Жесткие переговоры в стиле агентурной вербовки. Секреты влияния и власти в деловом общении - Александр Кичаев

Третья – истощение, нервы напряжены, как струна, силы на исходе, энергетика истощена, растрачена на ожидание и приспособление. Чаще всего в такой ситуации случается так называемый нервный срыв. И все это может привести к депрессиям и неврозам или возникновению целого букета психосоматических заболеваний.

Наш организм – это цепочка жизненного цикла, который поддерживается различными органами, частями нашего тела. И если стресс натягивает эту цепочку, от длительного натяжения одно из ее звеньев обязательно рвется. Это и есть слабое звено: у кого сердце, у кого сосуды, у кого еще что-то…

У страха глаза велики…

Когда я прорабатываю с клиентами блоки, которые закрепощают их, например, во время того же публичного выступления, то всегда рекомендую выявить участок в теле, дающий импульсы дискомфорта, и максимально напрячь его, а потом резко расслабить. Как правило, это помогает прочувствовать и снять напряжение, контролировать свое тело и поведение.

Этот прием срабатывает и по отношению к любым нашим стрессам. Ведь стрессы, как мы уже выяснили, это сигналы о неблагополучии в нас или вокруг нас. Значит, надо выявить его (неблагополучие) и НАПРЯЧЬ – довести ситуацию, вызывающую переживания, до негативного абсурда, до кризиса.

Сломал мужик челюсть. Очень серьезно сломал, лежит в больнице, весь в скобках и распорках. Приходит жена, приносит «передачку»:

– Вот я тебе тут принесла морковочку, редисочку, яблочек… Ты же любишь яблочки. Ну, поправляйся. Что тебе еще принести?

– Айешкаф пйинеси, шшобака…

Нельзя равнодушно игнорировать сигналы тревоги, но и ввергать себя в панику по каждому поводу – тоже перебор. Всегда ищите золотую середину между страхом и уверенностью.

Страх – реакция на опасность. И худшее, что можно сделать в ситуации опасности – спрятать голову в песок или зажмуриться. Страху нужно смотреть в лицо!

Для чего?

Для того чтобы увидеть, из чего же сделан ваш страх. И когда вы пристально всмотритесь в него, то на поверку не найдете чего-то сверхъестественного, а иногда увидите раздутый пузырь – большой, но неопасный. И если найдете смелость проткнуть его, он лопнет. Очень часто страшит именно неизвестность, которая по мере узнавания становится обыденностью – понятной и предсказуемой.

Некий писец не мог ни есть, ни спать: он опасался, что Небо обрушится, а Земля развалится, и ему негде будет жить. Опасения эти опечалили другого человека, который отправился к нему и стал объяснять:

– Почему ты опасаешься, что обрушится Небо? Ведь Небо – это скопление воздуха. Ты живешь, дышишь и действуешь в этом небе.

– Но если Небо – действительно скопление воздуха, то разве не должны тогда упасть Солнце, Луна, планеты и звезды? – спросил писец.

– Солнце, Луна, планеты и звезды – это та часть скопления воздуха, которая просто блестит. И если бы они даже упали, то никому бы не причинили вреда.

– А если Земля развалится?

– А почему ты опасаешься, что Земля развалится? Ведь Земля – это скопление твердого тела, которое заполняет все четыре пустоты. И нет места без твердого тела. Ты стоишь, ходишь и действуешь на Земле.

Услышав это, писец успокоился и очень обрадовался. Объяснявший ему тоже успокоился и тоже обрадовался.

Услышав об этом, учитель Мо усмехнулся и сказал:

– Радуга простая и двойная, облака и туман, ветер и дождь, времена года – эти скопления воздуха образуют Небо. Горы и холмы, реки и моря, металлы и камни, огонь и дерево – эти скопления твердого тела образуют Землю. Разве познавший, что Небо – это скопление воздуха, и познавший, что Земля – это скопление твердого тела, скажет, что они не разрушаются? Ведь в пространстве Небо и Земля – вещи мелкие, самое крупное из них – бесконечно и неисчерпаемо. И это очевидно, что опасность их разрушения относится к слишком далекому будущему, но слова о том, что они никогда не разрушатся, также неверны. Поскольку Небо и Земля не могут не разрушиться, они обязательно разрушатся. И разве не возникнет опасность, когда придет время их разрушения?

Услышав об этом, Лао-цзы усмехнулся и сказал:

– Те, кто говорит, что Небо и Земля разрушатся, ошибаются. Те, кто говорит, что Небо и Земля не разрушатся, тоже ошибаются. Разрушатся или не разрушатся – я не могу этого знать. Ведь не дело живых знать, что такое мертвые, а мертвые не знают, что такое живые. Приходящие не знают уходящих, а уходящие не знают приходящих, так зачем тревожиться и думать о том, разрушится Небо или не разрушится?

Как справиться с худшим: найдите актуальные для вас проблемы и разработайте сценарий худшего развития ситуации.

После этого отследите, какие собственные ресурсы и возможности откроются. Вы удивитесь!

Стресс – дело добровольное

Не могу сказать, что у меня самого стрессов не бывает. Конечно же, как и всякий человек, я тревожусь по поводу своих незавершенных или неначатых дел. (Кстати, неначатое дело можно считать незавершенным, ведь даже если вы только подумали что-то осуществить, то вы уже начали это – в мыслях, в разговорах. Осталось теперь приступить к действиям, чтобы завершить процесс.) И у меня «незавершенка» тоже вызывает напряжение. Но я уже приучил себя автоматически отлавливать зажимы в теле, в мыслях и классифицировать их, выявляя причину. Когда знаешь, «откуда ноги растут», тогда проще приделать эти самые «ноги» стрессу и – отпустить, отправить его восвояси.

А все-таки, есть ли какое-то универсальное средство по недопущению стрессов?

Есть.

Это средство, а вернее, состояние, можно назвать «пофигизм» – когда ничего не ценишь, ни о чем не жалеешь, ничего не желаешь и не имеешь.

Помните, как в песенке из фильма Э. Рязанова «Ирония судьбы, Или с легким паром…»:

Если у вас нету дома,

Пожары ему не страшны.

И жена не уйдет к другому,

Если у вас нет жены.

Если у вас нет собаки,

Eе не отравит сосед.

И с другом не будет драки,

Eсли у вас друга нет.

Eсли у вас нету тети,

To вам eе не потерять.

И если вы не живете,

То вам и не умирать.

Оркестр гремит басами,

Трубач выдувает медь.

Думайте сами, решайте сами,

Иметь или не иметь.

Но! Даже желание ничего не желать это все-таки – желание!

А значит, его неисполнение чревато стрессом, как это ни парадоксально.

Живу для себя или для других?

Наше воспитание построено на установке «Ты должен соответствовать ожиданиям общества, его нормам и правилам. Иначе будешь наказан!»

К чему это приводит?

К тому, что примерно 80% стрессов спровоцировано неосознанным страхом вызвать осуждение окружающих. Оглядка на мнение пресловутой «княгини Марьи Алексеевны» и иже с нею.

Мы постоянно вынуждены кому-то что-то доказывать, тем самым развивая собственную зависимость от одобрения или неодобрения наших действий окружающими.

Жена в постели с утомленным любовником. Неожиданно врывается муж.

Жена кричит любовнику:

– Дорогой! Докажи ему, что ты настоящий мужчина!

Любовник:

– КАК? И ЕМУ ТОЖЕ?!

Почему мы так часто считаемся с мнением других, правильно ли это?

А судьи кто? Кто такие ОНИ, с чьим мнением мы должны считаться?

ОНИ порой напоминают зеркало: отражающее нас иногда искаженно, иногда до боли правдиво. Порой напоминают – засасывающее болото. Порой грабли или дубинку, наказывающую нас за глупость и ошибки. А иногда это укутывающее и защищающее от невзгод огромное теплое одеяло…

Почему же мы так часто считаемся с мнением общества?

Один, ранее часто, а ныне редко упоминающийся, классик как-то заметил, что жить в обществе и быть свободным от общества – нельзя.

Другой вопрос, в какой степени мы должны считаться с чьим-то мнением. И если оперировать терминами гештальт-психологии [6] , то насколько фигура должна считаться с фоном, соответствует ли фон фигуре, готов ли фон воспринимать себя фоном, а не фигурами, и тот ли это фон, который нужен фигуре? Ведь говорить нужно тогда, когда есть уверенность, что тебя не только будут слушать, но и услышат, а, услышав, сделают нужные выводы, совершат правильные, нужные поступки.

И еще. Часто нас воспринимают с предубеждением. То есть по поводу нас (как, впрочем, и любого другого человека) может быть сформировано мнение-штамп, которое основывается на косвенных признаках, интерпретациях и зачисляет нас в ту или иную категорию. И тогда задача общения с другими людьми сводится к тому, чтобы подтвердить «правильные» и опровергнуть «неправильные» установки по отношению к нам. А иногда и по отношению к миру, правда, это уже задача для «миссионеров». Но готовы ли мы или другие к восприятию истины?

Однажды к Будде пришел человек, очень культурный, очень образованный и очень ученый. И он задал Будде вопрос.