Sindroma unicuma. Книга 2. - Блэки Хол

- Ты что-то путаешь, - пробормотала я неуверенно. - Чтобы вцепиться, нужны когти и острые зубы.

- Поверь, всё при ней и заточено, - ответил Мелёшин с видом знатока.

- Если не пробовал, откуда знаешь? Значит, опыт имеется?

- Не у меня. У моего знакомого, и с печальным исходом. Так что, Эвочка, горничные бывают разные снаружи и внутри.

- Но почему они не боятся, что память прочитают?

- Эвка, ты наивнее, чем я предполагал. А ведь должна ориентироваться или, по крайней мере, слышала бы об этом. Ты ведь... ну, того... вроде как тоже...

- Понятно, - задрала я оскорбленно нос. - Можешь не продолжать. Всё равно у тебя кособокая вежливость.

- На любое действие всегда найдется противодействие, - сказал Мелёшин. - Не думай, что слепые беззащитны под игом висоратства. В частности, я уверен, что горничные Севолода принимают снадобья, которые спутывают различные виды памяти или стирают события последних суток.

Если Мэл хотел ошеломить меня, ему удалось.

- Но ведь эксперименты с воспоминаниями очень рискованны! Ромашка неоднократно упоминал об этом.

- И что же, теперь не жить? - усмехнулся Мелёшин. - Любой риск должен окупаться, и неважно, какими способами. А ты, Эвочка, своим любопытным мизинчиком только что проковыряла дырочку в холсте, за которым спрятался мир хищников. Их породили правила и запреты висоратства.

Я потрясенно посмотрела на свой палец.

- Значит, есть и другие способы, чтобы жить-поживать без дефенсоров*?

- Полно, но они незаконные, а некоторые небезопасны для здоровья, - заверили глаза Мелёшина в зеркале заднего вида. - Может, пересядешь вперед? Очень неудобно общаться.

- Нет, - отрезала я, поджав губы.

- Как хочешь, - мгновенно ощетинился Мэл, и, взявшись за руль, круто вывернул на трассу.

Через пять минут черешок "Клинового листа" прирос к транспортной развязке. "Турба" неслась по проспекту, и я опять пристроилась у окна, рассматривая здания и вспоминая, видела эти места или нет. Они казались смутно знакомыми, и всё же при утреннем освещении город выглядел иным, щедро и гостеприимно предлагая познакомиться с ним заново. Солнечные блики весело играли на стеклах небоскребов, невольно поднимая настроение.

Притормозив, Мелёшин свернул к зданию, увешанному рекламными щитами и вывесками.

- Мы куда? - спросила я, встревожившись.

- В аптеку, - пояснил он, разворачивая машину и выруливая на стояночное место.

- Мне сюда не надо, - ответила я торопливо, сорвавшись на кашель.

Еще чего не хватало! Памятуя о том, во сколько обошлось посещение столичного кафе, ни за какие коврижки не сунусь в магазины в центре города. С дружелюбной улыбкой запросто обдерут как липку. Уж лучше схожу в квартал невидящих, получится гораздо дешевле.

- Дай список, - протянул руку Мэл, не оборачиваясь.

- Не дам. Я пойду в другую аптеку.

Мелёшин развернулся ко мне и потребовал:

- Дай список.

Ведь не отвяжется. Пришлось расстегнуть куртку и достать из кармашка юбки сложенную записку Севолода.

- На. Но учти, буду сама покупать.

Мэл, не читая, взял бумажку.

- Согласен. Пошли.

- Куда? - растерялась я.

- В "Аптечный рай". Сказала же, что сама купишь необходимое, - повторил он терпеливо.

- Я не это имела в виду, - запуталась в объяснениях. - Я хотела сказать, что сначала решу, когда и где.

- Папена, ты сейчас выйдешь из машины, пойдешь со мной в аптеку, и мы купим нужные препараты, - приказал Мелёшин.

- Здесь дорого, - привела я неопровержимый довод. - Лучше в другое место схожу, там дешевле получится. К тому же, у меня сейчас нет денег.

- Твое дело складывать лекарства в корзинку, поняла? - сказал раздраженно Мэл. - Остальное - моя забота.

- Ну, уж нет, - запротестовала сипло. - Не куплюсь на твои подачки.

Мелёшин ударил с силой по рулю, отчего я дернулась, испуганно моргнув.

- Похоже, ты совершенно не понимаешь, что могла умереть! - воскликнул он и потер лоб. - Не хочешь понять, что я своими руками чуть не отправил тебя на тот свет.

Я притихла, медленно, но верно проникаясь словами Мэла о том, что вчера могло случиться непоправимое, и тогда он сидел бы уже за решеткой, а я не выводила его из терпения своим упрямством; отец подыскивал бы дешевое кладбище, и мама так и не дождалась меня.

Судорожно сглотнула, и горло отозвалось болью. Мелёшин потряс бумажкой:

- Это самое малое, что могу сделать для тебя, Эва. У меня, знаешь ли, тоже есть совесть, которая не дает спать ночами.

- Ладно, Мелёшин, пойдем, - согласилась после недолгого раздумья.

- Кстати, у меня и имя есть.

- Знаю, - открыла я дверцу и выбралась на морозный воздух, чтобы скрыть замешательство. Ну, и как к нему обращаться? Мэл? Егор? Пошевелила беззвучно губами, обкатывая на языке имя. Оно показалось чужеродным и совершенно не хотелось выговариваться.

- Замотай получше горло, - посоветовал Мэл. - И рот тоже.

- Рот-то зачем? - удивилась я, но он уже потянул за шарф, укрыв заодно и мой нос.

"Аптечный рай" действительно оказался таковым: десятки окошек для расчета и стеллажи, уходящие в бесконечность. В огромном зале-ангаре прохаживались покупатели, рассматривая и изучая товары.

Мелёшин энергичным шагом направился к девушке в белом халатике и что-то спросил. Она кивнула и засеменила по проходу, а следом зашагал Мэл, махнувший мне, мол, не отставай. Девушка провела нас к одному из стеллажей с изобилием красочных упаковок и флакончиков.

- Что-нибудь еще? - просила приветливо.

- Нет, спасибо, - отпустил её Мелёшин.

Пока он изучал представленный на полках ассортимент, я пялилась по сторонам.

Напротив, у соседнего стеллажа стояла ухоженная дама в меховой шубе и выслушивала пояснения другой девушки в белом халатике. Полки были набиты средствами для поддержания молодости. Напрягши зрение, я разглядела ценники. Увидев цифры с тремя и четырьмя нулями, зрение расширило глаза и округлило их, заодно задействовав рот.

- Две ложки ежедневно... - бормотал Мэл. - Триста пятьдесят миллилитров... Черт!

Отвлекшись от травмирующих психику цен, я повернулась к Мелёшину.

- Не могу сообразить, сколько нужно, - протянул он флакон темного стекла с разноцветной наклейкой. - А-а, ну их, - сграбастал в корзинку все имеющиеся флакончики.

- Погоди-погоди, - испугалась я, увидев, что на ценнике написано "60". - Давай посчитаем. Тут написано: "Одна столовая ложка на стакан жидкости, два раза в день, курс не менее двух месяцев". Так... Пятнадцать на два - тридцать на тридцать на триста пятьдесят... Надо пять штук!

Мелёшин оглядел меня, словно заново увидел, и сказал:

- Возьмем всё.

- Зачем? - воскликнула я сипло и закашлялась. - Это много. Ты посмотри, сколько стоит!