Сигиец - Александр Dьюк

— И что? — спросил сигиец.

Бруно подбежал к нему, взглянул в непроницаемую физиономию, замахал перед ней руками.

— Тебя ничего не смутило? — поинтересовался он, рискуя от подступающей истерики сорваться на фальцет. — Ты меня вообще слушал⁈

— Да. Ты знаешь, где он.

— Да с чего бы? — возмутился Бруно, всплеснув руками. — С чего ты взял, что я знаю все? Думаешь, я обязан знать, где сидит каждый бандюга в этом сраном городе? Да я на Мачтовую даже в страшном с…

Сигиец невыразительно взглянул на Бруно. В темноте могло показаться, что щека со шрамом коротко дрогнула, искривив губы сигийца в кривой ухмылке. Маэстро затрясло от бессильной злобы.

— Ах ты сукин ты сын! — процедил он сквозь зубы, сжимая дрожащие кулаки. Очень хотелось заехать по этой каменной роже, но Бруно сдержался, опасаясь, что отдача замучает. Он пару раз глубоко вдохнул, возвращая самообладание. — Послушай меня внимательно, сделай одолжение, а? — попросил он терпеливо. — Забудь про Виго. Если ты хорошенько припугнул Тома, он, может, и не сразу побежит жаловаться. У нас будет шанс где-нибудь залечь, пока все не утрясется. И если нас не найдут и забудут, в чем я сомневаюсь…

— Идем, — сказал сигиец, поворачиваясь к Бруно спиной.

— Я не понимаю, не понимаю! — запричитал Маэстро. — Чего ты добиваешься? Ты что, собрался всю Анрию против себя настроить?

Сигиец резко обернулся.

— Дай руку, — сказал он.

— Не дам! — упрямо заявил Маэстро и демонстративно сунул руки подмышки.

Сигиец молча стоял, проницательно глядя на него, и Маэстро сдался. Проще у отражения в зеркале в гляделки выиграть, чем выдержать немигающий взгляд этого ненормального. Натянув кислую мину на лицо, Бруно вытянул ладонь перед собой. Сигиец снял меч со сгиба локтя, перехватил за ножны, протягивая рукоятью к Маэстро. Тот раздраженно фыркнул, но с демонстративным недовольством схватился за меч. И сразу одернул руку, отпрянул, бешено тряся ей, словно пытался стряхнуть прилипшие к коже раскаленные угли.

— Ах ты падла! — проорал он, и голос эхом пронесся по улице.

Сигиец молча вынул меч из ножен и раскрутил в кисти, сначала в одну сторону, затем в другую. Потом выставил перед собой, поднял лезвием кверху, показывая, что его рука дымиться и обугливаться не собирается. Бруно ошарашенно раскрыл рот, потирая обожженную ладонь.

— Такие мечи, — сказал сигиец, вложив клинок в ножны, — забрал Машиах, когда убил… меня. Две недели назад Виго ван дер Вриз принес такой меч в ломбард. Вчера меч увидел этот и договорился с ломбардщиком о покупке. Сегодня в ломбарде этого ждали люди Виго ван дер Вриза.

— То есть?..

— То есть нужно спросить Виго ван дер Вриза, кто дал ему меч.

— А… а-ха… а-ха-ха… — нервно рассмеялся Бруно, — а если Виго не захочет отвечать?

* * *

Виго ван дер Вриз разлепил глаза. И завопил. Первое, что он увидел — фонари и грязную мостовую. И не где-то совсем рядом, а футах в тридцати снизу. Вторым он увидел перевернутую вверх тормашками перегнувшуюся через подоконник раскрытого окна крупную фигуру в плаще и треугольной шляпе с блестящими в свете фонаря глазами, и завопил снова. Сам Виго висел вниз головой, привязанный за ноги канатом. Трос был пропущен через верхнюю часть оконной створки, распахнутой на ночную улицу, и Виго по инерции слегка раскачивался из стороны в сторону, сопровождая каждое движение дребезгом стекла и скрипом петель. А что было самым поганым — Виго висел из окна собственного дома.

Виго завопил в третий раз.

Глава 19

Теплый ночной ветер шелестел листвой деревьев. В траве и кустах стрекотали цикады и сверчки. Пели ночные птицы. Южная ночь перевалила за полночь. В черном небе сияли россыпи далеких звезд. Над крышами домов, из труб которых кое-где все еще тянулись ввысь струйки дыма, висел полумесяц. Ночную идиллию уснувшего города портила разве что кислая вонь застоявшейся канализации.

Присутствия людей на Мачтовой улице не выдавало ничего, кроме звуков затянувшегося веселья, доносящихся из раскрытого окна на втором этаже. Единственного, в котором горел свет на всей улице. Оттуда слышался смех и нескладное пение под бренчание гитары. Третья струна фальшивила на полтона выше.

Их было шестеро: один внизу, пятеро наверху, в одной комнате. Держались плотно, очевидно, за одним столом. Оценить что-то еще, кроме их приподнятого настроения, сигиец не мог. Однако это не сильно заботило. Главное, он знал их количество и расположение.

Поэтому молча подошел к крепкой дубовой двери и бесцеремонно постучался.

Сперва ничего не происходило. Разве что кто-то на мгновение прекратил тискать несчастный инструмент, хотя это могло быть всего лишь совпадением. Однако вскоре за дверью послышались гулкие шаги, скрипнула петля ромбовидного смотрового окошка. Сигиец моргнул, вернув глазам обычное состояние, и сощурился от непривычного света свечи в руке привратника.

— Чего надо? — недовольно осведомился тот, изучив лицо сигийца.

— К Виго.

— Нет таких.

— Он ждет.

— Ага, тебя пинок под жопу, — отгрызнулся привратник. — Упердывай, пока цел!

Окошко надменно захлопнулось, четко давая понять, что разговор окончен.

Сигиец молча постоял, глядя перед собой. Изменил зрение и проследил, как в густом тумане внутри каменной коробки усаживается недовольный привратник. Задрал голову, взглянув на пятерых в одной комнате. Из окна доносились отголоски куплета песни о заключенном, кающемся перед матерью за неправильную жизнь.

Сигиец отступил на пару шагов, вскинул перед собой руки, сжимая напряженные пальцы в кулаки.

* * *

Сухой треск и грохот, раздавшиеся с нижнего этажа, оборвали все веселье. Гитара смолкла на половине фальшивого аккорда, слова песни перешли в грязное ругательство, то ли дающее оценку не склонной к воспитанию потомства матери, то ли описывающее произошедшее. Зеф подавился жареной курицей. Дик поперхнулся водкой. Пит едва не отрезал себе палец — не вовремя решил порезать балык на закуску. Виго ван дер Вриз, по-хозяйски сидевший во главе стола, вырвался из задумчивости и поднял облысевшую голову. Его бандиты вскочили с лавок. Дик при этом задел и вдребезги разбил бутылку дефицитного салидского рома. Это опечалило Виго: с идиотами, вломившимися в дом и подписавшими себе смертный приговор, он разберется, а вот бутылку рома уже ничто не вернет.

— Нильс! — скомандовал ван дер Вриз. Голос был характерным для человека, ведущего не самый здоровый образ жизни.

Нильс — белобрысый детина свер — отложил гитару, взял лежавший на комоде пистолет, поднялся со стула в углу комнаты и бесстрашно направился к двери, взводя курок, — ум и осторожность были не самыми выдающимися его качествами, компенсирующимися иными достоинствами. Однако, не сделав и трех шагов, Нильс замер на месте, прислушиваясь к тяжелому топоту по лестнице. Дверь неожиданно распахнулась. Бандиты Виго схватились за оружие, но на пороге стоял тучный Ари и держался за ухо, болезненно морщась. По шее на рубашку натекла кровь.

— Босс, — пробормотал Ари, отняв окровавленную ладонь от уха, — тут к тебе.

Его бесцеремонно втолкнули в комнату, и присутствующие увидели за массивной тушей Ари высокого человека в плаще и треугольной шляпе, который спокойно переступил порог. Виго недовольно пожевал мясистыми губами, почесал волосатую, в наколках грудь под распахнутой рубашкой. Защелкали взводимые курки направленных в незнакомца пистолетов, блеснули в свете свечей ножи.

— Ты кто? — сурово вопросил Виго, упершись ладонью в колено и поигрывая кинжалом в расслабленной правой руке. Рукава рубашки были закатаны, демонстрируя обилие наколок на предплечьях. Довольно корявых, застаревших и потускневших, что говорило, что набиты они были еще в далекую молодость, когда Виго был мелкой шестеркой и тряс мелочь с незадачливых прохожих в подворотнях.

— Это не имеет значения, — сказал незнакомец.

Наставленное на него оружие красноречиво намекнуло, что этот не тот ответ, который хочет услышать Виго, однако Вриз предупреждающе поднял руку. Вгляделся в неподвижную физиономию незнакомца. Она ему очень не нравилась. Виго очень не любил