Лис пустыни. Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель - Лутц Кох

Вслед за военными выступали политики и промышленники. Шпеер высказывался по проблемам вооружений, а представитель МИД, это мог быть и сам Риббентроп, излагал «актуальные вопросы немецкой внешней политики», к сожалению, как таковой на тот момент уже не существовавшей и занимавшейся исключительно мелочами. После совещания подавали обед. Гитлер обедал только в избранном кругу с получившими особое приглашение гостями.

Вечернее совещание протекало по тому же сценарию, только продолжалось значительно дольше. Вечером больше говорили о политике, а дискуссии и дебаты плавно перерастали в пустопорожнюю болтовню. Когда большая часть приглашенных покидала зал для совещаний, Гитлер мог на несколько часов остаться в узком кругу особо приближенных лиц. Только здесь диктатор «оттаивал» и вел застольные беседы на всевозможные темы.

ГОРЬКАЯ ПРАВДА О ДУЧЕ

За те месяцы, что Роммель провел в штаб-квартире фюрера, он несколько раз пытался обратить внимание Адольфа Гитлера на реальное положение дел в Италии и неприглядную картину разложения высшего руководства страны. Однако сделать это было тем сложнее, чем более приукрашенную и искаженную картину рисовали в своих отчетах Министерство иностранных дел и лично фон Риббентроп на оперативных совещаниях в Ставке.

Благодаря барону фон Нейрату-младшему, 1-«а» армии «Африка», Роммель прекрасно разбирался в хитросплетениях геополитических интересов итальянского истеблишмента на Черном континенте. Представлявший МИД фон Нейрат конфликтовал с Риббентропом и полностью разделял точку зрения маршала, что «министр иностранных дел величайший простофиля за всю дипломатическую историю Германии». В одну из своих поездок в Ставку Роммель взял Нейрата с собой и после доклада о военном положении попросил Гитлера выслушать своего офицера. Фюрер благосклонно кивнул и с все возрастающим интересом начал вслушиваться в повествование фон Нейрата. Присутствовавший при этой беседе Кейтель стоял чуть позади Гитлера. Вдруг он замахал руками как ветряная мельница, давая понять Нейрату, чтобы тот немедленно прекратил доклад. Перед аудиенцией Кейтель настойчиво просил «не рассказывать фюреру ничего лишнего, кроме обычных новостей, и ни в коем случае не нервировать его…». На случай поползновений фон Риббентропа маршал пообещал Нейрату свое покровительство и защиту, так что штабс-офицер не дал сбить себя с толку.

Гитлер был искренне удивлен: Нейрат рассказывал вещи, прямо противоположные тем, что сообщали ему немецкий посол в Риме и фон Риббентроп. Нейрат доложил фюреру о вопиющих фактах поголовной коррумпированности фашистского правительства; рассказал об идеалисте Муссолини, совершенно далеком от реальной действительности. Дуче, например, уверен в непоколебимой мощи своих военно-воздушных сил, хотя на самом деле его попросту обвел вокруг пальца главнокомандующий итальянскими ВВС, который собрал со всех итальянских аэродромов более-менее целые боевые самолеты и патетически воскликнул: «Дуче, такие же машины стоят на всех аэродромах Италии и ждут вашего приказа…».

Зять Муссолини, граф Чиано, отъявленный волокита, не пропускает ни одной юбки; ведет секретные переговоры с Великобританией и всячески вставляет палки в колеса…

Король связан с британской Короной родственными узами и зависим от английских денег…

По мере рассказа фон Нейрата Гитлер приходил во все большее возбуждение и в конце концов воскликнул:

– Невероятно, почему никто не докладывал мне об этом?

Впрочем, разговор закончился впустую, поскольку необходимых выводов на государственном уровне сделано так и не было, зато были сделаны «должные организационные выводы» на ведомственном уровне: фон Нейрату пришел срочный вызов из Фушла от рейхс-министра иностранных дел фон Риббентропа. Взбешенный министр потребовал объяснений в приказном порядке. Тогда Нейрат сослался на приказ своего непосредственного начальника, генерал-фельдмаршала Роммеля, доложить нелицеприятную правду фюреру. Риббентропу оставалось только в бессилии скрежетать зубами, впрочем, он нашел способ «отомстить» и в наказание отправил фон Нейрата генеральным консулом в Лугано.

СТРАНИЧКИ ИЗ ДНЕВНИКА

Фрау Роммель любезно предоставила мне для этой книги дневники, которые ее супруг вел в ожидании нового назначения в штаб-квартире фюрера. Особая ценность этих записей в том, что они отображают точку зрения Гитлера, которую он счел нужным высказать в узком кругу и во время многочисленных совещаний. Не меньший интерес представляют и критические комментарии Роммеля, исчерпывающая лапидарность которых позволяет нам судить об образе мыслей великого полководца. Перед вами подлинные странички из его дневника:

20 июля.

«Вечером обсуждали положение у фюрера. На Востоке серьезный прорыв фронта в группе армий „Центр“, особенно под Орлом. На Сицилии ничего нового. Переговоры с дуче не привели к конкретным результатам. У дуче связаны руки, он не может действовать так, как ему бы этого хотелось. Скорее всего приму армию в Греции, включая острова, с последующей высадкой в Италии».

Было решено придать Роммелю освободившийся в результате сокращения линии фронта в России главный штаб группы армий «Б», в состав которой ранее входила 6-я армия Паулюса. Эту группу армий перебрасывали в Грецию, и генерал-фельдмаршал даже провел один день в Салониках, но уже 25 июля последовало сообщение о перевороте Бадольо и о свержении Муссолини. Роммеля срочно отозвали в Германию. Здесь Гитлер возложил на него задачу организации обороны Северной Италии.

21 июля.

«Утром – доклад о положении на фронтах. На Востоке – относительная стабилизация. Под Орлом глубокое вклинение противника. Русские могут ввести в бой до 8 500 танков. На Сицилии благодаря усилиям генерала Хубе некоторое прояснение ситуации. После обеда – к генералу Йодлю (по поводу Греции). Следует пройти политическую „накачку“ из-за 11-й итальянской армии. Дуче знает о политических намерениях своих соратников».

25 июля.

«8.10 – вылет из Винер-Нойштадта. 11.00 – приземлились в Салониках. Жуткое пекло. Разместились в гостинице „Средиземноморье“. 17.00 – совещание у генерал-оберста Лоера. Все характеризуют положение как „сильно зависимое от снабжения извне“. Необходимо очень много сделать, чтобы превратить Грецию в неприступную крепость. Собираюсь утром совершить ознакомительный полет – хочу набраться впечатлений до официального вступления в должность. Генерал Гаузе тоже считает, что здесь нам не придется „возлежать на розах“. В 21.30 позвонил генерал Варлимонт и доложил, что итальянская армия будет в моем безусловном подчинении. Необходимо, чтобы немецкие дивизии напрямую подчинялись мне посредством германского, а не итальянского штаба, как это предлагают в „Волчьем логове“. В 23.15 все отменяет звонок из ОКВ. Дуче арестован, а меня отзывают в Ставку. Положение в Италии крайне напряженное».