Мир, где тебя нет (СИ) - Дементьева Марина

Между тем не было никаких видимых причин для беспокойства. Коган искоса поглядывал на непрозрачные, повешенные в несколько рядов портьеры, за которыми при должной сноровке мог укрыться целый отряд асассинов. На галерею, поверху опоясывающую зал приёмов, — как нельзя более удачное место для засады лучников. Но портьеры и галерея оставались безжизненны, опасность исходила не оттуда. Мрачнея, Коган переключил внимание на великокняжескую чету.

Эджина покорно выпивала то, что наливала прислуживающая ей дама гофмейстерина, клевала по крошке от поднесённого блюда. На гостей она не поднимала глаз и едва ли даже подозревала о прибытии ведьмаков из Теллариона. Теллариона, отнявшего её единственного сына. Аргай был немногословен и угрюм на грани приличия. В противоположность супруге пил и ел он обильно, но без видимого удовольствия.

Коган украдкой переводил взгляд с отца и матери Эджая на его сына. Демиан выслушивал застольные речи, но сам в разговоре мало участвовал, отламывая по кусочку от ломтя хлеба, крошил на серебряное блюдо, но не притронулся к еде.

Хозяин трапезы не спешил с оглашением причины встречи. Быть может, выжидал, пока высокое собрание отяжелеет от яств и возлияний и сделается более благосклонно. Коган догадывался, что постановка вопроса о предоставлении военной поддержки Теллариону предполагается не самой неприятной темой в повестке обсуждений. Обострение конфликта с Армалиной? Кажется, на днях вновь вспыхнули мелкие порубежные стычки, агрессор пришёл с эльфийской стороны. Или возвращение к болезненной проблеме престолонаследия? Вот, совсем близко к высокому великокняжескому помосту сидит пресловутый племянник. Вдохновенно разглагольствует о чём-то отвлечённом.

Коган навострил слух. Н-да. Разливается соловьём, расхваливая некую эльфийскую рукопись: уж такие там дивные образчики поэтики конца второго — начала третьего веков. В позднейшем списке, разумеется: по его, княжеским оценкам, пятого, не позднее середины шестого веков. И такая редкая ценность попала в его руки, ну что за удача. Сосед Г`винара не разделял его восторгов, такта ему хватало на односложные реплики вроде "гм" и "да неужели". Верх вежливости и удивительное самообладание, учитывая, что даже Когану хватило времени узнать, что этот господин придерживается радикальных взглядов касательно политики в отношении Синэвиаль. И лишь кандидат в наследники не простирает свои интересы дальше замшелых манускриптов. Эту ли неудобную тему приберегает Великий князь на закуску? Если так, то потребуется поистине ювелирное усилие: выгадать момент, когда благородное собрание взвеселит кровь, но ещё не перепьётся ко всем демонам.

А вино и впрямь подавалось отменное. Не вино — нектар. Кристалина повела носом над раззолочённым кубком, но под красноречивым взором Когана с досадой его отставила и показательно прикрыла ладонью, давая понять юноше-чашнику, что его услуги здесь не требуются. Разодетый в цвета великокняжеского дома мальчишка поклонился княжне и наклонил кувшин над следующим бокалом.

Застолье продолжалось, но кроме перемены блюд не ознаменовалось ничем примечательным. Разговоры велись по большей части приватные, сдержанно кляли эльфов, вновь доказавших свойственную их племени вероломность. И пусть Аксара в очередной раз льёт патоку и мёд в лживых заверениях, будто осуждает тех, кто нарушает перемирие и ставит свои низкие заблуждения выше королевской воли. Даже если это происходит не с её ведома и одобрения, значит, королева не способна навести порядок на собственных рубежах. Прошлись по принцу Рейнгальду. Ни у кого не было сомнений, что мелкий гадёныш ещё хуже матери-змеюки: та хоть умеет сохранять хорошую мину при плохой игре.

Коган сам не заметил, как захмелел, и изрядно тому удивился. То ли ослабел с дороги, то ли... из какой лозы, помилуй Хозяйка, производят здешнее вино?

Разговор неминуемо приближался к опасной грани — престолонаследию — и был виртуозно свёрнут какой-то байкой, вполне могущей послужить поводом к стычке куда масштабней давешней, достигни она слуха кронпринца.

Неприметно оглядывая залу, Коган ощутил, что взгляд неудержимо расплывается. Демиан медленно потёр бровь, словно у него разболелась голова. Или клонило в сон.

Согрейн послал Кристалине вопросительный взгляд. Она сумрачно качнула головой и указала глазами на свой невостребованный бокал.

Великий князь задумчиво смотрел в глубины собственного кубка, выточенного с большим мастерством из цельного агата. Кто-то, не сдержавшись, зевнул, поправ этикет. Вельможа за столом слева с грохотом уронил голову на стол, не успев даже подставить руки. Невольный слушатель лекции о эльфийской поэзии встал со своего места, локтём роняя кресло. Гаркнул, озвучивая то, о чём Коган уже и сам догадался.

— Измена!..

А ведь чашники слишком мелкие сошки, чтобы обращать на них внимание... просто руки без лица и голоса, подносящие напитки... Чашники обходили залу не абы как. Двое мальчишек подносили вино ведьмакам и одним и тем же авалларам, тогда как двое других обносили их соседей, пивших столько же, хмелевших меньше. Всё это пронеслось в мозгу Когана, пока он с проклятиями вскакивал на нетвёрдые ноги и хватался за край стола, чтоб не упасть прямо там. Где же раньше была его наблюдательность! И как, проклятые боги, он мог позволить себя отравить?

Аваллары валились снопами, не успев даже осознать произошедшее. Всё сплошь сторонники Великого князя, последние открыто заявлявшие о лояльности к правящей пересохшей ветви. В основном потомки древних родов; Коган знал их имена. Как почётно — принять смерть среди благородных дураков!

— Спасайся! — рявкнул Согрейн Кристалине, озираясь в поисках того, что могло послужить хоть каким-то оружием. Убивать разумных существ ему доселе не приходилось, но и умирать с пустыми руками — такого просветления он ещё не достиг.

Иллюзия, будто Кристалину не тронут, развеялась довольно скоро. Крис Ланадар, дохлого гралла ему на голову, шатался, не менее опоённый, чем сам Коган. Как же, родич Великого князя! Идиот проклятый!

Качаясь и встряхивая тяжелеющими головами, безоружные ведьмаки умудрились сгруппироваться. Со стороны упавших первыми доносился храп, а не предсмертная рвота, в связи с чем у Когана затеплилась надежда, что их всё же не отравили, а одурманили. Впрочем, нож под рёбрами нивелирует разницу.

Заговорщики выхватывали спрятанные в рукавах камзолов стилеты, немногим больше ножичков для трапезы, но гораздо острей. Первый был пущен в ход: племяннику Аргая не придётся дочитать эльфийскую рукопись. Его убийца, аваллар с тонким сухим профилем, в котором Коган признал князя Д`англар, повелительно взмахнул рукой. Будто в некоем занятном представлении двое мальчишек-чашников сорвали скатерти со столиков с напитками. Кубки и кувшины посыпались на пол, а оказавшиеся полыми столики скрывали в своём нутре связки подвешенных мечей. Понятно теперь, отчего они так дребезжали.

Представление, спору нет, было занятным, вот только отведённая ему роль Когана категорически не устраивала. И то, как скоро он её отыграет, если не избавится от сонной одури, — тоже. И ещё одно осложняло и без того непростую ситуацию. Криста.

Как бы ни далеки от идеальных оставались их отношения с отцом, дочерью Кристалина была преданной. Проклиная всё на свете, Согрейн заплетающимися скачками, как подстреленный заяц, примчал к соседнему столу, как раз чтобы увидеть, как авалларка всадила длинную шпильку за ухо молодчику, вознамерившемуся проделать с князем Ланадар то же, что Д`англар с кандидатом на сантанский престол. Это было очень любезно с её стороны, но положение не слишком улучшило: пока они возились тут, мятежники споро расхватывали мечи. К ним уже направился чернявый детина с оружием наголо, и Коган не нашёл ничего лучше, чем метнуть в недоброжелателя посудину с горячим супом, которая счастливо её увенчала.

— За мной! — рявкнул Коган, но Кристалина и не думала устрашаться. Вместо этого она обхватила отца подмышки, сосредоточенно пытаясь утвердить его на ногах.