Никому не доверяй - Мерил Сойер

«Так что же изменилось? – спрашивал он самого себя. И какой-то неслышимый голос эхом откликался в его мозгу: – Изменился ты сам».

К собственному удивлению, Броуди осознал, что за эти несколько дней он действительно стал другим человеком. Узнав, что у него есть брат-близнец, а сам он является членом большого семейства, Броуди стал воспринимать себя иначе. Раньше ему казалось, что со смертью матери он утратил все корни, связывавшие его с прошлым, теперь же выяснилось, что он ошибался. Прежде Броуди считал, что, случись с ним что-нибудь в ходе выполнения одного из заданий, это ни на ком не отразится. Оказывается, и это не так. Даже отказавшись от своей доли наследства, он не сможет отказаться от своих корней. Он все равно останется братом, племянником, кузеном… Членом семьи.

Конечно, ни один представитель этой семьи не знает Броуди достаточно хорошо, чтобы оплакивать его гибель. Но случись это, изменится сама плоть семьи. Эллиот останется единственным сыном итальянского эмигранта, который, начав на пустом месте, создал одну из самых престижных в мире винодельческих компаний.

«Но какое отношение имеет все это к Тори?» – задал себе вопрос Броуди, и его мозг тут же услужливо предложил ответ: самое прямое. Она умна и изысканна, только такая женщина достойна того, чтобы жить на вилле «Хоукс лэндинг». В том, что касается Тори, секс может являться лишь одним из многих компонентов богатых и сложных взаимоотношений. В ней была сила и глубина, которых он никогда прежде не находил в других женщинах. Если уж и связывать с кем-то свою жизнь – то только с ней…

Большой черно-желтый дорожный знак вывел Броуди из задумчивости и заставил вновь обратить внимание на коварный проселок. Впереди был крутой поворот, о котором он уже успел наслышаться, – обрыв Мертвеца. «Порше» попал на очередной ухаб и на сей раз содрогнулся всем своим большим железным телом. Броуди утопил педаль тормоза и стал выкручивать руль влево, пытаясь вписаться в поворот. Ничего! Руль поворачивался, но машина упрямо продолжала двигаться вперед. Броуди вывернул руль в другую сторону. Безрезультатно.

Теперь фары освещали уже не дорожное полотно. Их свет был устремлен в мрачную бездну, что притаилась позади бордюра и раззявила свою черную пасть, приготовившись поглотить машину вместе с водителем. Обрыв Мертвеца… Он и будет мертвецом, если «Порше» перемахнет через невысокую земляную насыпь. В лучшем случае от него останется мокрое место, в худшем – остаток дней ему предстоит провести в инвалидном кресле.

– Твою мать!..

До насыпи оставались считанные метры, и Броуди вновь утопил в пол педаль тормоза. Машину повело юзом. Броуди лихорадочно крутил баранку, пытаясь вывести автомобиль обратно на дорогу, но руль вращался свободно и без малейшего эффекта.

Шестое чувство подсказало Броуди освободиться от ремня безопасности, но прежде чем он нашел замок, колеса машины оторвались от земной тверди, и она уже летела по воздуху. На какую-то долю секунды «Порше» как будто завис над обрывом, а затем обрушился вниз.

Тори словно подбросила невидимая пружина, и она резко села в кровати. Она уже давно плохо спала по ночам: после гибели Коннора ее часто мучили кошмары. Вот и теперь она решила, что причиной внезапного пробуждения стал очередной плохой сон.

Она попыталась вспомнить, что ей снилось. Авиакатастрофа? Или во сне она падала с крыши дома? А может, это был водопад, который крутил ее, увлекая за собой в кипящую бездну? Какой из немыслимых трюков Коннора преследовал ее на сей раз?

Спросонья Тори никак не могла сосредоточиться. Поначалу в ее мозгу плавали лишь какие-то туманные образы, но затем они постепенно начали приобретать очертания, и вот наконец перед ее внутренним взором предстало красивое, мужественное лицо.

– Броуди! – прошептала она, и в ту же секунду сон вспомнился до мельчайших деталей.

Броуди пробирался сквозь джунгли с кровоточащей раной на руке, спасаясь от вооруженных мужчин. Однако дистанция между ним и его преследователями неуклонно сокращалась. Тори пыталась бежать к нему на помощь, однако лианы, словно змеи, опутывали ее тело, не давая двигаться, не позволяя сделать ни шагу.

Внезапно, как это часто бывает в снах, Тори оказалась свободной, и вот она уже бежит рядом с ним. Оба одеты в камуфляжную форму. Они бегут, бегут, бегут… и остаются на месте. Через секунду вооруженные люди настигнут их и убьют.

– Нет!.. – громко закричала она.

Как же могло случиться, что место Коннора в ее снах занял Броуди? Почему это произошло? Ответ был только один: оба эти мужчины могли существовать лишь на грани жизни и смерти, а опасность была для них воздухом, без которого они просто задохнулись бы.

Но разве такой мужчина ей необходим? Нет! Ей нужна спокойная, размеренная жизнь – такая, какую ей мог бы обеспечить Эллиот. Тори изо всех сил пыталась уверить себя в этом, однако что-то не сходилось. Так кто же все-таки ей нужен на самом деле?..

Тори никак не могла прийти в себя, и ей потребовалось несколько минут, чтобы понять: кто-то барабанит в дверь. Наверное, именно этот стук и стал причиной ее пробуждения. Но кто мог заявиться к ней в такой час? Электрические часы, стоявшие на тумбочке возле кровати, показывали половину третьего ночи.

Стук в дверь разбудил и Пини. лабрадор никогда не отличался качествами сторожевого пса, вот и сейчас, вместо того чтобы грозно лаять, радостно вилял хвостом. «Должно быть, это отец», – подумала Тори.

Она включила лампу на тумбочке, спрыгнула с постели и, подойдя к входной двери, распахнула ее настежь. На пороге стоял Броуди.

– О боже! – закричала Тори в следующую секунду.

Может быть, она еще не проснулась и ей продолжает сниться кошмар? Броуди опирался рукой о косяк, чтобы не упасть; из глубокой раны, протянувшейся от виска ко лбу, текла кровь, и часть ее уже запеклась уродливой коричневой коркой на его щеке.

Слова застряли в горле Тори. Ошеломленно глядя на ночного гостя, она пыталась понять, что происходит, и найти всему этому хоть какое-то объяснение. Они находились не в джунглях, и на Броуди не было камуфляжной формы. Правда, его пиджак и брюки покрывал толстый слой пыли, а одна штанина была разорвана. Некогда белоснежная рубашка Броуди была грязной и разорванной, а к правому рукаву пристали сухие листья, как если бы он катался по земле.

– Броуди, ради всего святого, что произошло?! – воскликнула Тори.

Он едва держался на ногах, но при этом во взгляде его ощущалась такая холодная ярость, что ей поневоле стало страшно.

– Я потерял ключ от номера, – сказал он. – А гостиница уже заперта, и все давно спят.