужская брань и женский визг. Люди расступались, пропуская его.