Прежде чем я усну - С. Уотсон

— Я дома, — ответила я.

— Дома? — переспросила она.

— Ну да.

— С Беном?

Внезапно я насторожилась:

— Ну да. С Беном. Ты получила мое сообщение?

Я услышала, как она вдохнула воздух. От удивления? Или это она закурила?

— Ну да! — ответила она. — Я бы перезвонила, но у меня телефон городской, а номера ты не оставила. — Она помедлила, и я задумалась: может, не только поэтому она не стала мне перезванивать? Она заговорила снова:

— Неважно. Как ты, милая? Так здорово слышать твой голос!

Я не нашлась, что сказать, и, пока я молчала, Клэр быстро спросила:

— А где ты живешь?

Я почувствовала прилив счастья, ведь вопрос означал, что они с Беном не встречаются, и сразу подумала: она может спрашивать нарочно, чтобы я ничего не заподозрила. Мне так хотелось ей верить — и знать, что Бен бросил меня не потому, что нашел что-то в ней, ту любовь, которой я его лишила; ведь если так, то я снова смогла бы верить моему мужу.

— Крауч-Энд, так, кажется? — спросила я.

— Верно, помню, — ответила она. — Так как ты там? Как твои дела?

— Знаешь, — ответила я, — я ни черта не помню!

И мы обе рассмеялись. Мне стало хорошо — вот наконец какая-то радостная эмоция, но мы тут же замолкли. Обе.

— Голос у тебя бодрый, — заметила она. — Правда.

Я сказала ей, что снова пишу.

— Ого! Супер! И что же ты пишешь — роман?

— Нет, — ответила я. — Трудновато писать роман, если ты не помнишь, что с тобой было вчера. — Тишина. — Просто записываю то, что происходит.

— А, ясно, — сказала она и снова умолкла. Я подумала: «Может, она не до конца осознает тяжесть моего состояния?» Меня удивил и насторожил ее тон. Довольно прохладный. Стало интересно, как мы расстались, когда виделись в последний раз. — Ну и как ты живешь, расскажи? — спросила она меня.

Что ей ответить? Мне внезапно захотелось дать ей почитать свой дневник, пусть сама узнает, но, конечно, этого я сделать не могла. Во всяком случае, пока. Кажется, столько хочется сказать, столько всего я хочу узнать. Про всю мою жизнь.

— Не знаю, — призналась я. — Трудно…

Должно быть, голос у меня сделался грустный, потому что она сразу же спросила:

— Крисси, милая, что-то случилось?

— Ничего, — быстро ответила я. — Я в порядке, просто… — и умолкла, не закончив предложения.

— Что, милая?

— Не знаю. — Я подумала о докторе Нэше, о том, что я ему наговорила. Могу ли я утверждать с уверенностью, что он не будет общаться с Беном? — Я просто в замешательстве. Кажется, я сделала большую глупость.

— О, я уверена, что не сделала. — Она вновь умолкла — что-то прикидывает? — и затем спросила: — Слушай, я могу поговорить с Беном?

— Его нет. — Я испытала облегчение: наконец разговор зашел о чем-то конкретном, осязаемом. — Он на работе.

— Ну да, точно, — сказала Клэр. Мы снова замолчали. И вдруг разговор показался мне бессмысленным.

— Мне нужно увидеть тебя, — сказала я.

— «Нужно»? Не «хочется»?

— Нет же, — начала я. — Конечно, хочется…

— Расслабься, Крисси, — поспешила вставить она. — Я шучу. Я тоже хочу тебя увидеть. Ужасно хочу.

Я почувствовала облегчение. Я опасалась, что наш разговор вот-вот зайдет в тупик, закончится вежливым «до свидания» и вялым обещанием «как-нибудь созвониться». После чего еще одна дорога моей жизни навсегда закончится тупиком.

— Спасибо, — ответила я. — Спасибо!

— Крисси, — сказала она. — Мне так тебя не хватало! Я каждый день тебя вспоминала. Каждый божий день думала, что вот сейчас этот чертов телефон зазвонит и я услышу твой голос, и в то же время никогда не верила, что это будешь ты. — Она замялась. — Как… как твоя память? Сколько ты вспомнила?

— Не знаю, — ответила я. — Полагаю, лучше, чем было. Но многого я по-прежнему не помню. Я вспоминаю все, о чем писала в дневнике, вспоминаю себя, Клэр. Я тут вспомнила вечеринку. Фейерверк на крыше. Ты пишешь картины, я учусь. Ничего особенного.

— А-а, — сказала она. — Классная была тусовка. Господи, сто лет прошло! Мне столько тебе надо рассказать! Очень много!

Мне стало интересно, что она имеет в виду, но спрашивать я не стала. Подождет. Куда важнее сейчас узнать другое.

— Ты когда-нибудь уезжала? За границу, я имею в виду.

Она рассмеялась.

— Ну да, — сказала она. — На полгода. Давно это было, познакомилась там с одним. Но ничего хорошего не вышло.

— Куда? — спросила я. — Куда ты уезжала?

— В Барселону, — ответила она. — А что?

— О! — ответила я. — Так, ничего. — Я напряглась: неловко стало, что я не могу вспомнить даже таких подробностей из жизни собственной подруги. — Да просто кто-то что-то говорил. Вроде как ты уезжала в Новую Зеландию. Ошиблись, наверное.

— Новую Зеландию? — усмехнулась она. — Не-а, ни разу не была. Никогда.

Значит, Бен солгал мне и в этом. Я никак не могу понять, зачем, почему он так старается выкинуть Клэр из моей жизни? Неужто — как и обо всем прочем, о чем он лгал — «для моего же блага»?

Правда, теперь мне придется спросить его кое о чем другом — после разговора с Клэр я в этом уверена. Теперь я расскажу ему все, что знаю, и расскажу, откуда мне это известно.

Мы поговорили еще немного — в разговоре чередовались долгие паузы и торопливые излияния. Клэр рассказала, что была замужем, развелась, а теперь живет с Роджером. «Он ученый, — сообщила она. — Психолог. Хочет, чтобы я вышла за него замуж, а я не хочу спешить. Но я его люблю».

Было приятно говорить с ней, слышать ее голос. Все в ней казалось легким и знакомым. Как будто я вернулась домой. Обо мне она почти не спрашивала, очевидно, понимая, что рассказать мне практически нечего. Временами она переставала говорить, и я думала: вот-вот она начнет прощаться. И обнаружила, что ни я, ни она не упоминали Адама.

— Вот что, — сказала она, — расскажи-ка мне про Бена. Давно вы с ним, ну….

— Снова вместе? Не знаю. Я даже не знала, что мы расставались.

— Я попыталась позвонить ему. — Я почувствовала, что напрягаюсь, хотя не совсем понимала, почему.

— Когда?

— Сегодня днем. После твоего звонка. Думала, это он дал тебе мой номер. Он не взял трубку, правда у меня был только старый рабочий номер. Мне сказали, что он у них уже не числится.

Я почувствовала ужас. Оглядев спальню, поняла, что нахожусь в чужой, незнакомой комнате. И тут же поняла: она лжет.

— Вы часто общаетесь? — спросила я.

— Нет. В последнее время нет. — В ее голосе появились новые нотки, которые она попыталась скрыть. И мне это не понравилось. — Уже несколько лет не общались. — Она помедлила. — Я так за тебя волновалась!

Я испугалась. Испугалась, что Клэр скажет Бену, что я звонила, прежде чем я смогу поговорить с ним сама.

— Пожалуйста, не звони ему, — попросила я. — Не говори, что я тебе звонила, прошу тебя.

— Но Крисси, — изумилась она. — Почему?

— Мне этого не хочется.

Она глубоко вздохнула, а потом сказала, кажется, даже сердито:

— Слушай, что вообще происходит?

— Не могу объяснить, — ответила я.

— Ну хоть попытайся!

Я не решилась заговорить об Адаме, но рассказала ей про доктора Нэша и воспоминания о номере отеля, о том, что Бен упорно рассказывает, что меня сбила машина.

— Думаю, он не говорит мне правды, потому что она меня расстроит, — заключила я. Она молчала.

— Клэр, — спросила я. — Что я могла делать тогда в Брайтоне?

Между нами протянулась долгая тишина.

— Крисси, — сказала она наконец. — Если ты в самом деле хочешь знать, я тебе все расскажу. Во всяком случае то, что известно мне. Но не по телефону. Когда мы встретимся. Обещаю.

Правда. Она засияла впереди так близко, что, казалось, можно достать рукой.

— Когда ты сможешь прийти? — спросила я. — Сегодня? Вечером?

— Я бы не хотела встречаться у тебя, — сказала она. — Не возражаешь?

— Почему?

— Ну просто… думаю… будет лучше, если мы увидимся в другом месте. Выпьем кофе.

Голос ее звучал весело, но как-то наигранно. Фальшиво. Я не совсем понимала, чего она боится, но согласилась.

— Александра-палас? — предложила она. — Очень легко добираться из Крауч-Энда.

— Годится, — ответила я.

— Классно. В пятницу? Давай в одиннадцать, тебя устроит?

Я ответила, что да. Должно устроить. Еще бы не устроило!

— Хорошо, — сказала я. Она пояснила, на какие автобусы мне надо будет сесть, и я записала детали на листке бумаги. Поболтав еще несколько минут, мы распрощались, я достала дневник и начала писать.

— Бен? — позвала я, когда он вернулся домой. Он сидел в кресле и читал газету. У него был усталый, как будто невыспавшийся вид. — Ты мне доверяешь?

Он посмотрел на меня. Глаза его блеснули: в них была любовь и еще что-то, подозрительно похожее на страх. Что неудивительно. Такие вопросы я задавала, когда ему приходилось признаваться, что он сам злоупотреблял моим доверием. Он откинул волосы со лба.