Исполняющий желания - Вячеслав Шалыгин

К тому же он свято верил в стремительный и спасительный артефакт «Дырка жизни», с которым не расставался ни один уважающий себя маг и который молниеносно направлял поврежденное или испуганное тело мага в приемную Московской обители – лучшего на Земле госпиталя.

Что же касается юного спутника, у которого сей артефакт по вполне понятным причинам отсутствовал, то Пиф искренне желал ему удачи в предстоящем приключении.

– Здесь, – прошептал Максим, указывая на гладкую вроде бы стену театра.

– Уверен? – Конец недоверчиво прищурился.

– Абсолютно.

– Теперь я и сам вижу, что здесь, – сварливо произнес Пиф, оглядевшись и припомнив, что именно в эту клумбу вывалился молодой чел в прошлый раз. Садовники уже привели цветочки в порядок, однако конец точно запомнил место. – Но я ничего не вижу.

– А что ты должен видеть?

– Дверь, о которой ты говорил.

– Она видна, только когда я запускаю часы.

– В таком случае – запускай, – распорядился Пиф и на всякий случай сжал в кулаке «Дырку жизни». В этом жесте не было никакой необходимости – артефакт работал автономно, реагируя на повреждения тела, – однако конец чувствовал себя гораздо спокойнее, когда обнимал спасительное устройство толстенькими пальцами.

Воронов достал «Брегет», лихо щелкнул крышкой и театрально указал на стену:

– Вуаля!

– Чтоб тебя навы съели, – прокомментировал его действия Пиф. – Работает!

– А ты думал!

– Твой дед был хорошим колдуном.

– Прадед.

– Непринципиально. – Конец придирчиво оглядел появившуюся в стене дверь: старую, но видно, что толстую, массивную, на скрытых шарнирах, без ручки и замочных скважин, кивнул и нетерпеливо продолжил: – Открывай!

– Сейчас… – Воронов поднес часы к полотну, но замер, повернулся и поинтересовался: – Против десятифутовых ящериц есть что-нибудь?

– Открывай, – повторил Пифуций. – Разберемся.

– Я серьезно, – не отставал чел, на которого явление стража произвело сильное впечатление. – Вдруг она до сих пор за дверью ждет? Что тогда?

– Тогда – вот. – Толстяк показал пугливому спутнику перстень на правом среднем пальце, а затем другой – на левом. – И вот. Любых животных, хоть реальных, хоть магических… в пыль!

– Жестко.

– Я такой! – Конец самодовольно ухмыльнулся. – С зубастыми у меня разговор короткий.

Воронов припомнил агрессивное создание, которое чуть было не откусило ему ноги, и остатки любви к животным куда-то испарились.

– Хорошо. Ты готов?

– Все мои женщины знают ответ на этот вопрос.

– Я не женщина.

– Не знаю, радоваться тебе по этому поводу или нет…

– Помолчи.

Максим приложил часы к двери и покрутил стрелки:

– Прошу.

Темнота прохода напоминала, что слово «непредсказуемость» давно поселилось рядом с сочетанием «опасное приключение», и потому конец не двинулся с места.

– Ты же говорил, что там десятифутовая ящерица.

– И что?

– Иди первым.

– У тебя есть артефакт против них, – напомнил чел. – А у меня – нет.

– Есть, есть… – Пиф задумался. – Вряд ли твой дед запихнул сюда настоящую тварь: что она жрала бы все это время? Скорее всего, использовал один из вариантов защитного морока – «Образ дракона».

– Ты хочешь сказать…

– Нет там никакой ящерицы. – Конец внимательно посмотрел на один из перстней, не тот, который со среднего пальца, а соседний. – И вообще никого нет, во всяком случае, на первом пролете.

– Уверен?

– Сто процентов.

– Тогда иди вперед.

– Трус.

Конец заглянул в подвал, потянул носом и поморщился.

– Пахнет не очень. – Несколько секунд балансировал на пороге, затем решился и медленно двинулся вниз. – Ты идешь?

– А куда я денусь?

Воронову очень не хотелось проверять, была ли ящерица иллюзией, но он не мог не поддержать конца.

Освещение, как в прошлый раз, было так себе. Сначала показалось, что в подземелье царит кромешная тьма, но вскоре выяснилось, что во мраке пребывали только первые три пролета, а ниже света оказалось предостаточно. Правда, был он неестественно золотистый, мягкий и словно обволакивающий. Свет, казалось, лился отовсюду: из стен, из потолка, он проникал в каждую щелочку, не позволяя появляться даже намеку на тень.

– Тебе не кажется, что свет становится ярче? – поинтересовался Максим, когда они спустились на пять пролетов.

– Вроде бы нет.

– А вот мне – кажется.

– Глаза болят с непривычки, – объяснил Пиф. – Такое бывает.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, я постарше буду.

– И что?

– Слушай мои поучения с почтительным молчанием.

Воронов вздохнул, конец же уверенно продолжил путь.

Ниточка оборвалась…

Впервые с того момента, как Рудра перешел в его подчинение, голем не смог исполнить приказ. И позволил наследнику Бортникова исчезнуть. Вдобавок устроил шумную перестрелку, взбудоражив весь город и поставив на уши полицию. Все патрульные получили ориентировку на поиск крепких, хорошо одетых мужчин с характерной выправкой, так что любое появление големов на улицах Новосибирска, не обязательно Рудры – любого члена команды, могло привести к провалу.

«Что делать дальше?»

Рудра, разумеется, без проблем вернулся в убежище – использовав артефакт перехода, который мастер предусмотрительно включил в комплект снаряжения, – но, увы, с пустыми руками: торопливый обыск квартиры Бортникова результата не принес.

«Эта ошибка может стоить всей игры…»

А тем временем на острове кто-то запустил портал. Кто именно, Кукловод не знал, не рискнул сканировать, чтобы не быть обнаруженным по обратному ходу, но понимал, что на остров явился маг.

А вокруг театра сидят в засаде полицейские: после перестрелки в доме Бортникова, в этом не осталось никаких сомнений. Причем полицейские обыкновенные, не маги, потому что колдуны за Рудрой не шли… Или же они очень хорошо замаскировались…

Кукловод чувствовал, что теряется. Он не привык к современности, не осознал до конца особенности окружающего мира, ввязался в противостояние со слишком большим количеством противников и теперь «наслаждался» предвкушением поражения.

«Я запутался…»

В какой-то момент им овладела паника, появилось желание бросить все и использовать остатки энергии для того, чтобы скрыться. Просто – чтобы скрыться. Исчезнуть отсюда, наплевав на Сокровище и обязательства, с ним связанные… Он решился бежать, но…

У случившегося не было объяснения.

Ему просто повезло.

Невиданно.

Невозможно повезло.

В тот самый миг, когда отчаяние и паника практически заставили его покинуть убежище, с жалкой целью спасти свою жизнь, потайная дверь в театре открылась в штатном режиме, то есть под действием Главного Ключа, и в секретную зону Оперного вошли двое: конец и молодой чел, в котором обрадованный до истерики Кукловод опознал наследника Якова Бортникова.