Мать-и-мачеха (СИ) - Елена Валерьевна Соловьева

при себе. И сейчас, увидев на экране вызов от няни, не могла не ответить. Бросив на Владимира извиняющийся взгляд, приняла вызов. И не заметила, как в руке Владимира остался один из ее браслетов. Запястье было таким тонким и изящным, что ценная вещица соскользнула с него незаметно. Так, что Марья даже не поняла этого. Она вся сосредоточилась на разговоре. И когда Ольга сказала, что у Павлы поднялась температура, бегом помчалась к выходу.

— Марья!.. — окликнул ее Владимир.

Но она уже неслась по лестнице. Стремительно вылетела на улицу и села в первое попавшееся такси. Одно из многих, что дежурили у входа, дожидаясь богатых клиентов. Марья не могла остаться на празднике, зная, что ее девочке плохо. Даже встреча с Владимиром значила меньше, чем здоровье Павлы.

— Марья, вам не стоило приезжать. — Ольга была удивлена и расстроена, когда мать подопечной вернулась так быстро. — Я уже дала Паше аспирин, и она уснула. Наверное, не стоило звонить вам и расстраивать…

— Ты все правильно сделала, — возразила Марья, наскоро скидывая туфли в коридоре. — Я бы не простила себя, если развлекалась на вечеринке в тот момент, когда моей девочке плохо. Думаешь, это что-то серьезное?

— Скорее всего, обычная простуда, — повторила прежнее предположение Ольга. Она чувствовала за собой вину за то, что сдернула Марью с мероприятия. — Утром вызовем врача. А пока…

— Ты можешь ехать домой, Оля, — устало проговорила Марья. — И не приезжать завтра: я сама побуду с Пашей. Спасибо тебе.

Не раздевшись и забыв умыться, всю ночь Марья провела у постели дочери. Жар спал, а вот материнское волнение — нет. Марья то и дело щупала лоб девочки и прислушивалась к дыханию. Да, Павла уже не совсем малышка. Но каждый раз, когда болеет, Марья тревожится и переживет.

Сегодня она уснула ближе к утру, сидя на полу и положив голову на постель дочери. А сама Павла проснулась бодрой и отдохнувшей. Температура больше не поднималась, а легкая заложенность носа — сущий пустяк. Гораздо важнее было другое.

— Мама… — осторожно позвала девочка и погладила Марью по волосам. — Я не слышала, как ты вернулась.

— Ты крепко спала. — Марья улыбнулась и сонно потерла глаза. — Как твое самочувствие?

— Ой, да все прекрасно. — Павле совсем не хотелось разговаривать об этом. — Лучше скажи, как ты? Потанцевала с прекрасным незнакомцем?

Павла загадочно улыбнулась, а Марья покраснела. Выходит, не ошиблась. Девочки действительно задумали свести их с Владимиром. Но ведь он почти женат, и Пэтси…

— Отец Глаши действительно был на торжестве, — поделилась Марья. — Но нет, мы не танцевали.

— Он тебя не пригласил? — изумленно воскликнула девочка. — Не может быть… Глаша…

Тут она осеклась и запоздало прикрыла рот ладонью.

— Так и знала, что вы снова что-то задумали. — Марья покачала головой. — Зачем Владимиру танцевать со мной, он ведь почти женатый человек.

— Нет же! — порывисто возразила паша. — Он расстался с это ведьмой Пэтси. И сейчас совершенно свободен.

Намек в словах дочери заставил Марью окончательно проснуться.

— Правда?.. — немного робко переспросила она.

— Так вы танцевали?

Глаза Павлы горели таинственными болотными огоньками.

— Не успели, — с сожалением произнесла Марья. — Я уехала домой и… Как-нибудь в другой раз.

— Это из-за меня, да? — нахмурилась Паша. — Говорила Оле, не звони… Выходит, я все испортила своими болячками. Вот гадство… Мама, а где твой второй браслет?

Глава 48

Второй браслет?..

Марья даже не заметила, что тот исчез. А теперь сильно расстроилась. Последнее напоминание о муже, его прощальный подарок, как сказала Глаша… Где теперь его искать?

— Не стоило надевать браслеты на вечеринку, — вздохнула Марья. — Надо позвонить организаторам, вдруг, найдется.

— Тебе бы лучше поспать, мам, — взволнованно проговорила дочь. — Ты выглядишь бледной и уставшей.

— Сначала вызовем врача.

Девочка досадливо поморщилась.

— Со мной все хорошо, правда. Ложись, отдыхай, мам.

Марья зевнула, прикрыв рот ладонью. А после потрогала лоб дочери. Температуры не было, да и выглядела Павла бодрой и отдохнувшей. В отличие от самой Марьи.

Паша уложила маму на свою постель и бережно укрыла одеялом. А когда Марья заснула, прихватила сотовый, недавний подарок матери, и набрала номер лучшей подруги.

— Гла-а-а-аш, — простонала в трубку. — Я все испортила. Эта идиотская болезнь… так не вовремя. Наш план в очередной раз провалился. Моя мама и твой отец даже не потанцевали. И букетики из роз не помогли. А еще мама потеряла дорогущий браслет…

— Случайно не золотой с переливающимися камнями? — удивленно и в то же время восторженно спросила Глаша.

— Да, именно такой. Ты его где-то видела?

Глаша весело хохотнула.

— Все у нас получилось, подружка. Даже лучше, чем мы задумали. Мой папа не выпускает этот браслет из рук с тех пор, как вернулся с ним вчера. А еще он тайком вздыхает и счастливо улыбается, когда думает, что его никто не видит. Ну и глупое у него лицо, скажу я тебе, в такие моменты. Неужели все влюбленные ведут себя как дураки?

Павла помолчала несколько секунд, прежде чем ответить.

— Пожалуй. Слушай… Нам надо как-то снова свести их вместе. Сами они так и не решатся. А мы никогда не сможем называть друг друга сестрами.

— У папы будет день рождения, — напомнила Глаша. — Мы с дедом пришлем вам приглашение. Обязательно приходите. А там… Что-нибудь придумаем.

Уговорить Марью пойти на вечеринку в особняк Вяземских оказалось сложнее, чем сдвинуть с места гору. Но Павла как никто знала, на что следует сделать упор.

— Я обещала Глаше спеть… Мы так долго тренировались: сначала в особняке, а потом по телефону. Мам, ты не можешь испортить сюрприз для отца Глаши. Идем, я обещала. Не подводи нас.

Конечно же, Марья пошла.

И была крайне удивлена, поняв, что кроме нее и Павлы других гостей не ожидается.

— А нам больше никто и не нужен, — ответил на ее вопрос Семен Петрович. Сегодня он был необычайно бодр и оживлен.

Впрочем, как и