Мир, где тебя нет (СИ) - Дементьева Марина

— Ради богов, Криста, тебе нельзя напрягаться!

— Если мне перережут горло, это, конечно же, пойдёт на пользу моему здоровью! — прорычала она, не оставляя попыток. — Лучше помоги мне отволочь его к нашим!

Сколь бы ни велико было малодушное желание оставить дражайшего тестя там, где он и валялся, пришлось подчиниться. Отодвинув невесту в сторону, Коган взвалил сладко посапывающее тело себе на плечи и, укрепляя дух матерными посланиями к родичу, потрусил обратно с грацией кобылы на сносях. Оставалось надеяться, что эта встряска разгонит дурнотный туман в голове, а не доконает окончательно и не погребёт под немалым весом Криса Ланадар. Тому-то что, дрыхнет, сволочь.

Позади раздался грохот и проклятия: это Кристалина метнула скамью под ноги преследователей. Коган даже не заметил, как ввалился в плотную группу ведьмаков и с облегчением стряхнул тело Криса, не потрудившись нагнуться. Тот даже не пошевелился, точно на перине почивал.

— Я буду не я, если это не маковый сок, — прошипела Криста, возникая сбоку, как дым.

— Что ещё за дрянь?

— Им поят раненых, чтоб не чувствовали боли. И дают беспокойным детям, спать уложить. Мне нянька подмешивала по капле в молоко, вот и вспомнила. В вине с корицей и гвоздикой ни на вкус ни на запах не различить. Да вы на востоке о нём, верно, и не слышали.

— Значит, не больно убьют, — мрачно пошутил кто-то из своих.

— С этими после закончим, — распорядился, кивая на спящих соплеменников, аваллар с коричневым, больше похожим на родимое пятно, знаком на лице. — Сначала ведьмаки.

Но с Великим князем, по-видимому, решили не тянуть. Как ни странно, он не свалился в мертвецком сне, хоть и был заметно заторможен. То ли кровь Аваллара проявляла себя даже через много поколений, то ли повелитель Сантаны был крепок сам по себе. Великая княгиня тоже не спала и взирала сквозь происходящее совершенно не изменившимся взглядом, и тут уж причина беспримерной стойкости хрупкой женщины явно заключалась в пристрастии Эджины к маковому соку. Её организм попросту привык к дурману. Пока она никому не мешала, чего не сказать о Великом князе, шкура которого, по несложным прогнозам Когана, в следующие пару минут окажется изрядно подпорчена.

Аргай проявил себя толковым бойцом, которому, к тому же, нечего было терять. Умело воспользовавшись единственным своим преимуществом — позицией над схваткой, он с нечаемой ловкостью спихнул со ступеней одного нападавшего, подпустил другого, увернулся от поспешного и не продуманного, слишком высокого замаха мечом, поднырнул под бок (по-видимому, удачно не удержавшись на непослушных ногах) и мясницким приёмом вспорол брюшину ножом. Завладев оружием, он готовился подобающим образом встретить того, сброшенного, что вновь карабкался по скользящим ступеням. И, вполне возможно, Аргаю это удастся. Но вот чего ему точно не удастся, так это повторить подобный трюк со следующими охотниками провертеть в Великом князе дырки.

Впрочем, Коган куда больше пёкся о целостности шкуры собственной и о том, что недолго ей быть таковой. Голыми руками против мечей немного навоюешь. Лучшая тактика при таком раскладе — как можно поспешней уносить ноги, и никакой трусости в том нет. Вот только бегать было особо некуда. Ведьмаки опрокинули ближайший стол, поставив на торец, но долго этот импровизированный заслон их не укроет. Стулья да обеденные приборы — вот и все подручные средства. А по ту сторону стола — непроницаемые авалларские рожи, по три-четыре на каждого ведьмака. Вот и вертись как хочешь.

Оставшаяся возможность ещё какое-то (совсем недолгое) время провести по эту сторону Грани, если вас угораздило стакнуться с мечником, не располагая равным оружием, — это уворачиваться от клинка, сохраняя дистанцию, насколько хватит сил. Ваших, разумеется, не мечника. Вы — сторона заведомо проигравшая. При фантастической доле везения можно попытаться поднырнуть под замах и перевести схватку в рукопашную. Минус этой тактики в том, что такая попытка будет всего одна. Если мечников по вашу душу приходится несколько — что ж. Повторяйте последние пункты плана, пока у вас не останется противников или пока вас не проткнут мечом — что составляет почти сто процентов вероятности. Если войдёте в процент исключения, непременно это подтвердите.

Преимущество ведьмаков заключалось в скорости реакции и быстроте действий, но сонный дурман сводил всё на нет. Обойти их с боков было делом одной минуты, когда самые взвинченные дойдут до готовности.

— Куда?.. — ахнул Коган. — Спятил?!

— Нам нужен этот союз! — отрезал Демиан. — Покойник его не подпишет.

На это нечего было возразить. Когану оставалось лишь проследить за тем, как Демиан перемахнул через стол, чтобы спасать, сам того не зная, жизнь собственному деду.

Как Магистр собирается это исполнить, лишённый возможности использовать магию и без оружия, Согрейн не брался гадать. Он тотчас потерял ученика из виду и на какое-то время перестал о нём думать.

Циклопические двери сотрясались от ударов снаружи. Кто бы ни стремился пробиться в зал совета: сторонники действующей власти или подмога заговорщиков, — активное участие в перевороте они примут только в том случае, если прихватили с собой таран, а ещё вернее — стенобитную машину, в чём Коган сомневался.

— Под стол! — рявкнул Согрейн, сопровождая приказ направляющим тычком в плечо.

Кристалина вскинула бровь.

— Что-о?..

— Ради всех богов, Криста, подчинись мне хоть раз в жизни!

— Ладно, — неожиданно покорно кивнула ведьма, поднимая шатром упавшую скатерть. — Раз в жизни.

Секунду спустя Согрейн уже выплясывал па на манер кадрили. Отходить дальше означало лишить себя последней возможности манёвра, вокруг уже закипели схватки. Значительную часть авалларов Демиан оттянул на себя, но это означало также, что ему приходится ещё хуже прочих.

Хоть голова у Согрейна была пустая и гудела как пожарный колокол, покуда удавалось не выставляться, худо-бедно уворачиваясь от диагональных ударов. От замахов по горизонтали оставалось только отступать. В какой-то момент он оказался зажатым между перевёрнутым столом и неприятелем. Перспектива быть пришпиленным к столу встала во весь рост, утомившийся "кадрилью" аваллар сериями уколов тыкал в ведьмака мечом с одержимостью энтомолога, от которого прямо из банки с эфиром упорхнула вожделенная бабочка. Подпустив его к себе на предельное расстояние, Согрейн увернулся, использовав все реакции, что оставило ему маковое зелье. Меч выбил щепки из столешницы, увлекая владельца вперёд и вниз.

Коган схватил стул и ударил, как самым нелепым и неповоротливым "щитом". Захрустело — дерево или кости. Лязг выбитого из ушибленной руки оружия. Коган саданул по голове надоевшему визави, отчего спинка, сиденье и фигурные ножки наконец рассыпались по отдельности. Не отвлекаясь, Коган поддел носком сапога выстраданное оружие и в низкой стойке встретил следующего противника, едва успев прикрыть голову.

Ему повезло в одном: накинувшиеся на него аваллары, похоже, никогда не встречались друг с другом ни в бою, ни в спарринге и не умели использовать сильные стороны каждого, выступая в связке. В противном случае они бы прирезали одурманенного мага в первые же секунды сшибки. Но они насели кучей и теперь мешали соседним, опасаясь задеть союзника. Коган отбивался, постоянно поворачиваясь, так, чтобы ближайший противник заслонял его от двоих других. Всё шло неплохо, если так можно выразиться о ситуации боя с тремя мечниками разом, будучи в весьма паршивой форме.

Всё портил возрастающий зуд под лопатками. Медленно очухивающееся ведьмацкое чутьё любезно подсказывало, куда придётся удар сзади. Что толку: увернуться от атаки с двух направлений ему не хватит времени.

Ощущение близкой опасности испарилось за мгновение. Сбоку возникла фигура князя Ланадар собственной персоной — с чужим оружием в руке, рукав нарядного камзола густо заляпан кровью бывшего владельца. Ведьмак и аваллар встали плотнее друг к другу, пользуясь короткой передышкой, пока обе стороны осмысляли произошедшую рокировку.