Великий Тренер - Victory General

Но для Даи Ли это не имело значения. Хельхайм и Клод разговаривали на немецком. Даи Ли не понял бы, о чем они говорили, даже если бы он мог слышать их ясно.

— Я привел к тебе своего знакомого, — Клод подтолкнул Даи Ли вперед и продолжил: — Его зовут Даи Ли… он мой коллега и тренер по физподготовке, а ещё он крайне опытный в спортивной реабилитации. Я привел его сюда, чтобы он глянул, сможет ли он помочь тебе.

— Здравствуйте, мистер Хельхейм, — сказал на английском Даи Ли.

— Здравствуйте, мистер Ли, — посмотрел на Даи Ли Хельхайм. Сейчас, помимо рта, ему было очень трудно двигать другими частями тела.

Позже взгляд Хельхейма снова упал на Клода.

— Мой старый приятель, давай немного поговорим, хорошо? Мне уже надоело валятся здесь, — невнятно сказал Хельхейм.

Гонщик был из тех людей, которым нравилась активная жизнь. Ему нравятся острые ощущения от экстремальных видов спорта, и валятся в постели весь день — была своего рода пытка для него.

Клод кивнул: — Давай. Но перед этим позволь тренеру Ли посмотреть, сможет ли он тебе помочь, — сказал Клод, указывая на Даи Ли глазами. Но Хельхейм отказался: — Спасибо тебя за заботу, но я не думаю, что это необходимо. Поэтому давай не будем беспокоить тренера Ли.

— Почему? — Клод сделал паузу, как будто гадал, почему Хельхейм так ответил, и начал объяснять: — Хоть тренер Ли и молод, он действительно достаточно опытен в спортивной реабилитации, особенно в практике. Я стал свидетелем этого много раз, поэтому, пожалуйста, доверься ему.

Клод думал, что Хельхейм не доверяет Даи Ли из-за возраста.

— Ты неправильно понял то, что я сказал. Я сказал это не потому, что не верю в тренера Ли, — в его глазах появилось отчаяние, и он нарочно объяснил это на английском, чтобы Даи Ли понял: — Я уже не тот, что прежде. Я безнадежен!

Глядя на Хельхайма, Даи Ли отчетливо чувствовал отчаяние в его голосе.

— На самом деле, я знаю, что мое состояние ужасное. Я осознал это, когда ещё проснулся от наркоза. Я уже не смогу вернуть свое прежнее состояние и уже не стану здоровым человеком. Сейчас я даже не могу поднять руки и встать на ноги. Когда-то мои руки водили самую быструю гоночную машину в мире, а теперь я даже не могу удержать ручку.

Глаза Хельхейма стали пустыми, его голос все еще был слабым. Даи Ли не расслышал его ясно, но, судя по выражению его лица и тону, он знал, что мир Хельхейма рухнул.

Коринна нахмурилась, ее глаза были полны вины. Она подумала, что это профессор Нельсен рассказал Хельхейму о его настоящем состоянии.

Казалось, что Хельхейм заставил ее задуматься, и он сказал: — Коринна, это не имеет ничего общего с доктором Нельсеном. Я четко знаю свое тело. Вспомни, ранее я уже получил серьезную травму на скорости 200 км/ч, что аж слег с сотрясением мозга, переломами, и как меня без сознания вытащили из дымящейся гоночной машины… Я прошел через все это. И понимаю, что в этот раз мне вряд ли снова повезет.

— Выходит, вы решили сдаться? — внезапно раздался голос Даи Ли, и он спросил: — Вы считает, что безнадежны, поэтому и сдались? Вы действительно готовы валятся здесь всю свою жизнь?

Хельхейм печально улыбнулся: — Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты хочешь сказать, что я не должен сдаваться и должен продолжать сражаться, как воин в надежде вернуть себе прежнюю славу! Но для меня теперь всё кончено!

— Славы у меня предостаточно. Я даже могу открыть музей и выставить все свои трофеи. Я стоял на вершине мира автогонок. Да и денег мне хватает. Хотя травма доставила мне проблем, я могу жить богатой жизнью до конца своих дней со всем моим богатством.

Тем не менее, Хельхейм не мог выразить свои мысли ясно, однако Даи Ли внимательно слушал и все-таки понял его.

Даи Ли видел спортсменов, которые разочаровались в себе, таких как Фэйсянь Лин, который забросил тренировки и ходил лишь в ночные клубы. Однако в его голове всегда горело пламя надежды. Он очень хотел вернуться на дорожку и на свою вершину.

Но Хельхейм был другим. Он был автогонщиком в отставке. Кроме того, он достиг высочайшего уровня успеха в автогонках, даже не имея конкурентов. Его достижения были почти непревзойденными, и он был настолько хорош, что ему нечего было преследовать. Лирика «как одиноко быть непобедимым» была вполне подходящей для Хельхейма.

Поэтому, отказавшись от себя, Хельхайм полностью потерял боевой дух. Для него, даже если он сможет вернуть свое пиковое состояние, все, что он мог испытывать, было одиночеством. В отличие от Фэйсянь Линя, он уже не мог зажечь свою надежду.

— Я многое получил в своей жизни, поэтому Бог позволил мне потерять что-нибудь. Поэтому перестань говорить со мной о борьбе и идеалах. Дай мне отдохнуть, — сказал Хельхейм, словно уставший, закрыв глаза.

— Но ваша семья и ваши друзья ещё не сдались, — продолжил Даи Ли, — Они надеются, что вы сможете поправиться. Ваши родители хотят здорового сына, ваша жена хочет здорового мужа, а ваш сын хочет видеть здорового отца. Они хотят видеть обычного Хельхейма, а не валяющегося в постели одиночку!

Слова Даи Ли заставили Хельхейма открыть глаза, и он невольно посмотрел на свою жену. Видя, как его жена уходит, он почувствовал необъяснимую грусть. В следующую секунду, однако, Хельхейм безнадежно вздохнул: — Я понимаю, что ты говоришь, но мое состояние действительно ужасно, и что шанс на полное выздоровление равен нулю. Я никогда не смогу вернуть прежнего себя, если не случится чудо!

— А ради семьи вы поверите в чудо? — Даи Ли серьезно глянул на Хельхейма, а потом медленно сказал: — Вам не нужно отвечать мне прямо сейчас. Я думаю, вам стоит подумать, прежде чем ответить мне. Если вы все еще верите в чудеса, я бы сделал всё что в моих силах, чтобы помочь вам.

В его пустых глазах появилось смутное недоумение, и в них были глубокие следы борьбы и боли.

— Однажды я встретил спортсмена, который тоже разочаровался в себе. В то время я сказал ему, и сейчас вам скажу: если эта физическая травма, у меня все еще есть некоторые способы. Но если