Обольщение миледи - Дэнис Хэмптон

– Проходите, сэр Джос, сделайте милость, – пригласил Рейнер, вложив в слова гораздо больше дружелюбия, чем его гость, когда обращался к сэру Гилберту, и отступил в сторону, дав визитеру возможность пройти. – Прошу без стеснения рассказать, что привело вас ко мне в этот утренний час и чем я могу вам служить.

Джос не сдвинулся с места, только упер кулаки в бока.

– Вы мне очень поможете, если сообщите, что злодеи, убившие милорда моего отца, уже сидят за решеткой.

Его глубокий голос, вырвавшись из открытых дверей, эхом отозвался в притихшем в этот миг зале. Собравшиеся только сейчас сообразили, что за рыцарь явился к шерифу.

– Мне и самому хотелось бы обрадовать вас подобной новостью, – произнес Рейнер с жалобной ноткой в голосе. – Но, к несчастью, не могу. Я уже говорил, что эта изворотливая банда наловчилась так же хорошо скрываться, как и грабить.

По вскинутому подбородку Джоса можно было догадаться, что ответ его не удивил.

– В таком случае позвольте вам напомнить, что для вас же будет лучше как можно быстрее успешно завершить возложенную на вас задачу.

С этими словами Джос угрожающе взялся за рукоятку меча. Толпа в зале дружно ахнула, и воцарилась тишина. У Элиан по спине побежали мурашки. В какой-то момент из зала не доносилось ни звука, если не считать ржания лошадей и криков конюхов в соседней конюшне да дальнего звона кузнечных молотов, ковавших металл в кузницах Набуэлла.

– Я, разумеется, понимаю, как важно для вас и вашей семьи... – начал было шериф.

– Хватит юлить, – перебил его Джос, надвигаясь на Рейнера. Тот стал пятиться. Глаза округлились от страха. Лицо покрылось бледностью.

– Теперь по крайней мере вы осознали, что ваше здоровье и благосостояние зависят от того, выполните ли вы мое требование Послушайте меня еще раз, дю Омэ, боюсь, после нашей первой встречи вы кое-что запамятовали. Сегодня утром отведенный вам срок в две недели укоротился на три дня. Осталось одиннадцать. По истечении одиннадцатого дня, если вы не найдете злодеев, я вместо них отправлю к нашему Создателю вас. Таким образом справедливость восторжествует.

В зале начался шум. Кто-то рассмеялся, кто-то ахнул, некоторые приветствовали Джоса одобрительными возгласами.

– Вы смеете угрожать лорду шерифу? – прорычал Гилберт, сорвавшись на фальцет. Он бросился в комнату, чтобы встать между Джосом и Рейнером.

– Смею, – ответил Джос спокойно, но достаточно громко, чтобы перекрыть возобновившийся в зале гул. – Во имя любви к моему убитому отцу и господину, к сударыням, моим сестрам. Смею. – С этими словами он повернулся и вышел из кабинета.

– Милорд, прикажите арестовать его, – выкрикнул Гилберт, повернувшись к шерифу.

– Нет! – взвизгнул Рейнер. – Ни за что! А теперь оставь меня в покое!

Вытолкнув помощника за порог, Рейнер с грохотом захлопнул дверь. Прислонившись плечом к деревянной панели, Рейнер уставился на дочь. От страха он с трудом переводил дух.

Элиан разглядывала человека, давшего ей жизнь. За двадцать четыре года, что его знала, она, казалось, должна была изучить его поведение и эмоции. Но то, что она видела, заставило ее сердце сжаться. Выражение его лица и осанка позволили ей ясно прочитать, что лишает отца покоя: алчность, сознание своего преступления и трусость. Все это отражалось в его взгляде, пока не слилось в нечто, похожее на чувство страха и вины. Подобное чувство вины он должен был бы испытывать и по отношению к ней, потому что намеревался использовать ее в своих интересах.

Пресвятая Матерь, ее отец не только знал злодеев, но и покрывал их по причинам, только ему известным.

Почувствовав, как в ней вскипает негодование, Элиан прищурилась. Нет, он покрывал злодеев не из каких-то своих тайных соображений, но из личной выгоды. Только ради денег он мог рисковать жизнью. Эти разбойники платили шерифу за его молчание.

Ее возмущение росло с каждой минутой. Теперь ясно, почему отец интересовался, чем занимается Джос. По этой причине он погубил будущее дочери и отправил жить с его врагом в надежде, что она выпытает у Джоса, каковы его планы. Были убиты люди высокого положения. Рейнер был замешан в совершенном преступлении и понимал, что ему не избежать возмездия.

Только теперь Элиан поняла, что жадность ее отца погубила отца Джоса. Если Джос об этом узнает, от его чувств к ней не останется и следа. Он никогда не сможет полюбить дочь человека, виновного в смерти его отца. Рейнер дю Омэ не только украл у своей дочери будущее, но и погубил ее единственную любовь.

Гнев обуял Элиан. Она выпрямилась и смело взглянула отцу в лицо. На этот раз он сполна заплатит за то, что натворил. Она об этом позаботится.

И Элиан обратилась к отцу:

– Настало время открыть душу и признаться в содеянном.

Рейнер побледнел и попятился к двери.

– Я ничего такого не сделал, – пробормотал он. – Это был не я.

Вот и доказательство его соучастия в преступлениях. Элиан еще больше разозлилась, но теперь уже на себя. Кому, как не ей, знать, что отец снова что-то замышляет? Его камзол еще одно тому доказательство. Он тратил деньги, которых не имел, надеясь, что один из его планов сработает и он разбогатеет.

– Нет, ты кое в чем замешан. Я в этом не сомневаюсь. Я даже знаю, в чем именно. Ты защищаешь этих разбойников корысти ради. – Негодование Элиан росло. – Да простит меня Господь, но ты не остановил убийц. – Она стукнула кулаком по столу. – На твоих руках кровь невинных детей!

В глазах Рейнера полыхнул огонь. Он вздрогнул.

– Я не повинен ни в чьей смерти, ни мужчины, ни детей, – прорычал он скорее в панике, чем в ярости.

– О нет. Ты виноват, – возразила она. – Ты не можешь скрыть свой грех, потому что дрожишь как осиновый лист. Знаешь, что на этот раз не избежать расправы. – Элиан перевела дух и, скрестив руки на груди, устремила на отца гневный взгляд. – Ты все равно умрешь, хотя, возможно, не на виселице, как того заслуживаешь. Меч сэра Джоса совершит правое дело. Он непременно убьет тебя за содеянное! – Ее слова прозвучали как приговор.

– Как смеешь ты обвинять меня в том, чего я не делал? Я твой отец, я дал тебе жизнь!

– Ждешь от меня преданности? Но я ничего тебе не должна! Особенно сейчас, когда ты обобрал меня до нитки. Нимало не заботясь о моей судьбе, лишил меня будущего. Да еще рассчитывал, что твой враг использует меня в твоих интересах. Нет, после того, что мне стало сегодня известно, можешь считать себя счастливчиком, если я пролью хотя бы слезинку над твоим гробом, когда ты испустишь дух.

Голова Рейнера дернулась, как от удара. Лицо стало свирепым, он ощерился и, занеся кулак для удара, ринулся к ней.