Кабус-намэ - Кей-Кавус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нужны приемы по обычаю поэтов, так
муджанис, мутабик, мутазадд, мушакиль
муташабих, мустаъар, мукаррар, мураддаф
муздавадж, мувазана, музмар, мусалсал
мусадджаъ, мулавван, мустави, мувашшах
мувассаль, мукатта, мухаллаъ, мустахиль
зу-кафиатайн раджаз маклуб
и тому подобное[259].
Если хочешь, чтобы речи твои были величавы и сохранились [надолго], применяй больше метафор, притом пользуйся метафорами из области возможного. В славословии применяй метафору. Если же слагаешь газель и песню, говори попроще, и поизящнее, и с легкими рифмами, холодной и странной игры словами не применяй, а говори наподобие влюбленных, изящными словами, и применяй приятные образы, чтобы это нравилось и знатным и простым.
Смотри, не слагай тяжеловесных, построенных на искусственных метрах стихов, ибо со сложными и тяжеловесными размерами возится тот, у кого неприятный характер и кто бессилен в приятных речах и остроумных замечаниях. Если закажут, пиши, это можно, но изучи науку о размерах и теорию поэзии, и эпитеты, и критику стиха, чтобы, если случится между поэтами состязание, тебя не одолели, а, если начнут испытывать, ты не ослабел бы.
Эти семнадцать кругов размеров, которые составляют круги метрики персов, [изучи]. Названия этих кругов, всех семнадцати, как
хазадж, раджаз, рамал, хазадж-и макфуф
хазадж-и ахраб, раджаз-и матви, рамал-и махбун, мунсарих
хафиф, музареъ, музареъ-и ахраб, муктазаб
муджтасс, мутакариб сареъ, кариб-и ахраб, мунсарех-и кабир
и метры арабов, как басит и мадид и камиль и вафир и тавиль и тому подобные размеры, эти пятьдесят три размера и восемьдесят две разновидности, которые вытекают из этих семнадцати метров, все уясни себе. И когда будешь писать стихи, и прославление, и газель, и сатиру, и элегию, и аскетические стихи, покажи наибольшее красноречие и никогда не говори несовершенных речей. Не применяй также в стихах слов, которые употребляют в прозе, ибо проза — как райат[260], а стихи — как царь. То, что райату годится, то падишаху не годится. Газели и песни пиши сочные, славословие — сильное и смелое. Будь благороден в помыслах и умей каждому сказать подобающее ему. Когда пишешь славословие, пиши его по достоинству прославляемого. О том, кто и ножа никогда не засовывал за пояс, не говори: меч твой поражает льва, а гневом ты пронзаешь гору Бисутун, стрелой же рассечешь волос. Тому, кто и на осле никогда не сидел, не говори, что конь его подобен Дульдулю, и Бураку, и Рахшу, и Шебдизу[261]. Знай, что кому нужно говорить.
Поэт должен знать характер прославляемого и знать, что тому нравится. Тогда он сможет так прославить его, что тому понравится. Пока ты не скажешь того, чего он хочет, он тебе не даст того, что тебе нравится. Не подличай и в касыде себя слугой не называй, разве что в прославлении, где прославляемый того стоит. Не приучайся писать сатиры, ибо не всегда кувшин воды возвращается целым. Если же будут у тебя способности писать об аскетизме и единстве божием, то не плошай, это для обоих миров хорошо. В стихах не лги чрезмерно, хотя лживая гипербола и является достоинством стиха.
Писать элегии об уважаемых людях и друзьях обязательно, но газель и элегию пиши одним стилем, а сатиру и прославление — другим. Если захочешь писать сатиру и не знаешь [как]: как ты кого-нибудь восхваляешь в славословии, говори противоположное этому, ибо все, что противоположно славословию, то я есть сатира. Так же обстоит и с газелью и элегией. Но, что бы ты ни писал, говори свои слова, а не повторяй слова [других] людей, ибо [иначе] твой характер не расширится и ристалище твое не станет просторным и ты так и останешься на том уровне, на котором ты впервые начнешь писать.
А когда станешь мощным в стихах, и природа твоя развернется, я станешь искусным, если услышишь где-нибудь редкостный оборот и он тебе понравится, и захочешь ты его подхватить и употребить в другом месте, не вступай в состязание и не применяй эти слова точь-в-точь в том же смысле: если этот оборот был в славословии, ты примени его в сатире, а если был в сатире, примени в славословии. Если услышишь в газели — примени в элегии, а услышишь в элегии — примени в газели, дабы никто не догадался, откуда это.
А если будешь искать покровителя или работать на базаре, не будь нахмуренным, не носи грязной одежды и не делай кислого лица, всегда будь приветлив и смейся, заучи наизусть много рассказов, забавных приключений, метких и смешных ответов и говори это на базаре и перед покровителем, ибо поэту без всего этого не обойтись.
Много еще можно было бы сказать, но этим мы ограничимся, а вспомоществование от аллаха.
Глава тридцать шестая
Об обычаях музыкантов
Знай, о сын, что если станешь ты музыкантом, то будь приветлив и легкомыслен. По мере возможности своей держи всегда свою одежду в чистоте, будь надушен, умащен благовониями и сладкоречив. Когда войдешь во дворец для музыки, не делай кислого лица и не хмурься.
Не играй только медленных напевов, но не играй также и только одни быстрые напевы, ибо играть все время один и тот же вид не полагается. У людей не одинаковый характер, так что собрание бывает разнородно. Потому-то мастера инструментальной музыки и создали для этого искусства правила.
Сначала играют напев хусравани, который создан для приемов у царей. Затем положили играть напевы в медленном движении, под которые можно петь песнопения. Назвали их рах. Этот рах подходит ко вкусам старцев и людей серьезных. Для них-то его и создали, но потом, когда увидели, что не все люди старики, и серьезный народ, сказали: это создали музыку для стариков, создадим же музыку и для молодежи. Поискали и приспособили стихи, которые построены на легких размерах к легким напевам и назвали их хафиф, чтобы после каждого медленного раха играть этот хафиф, чтобы на каждом музыкальном собрании было что-нибудь и для стариков и для молодежи. Но надо было, чтобы дети, женщины и легкомысленные мужчины тоже не остались без
