Дом непредсказуемого счастья - Лариса Соболева

Прижавшись спиной к стене, Юля шла, шла, почти ползла по стенке… Как подпольщица в старых фильмах о войне, опасающаяся, что ее схватит враг. Дошла до ворот и юркнула во двор. Здесь темно, кусты сирени (сейчас это густые голые ветки) рассажены вдоль ограды, за ними Юлю не заметят. Теперь можно передохнуть. Она расстегнула куртку-дубленку.

— Фу-х, жарко… И пить хочется.

А в доме действительно шел обыск. Как и предполагала Юля, полиция приехала за ней, но беглянки не было дома, все равно ее искали. Влада стояла посредине гостиной и глупо хлопала глазами. Полиция из трех ищеек носилась по комнатам и этажам с реактивной скоростью, четвертый (явно начальник) сидел на диване, закинув ногу на ногу, и листал журнал.

— Они там ничего не стащат? — озаботилась Влада.

Басин поднял на нее глаза и произнес, выделяя буквы в словах:

— Это полиция, а не воры.

— Вижу, что полиция, — не сдавалась Влада. — А в полиции все честные, да? Это не мой дом, а отвечать буду я, да?

— Слушай, присядь, а?

Она послушно села на край кресла, замерла. Басин продолжил листать гламурный журнал, не задерживаясь ни на одной странице больше пяти секунд. Не отрываясь от своего занятия, он спросил:

— Тебя как зовут?

— Влада.

— Красивое имя. Так что, Влада, говоришь, твоя хозяйка не появлялась? А где еще она может быть? Может, она еще квартиру в городе имеет?

— Откуда мне знать! — возмутилась девушка. — Я за чужой недвижимостью не слежу, мне бы на свою накопить.

— А друзья, знакомые тебе известны?

— Знаете, какое правило для таких, как я? Ничего не замечать, не совать нос никуда, даже если очень хочется. Ни за что не брать деньги, даже если они лежат под диваном и о них все позабыли.

Эти правила она слышала однажды на тусовке: гламурная леди в костюме клоуна из цирка (на самом деле это был ее крутой наряд) учила подругу, как обращаться с прислугой. А Влада запомнила. Вот, пригодилось.

Прибежали взмыленные полицейские, сообщили, что никого нет в доме, но данный факт не удовлетворил Басина, он поинтересовался у Влады:

— А где еще есть помещения?

О, с каким трудом она выговорила:

— В… внизу… спортивный зал… и…

— Давай сходим туда, — поднялся Басин. — Веди нас. Кстати, под крышей мы не смотрели. Влада, как туда попасть?

Идя вниз, девушка нехотя ответила:

— Знаете, я убираюсь в комнатах, мне крыша ни к чему.

— Так есть туда ход?

— Я вам что сказала? Вы не поняли? Не-зна-ю. Вот спортивный зал, смотрите. Там… там типа склада, всякая утварь для уборки в саду и в доме. А там ремонт еще не закончен, что будет — не знаю, не спрашивала.

Полицейские и здесь оббежали все помещения, а Басин остановился перед деревянной стеной:

— А это что за стенка? Зачем она здесь?

С замиранием сердца Влада вымолвила (потому что полиции с детства боялась и врать не могла):

— Это… это… баня.

— А где же дверь?

— Где-то тут. Я в баню не хожу.

Выкрутилась в общем-то удачно, но — какая жалость — Басин нашел дверь и поэтому, повернувшись к Владе, улыбнулся. А она сглотнула сухой ком, застрявший в горле, — сейчас он найдет покойного Ивана, из-за которого все пострадали: она, Милка, Юля, бизнесмены на даче — удачливые люди, но им так не повезло. Басин вошел в комнату отдыха, Влада за ним. А здесь никого. Следователь пошел к парной, распахнул дверь. Влада мигом очутилась рядом с Басиным, заглянула в парную…

Михаил вышел на лестничную площадку, он не хотел, чтобы при малышке зашла речь о Юле, попавшей в тяжелое положение.

— Жена очень расстроится, — сказал шепотом Алику, прикрывая за собой дверь квартиры, — а она беременная на последнем месяце, родит, если узнает. Так что там с Юлой? Как задержали, почему?

— Подозревают в убийстве мужа, — сказал Алик.

— Они с ума сошли? — возмутился Михаил. — Вот это новость!

С этим парнем Алик решил не юлить, да и устал он чертовски, чтобы плести сеть из намеков и недосказанностей, пошел в открытую:

— Я сегодня обошел всех, кто мог быть причастен к взрыву…

— Хотите сказать, меня тоже подозреваете? — перебил Михаил. — А, ну да, да… меня же Ванька уволил.

— Скажешь, не обиделся?

— Обиделся, — с вызовом ответил Михаил. — А ты? Не обиделся бы, нет? Но это еще не повод убить человека, к тому же не одного, а с компанией. Убить… Как будто это раз-два и дело в шляпе.

— Остынь. Юля мне помогла, я должен помочь ей.

Михаил, тоже, похоже, думал, как вытащить Юлу, но и на мужа подружки был зол до сих пор:

— Что Юлька нашла в Ваньке? К тому же лично мне непонятно, каким образом он сколотил состояние, ведь особым умом не блещет. Да его обмануть — раз плюнуть. А я ведь подправил Ваньке огрехи Бобика…

— Стоп, стоп! Какие огрехи, что ты имеешь в виду? — заинтересовался Алик.

— Несведущему человеку долго объяснять. Ну, нарушения. Причем поначалу я думал — ошибки, только их было многовато, для опытного бухгалтера это нонсенс. Короче, Боб подворовывал немного, но регулярно. А я как экономист быстро врубился в лазейки, составил отчет на семидесяти страницах с подробным раскладом. Как раз перед уходом отдал нашему бесценному шефу, только Ванька кинул отчет в стол, даже бегло не просмотрев его. Думаю, до сих пор не читал, иначе давно набил бы Бобу наглую морду и вытурил из конторы.

К этому времени у Алика уже была полная каша в голове. Помимо усталости, он проголодался, поэтому очень туго шевелил извилинами, ему требовался отдых. Причем срочно. Он собрался попрощаться с Михаилом, так как все вопросы выветрились из головы, их выдули усталость и голод, но тот спросил:

— А на каком основании ее арестовали?

— Отпечаток пальца Юлии нашли на объективе камеры в офисе Ивана. То есть, она зачем-то проникла в кабинет мужа, устроила там обыск, поэтому подозревается в убийстве Ивана. Убедительно, не правда ли? Иначе зачем ей нужно было заклеить глазок камеры?

Михаил вдруг без причины расхохотался. Необычная реакция, редкая, можно сказать. Алик даже забыл о голоде и усталости, но и не произносил ни слова, ожидая, что тот сам выложит, в чем тут дело.

— Извини, — сказал Михаил, все еще смеясь, — это нервное. Видишь ли, Юлька при мне оставила отпечаток… нет, не так. Я поднял ее, чтобы залепить объектив, — сама она достать не смогла бы.

Пауза вполне оправдана, Алик наверняка думал черт знает что, потому лишь мерил строгим взглядом весельчака. Но Михаил довольно быстро его успокоил, вкратце рассказав, как было дело, и пообещал, что завтра же пойдет к следователю…

— Не надо, — прервал его Алик.

— Не понял?

— Не надо ходить к следователю, тебя с таким же успехом могут упечь в мужскую камеру. Так, так, так… Значит, в кабинете некто неизвестный что-то искал, когда вы пришли… А мне она — ни слова!

— А если бы сказала, что изменилось бы?

— Не знаю. Но это очень важный момент. А у Юли были предположения, кто забрался в кабинет?

— Нет. Представь, на нас налетает дылда, валит с ног и убегает тем же путем, каким пришли мы. Нам некогда было догонять его. В общем, Юла почти не придала этому значения.

— Как не придала? Не понимаю. И вообще, зачем вы туда потащились?

— Из-за Щелокова. Юла не хотела отдавать ему материалы мужа, а он требовал. Представь, они с Юлькой приезжают в Ванькин офис днем, а там Мамай войной прошелся. Его чуть кондрашка не хватила.

— Щелоков требовал? — выпятил нижнюю губу Алик. — Интересно, интересно. Ну, а вам удалось забрать ночью то, что хотела Юля?

— Да. Сейф только не открыли, но и не пытались.

— А что там в сейфе? — проявил живой интерес Алик.

— Никто не знает. Ваня не подпускал к сейфу даже любимую жену. Знаешь, он печать таскал с собой, как дурень с торбой носился. Ему везде мерещился заговор, можно сказать, накликал беду.

— М-да… — произнес Алик, потирая подбородок. — Нам всем нужно подумать, как действовать. Завтра этим займемся. Приезжай в дом Юли прямо с утра, будем шариками ворочать, а сейчас… сейчас меня переполняют эмоции. Я пошел.

Ну, насчет эмоций он загнул и сильно. Алик выглядел спокойным, как Будда, сделав несколько шагов по ступенькам вниз, он вспомнил еще одну важную новость:

— Чуть не забыл. Кто-то написал анонимный донос, будто мужа убила Юля.

— Абсолютная чушь.

— Подумай, кто может быть анонимом, ладно? Ну, до завтра.

Держась за перила, Михаил проследил за Аликом, пока тот не скрылся, и шагнул к квартире, но внезапно остановился. Поставив левую руку на стену выше головы, он чертил пальцем правой руки на двери невидимые знаки, известные только ему. Что-то его не удовлетворило, Михаил провел ладонью по знакам, словно стирая их со школьной доски, и вошел в квартиру.

17

Боже, как она замерзла! Теперь Юле чудилось, что промокшая от пота одежда покрылась тонким слоем льда и сковала тело ледяной коркой. Она прыгала, чтобы согреться, размахивала руками, соединенными наручниками, из стороны в сторону, делала наклоны, шагала специально широко по кругу.