Волшебник-юнлинг - E. ea I

Доступные дементоры как-то быстро кончились. Десятки их опрометью разлетались во все стороны от Азкабана, не меньшее их количество по глухим коридорам устремилось вниз. Их преследовали две огненные птички, гораздо мельче главаря.

Издав победный клёкот, большой белый феникс устремился по спирали к самому дну треугольной шахты, пролетая мимо редких окон. Поттер сосредоточился на Ощущениях Силы, с каждой пульсацией, подобно радару, подсвечивая для себя тех узников, которые владели заклинанием Экспекто Патронум. Таких оказалось мало — и слава Мерлину!

Охрана Азкабана растерянно переполошилась. Тюремщики выбегали на самый верх или внутренние террасы, но не имели сил выпустить атакующее заклинание по белому фениксу и плакали от накатившего счастья и тёплого умиротворения.

Пиф и Паф устремились к тем, у кого имелись Патронусы. И вот первая камера — подлетевший Пиф отодвинул оконце для подачи пищи и заглянул вовнутрь. Узница оказалась знакома Поттеру по газетным подборкам — Шарлотта Пинкстоун, рецидивистка нарушений Статута о Секретности, самая известная сторонница раскрытия тайны существования магов.

Горящий во лбу шрам успешно скрывался птичьим доспехом. За время спирального кружения вниз Поттер при активном участии старшей палочки сумел направить силу философского камня к слёзным железам. Мальчик сам плакал, глядя на рыдающую узницу, приготовившуюся к отправке в Рай. Увы, скатившаяся слезинка подарила ей исцеление и регенерацию плоти, съеденной самим организмом от недостатка нормальной пищи. Пламенная вспышка перемещения повлияла на Шарлотту Пинкстоун точно так же, как на Кадзухиро Сиратори, только женщина и без того не имела грязи, а вот некоторые нарглы и мозгошмыги действительно имели над ней чрезмерную власть, пока их не спалило.

Следующий узник. Ещё. Очередной бедолага оказался полностью избавлен от седин и оздоровлён.

Наведя в Азкабане шороху, испытав экспериментальное оружие против дементоров, наработав практику применения философского камня, Поттер вместо возвращения в Тайную Комнату переместился со своей стайкой в бывшее проклятое Лесное хранилище. Птичий доспех исчез, Патронус вернулся к своему обычному времяпрепровождению, флавимандры забежали на своего создателя, разрыдавшегося на полу от сумбурных переживаний и свершенных за год компромиссных решений, несвойственных джедаям. Поумневшие огненные ящерки навязчиво лезли на лицо и смело испаряли слёзы, по-своему утешая и согревая душевным теплом.

Постепенно успокоившись и бездумно полежав на спине в позе звезды, Поттер нехотя собрался прочь — Букля своим пристальным взглядом на висевший в спальне мальчиков календарь от Гермионы давала знать о приближении семи часов утра, когда у прилежного Перси прозвенит будильник. Гарри-Грегарр имел некоторую задумку, которую следовало бы реализовать до подъёма кого-либо из Уизли.

— Уах… Счастливого Рождества, Гарри, уах… — зная, что друг и сосед уже не спит, произнёс Рон, ещё раз зевнув и сладко потянувшись, отчего нога вылезла из-под одеяла, ощутила только что впущенный в комнату холодок и скрылась обратно.

— Счастливого Рождества, Рон.

— Ты уже смотрел под ёлку? — как бы невзначай спросил Рон, свернувшись кренделем в попытке дольше удержать постельное тепло.

— Нет, вместе посмотрим, — заверяя.

— Аха-уах… — довольно выдал рыжий. — Чего бродил?

— Закалялся пробежкой по снегу и окунанием в речку.

— Бр-р-р! — Рон поёжился и быстро подвернул края одеяла под себя, словно это поможет.

— Лучше сам, Рон, или голым помчишься…

— Изверг! Какая такая закалка в Рождество, Гарри? Ты с ума сошёл? — из-под одеяла раздался волнующийся голос мальчишки.

— Ты только представь, как своим бодрым криком разбудишь весь дом, а потом с полной охапкой снега обнимешь близнецов в пижамах или вывалишь снег им за шиворот, пока они ползают под ёлкой.

— Не-не-не, это того не стоит, Гарри! Не надо, пожалуйста…

— Ну, если ты не хочешь быстро научиться без палочки колдовать терморегулирующие чары, как делают это крутые перцы в пансионате Освальда, то обойдёмся без закалки.

— Ну-у, бли-ин, Гарри-и-и, почему всегда ты так, а? — Рон высунул голову из-под одеяла, как черепаха из панциря.

— Потому что я хочу вырасти крутым. Давай проведём наглядное сравнение, Рон. Наколдуем Гоморфус на наши летние колдофото и встанем все перед зеркалом.

— Хм-м-м…

Рон выудил свою фамильную палочку и наколдовал согревающие чары на всю комнату, после чего с довольным видом вылез из тепла в тепло. Гарри-Грегарр усмехнулся и заклинанием создал широкое зеркало. Разумеется, у волшебника-юнлинга оказались самые ярко выраженные отличия, особенно хорошо заметные в прибавившемся дюйме роста, тогда как рыжий почти за полгода подрос всего на половину дюйма и обзавёлся заметным, но далеко не таким атлетичным рельефом мышц, как сосед.

— Гарри, а как сразу вот так вот взять и научиться колдовать без палочки? — Рон всё ещё колебался с закалкой.

— Магия — это желание. Когда у тебя были детские выбросы, ты просто чего-то очень сильно желал, и магия исполняла это без всякой палочки. И в ледяной воде, когда ты будешь осознанно и изо всех сил желать согреться, магия постепенно откликнется и исполнит твоё желание. У нас ещё небольшой опыт владения палочками, потому освоить заклинание без палочек легче. Смотри… — и ткнул пальцем в свою тощую копию.

— Ух ты! Финита⁈ — привычно блюдя тишину, шёпотом воскликнул Уизли, вытаращившись на упавшее на ковёр колдофото.

— Она самая, — и ещё раз повторил контрзаклинание, прекратив действие превращение фотокарточки с Роном. — Так что, Рон, если мы как следует пожелаем, то отправимся в школу завидными термометрами, — пошутил Поттер, переступая с ноги на ноги, чтобы рукой приманенные с полки плавки наделись на него сами.

— Так и быть, — Рон поспешил обычным способом надеть плавки, согласный стать завидным термометром.

Ох, как же рыжий мальчишка оторвался, заорав во всё горло, когда его с аэроборда спихнули в снег. Превращённые в маленьких фениксов Пиф и Паф летели впереди, подсвечивая и указывая путь в темноте. Гарри-Грегарр легко обогнал Рона и первым сиганул в речной бассейн в месте по грудь и совершенно без визга, с каким там оказался рыжий.

— Желай согреться, Рон! Согреться, а не вылезти! Согреться, а не вылезти! — дважды выкрикивая в ухо рыжего мальчишки, которого схватил и удерживал в текучей воде.

— Пусти-и-и! — вырываясь изо всех сил.

— Пламя! Рыжее пламя! Гори и грейся! — даже побудив флавимандр в облике фениксов подлететь и пылать перед лицом, обдавая теплом.

— А-а-а!

Поттер выпустил брыкающегося Уизли, у которого зуб на зуб не попадал. Рыжий второпях оскользнулся, отчего ему пришлось окунуться