Любовь старой девы - Дикси Браунинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отбросив все мысли о прошлом, которое уже не изменишь, Рори собрала вещи и уложила их в новый, с фабричной маркой чемодан, купленный для поездки в Цинциннати. Потом прощальным взглядом окинула номер. Слишком много чести для такой комнаты, подумалось ей, и она высоко вскинула голову, хотя подбородок и подрагивал.
Глаза ее невольно задержались на телефоне, но он молчал. Наверно, кто-то неправильно набрал тогда номер, ну а вдруг это был?.. Что, если он?
Но телефон не звонил. Счет за номер начинался в полдень, но она уже получила все, что могла себе позволить на деньги, выделенные на медовый месяц. Рори решительно застегнула чемодан, тихо закрыла за собой дверь и направилась к лифту.
Фургон все еще стоял возле дома. Напрасно она надеялась, что они уедут и избавят ее от множества противных объяснений.
Но ведь ей незачем объясняться. Все, что Рори считала нужным сказать, она написала в записке Чарлзу. И на этом все кончено. Он, наверно, даже почувствовал облегчение, особенно после того неприятного разговора. Любого рода эмоции всегда неприятны для Чарлза. А прошлая ночь помогла ей понять, что она гораздо эмоциональнее, чем ей казалось. Не говоря о том, что и не так уж рассудительна.
Как бы то ни было, она такая, какая есть, — результат воспитания бабушки, дочери методистского священника и жены другого священника, и пары хиппи, превратившихся в яппи. По крайней мере, теперь она знает, что представляет собой ее собственная персона, и никто не несет ответственности за тот образ жизни, какой она выбрала. Из всего, что дал ей Кейн, это, в конце концов, самое главное, что она сохранит.
— Я вернулась, — сообщила она с порога.
Из кухни вынырнула Санни — с каменным кувшином в правой руке и ножницами в левой, волоча за собой плеть сладкого картофеля.
— Радость моя! — воскликнула она, широко раскинув руки и расплескивая воду на ковер в гостиной. — Я знала, я была уверена, что ты вовремя опомнишься! При том, что Венера пересекает твою триаду Урана и твою…
— Санни, пожалуйста!.. — Рори опустила на пол чемодан и обняла мать. — Никаких пересечений и триад. Хотя бы ненадолго. Больше всего мне нужна чашка кофе, немного хлопьев и арахиса и шоколадное молоко. Но сначала я хочу избавиться от этого костюма и надеть что-нибудь поудобней. Где все?
— Ох, понимаешь, здесь в аллее есть магазин здоровой пищи, Эва и Мир взяли с собой Билла и пошли туда за покупками. Туся показывает Мадди, как делать компостную кучу, а Фауна…
Рори пошла в спальню. Санни увязалась следом, бросив анемичные плети сладкого картофеля на кухонный стол, уже заваленный ботвой репы и моркови, рядом с которой лежала кучка чего-то похожего на семечки грейпфрута.
— Я занималась твоими растениями, — объяснила Санни. Занятие, надо сказать, весьма нехарактерное для нее — вряд ли она имела представление о чем-нибудь, кроме своих любимых эзотерических наук.
— Где Фауна? — спросила Рори. Сняв юбку, она перешагнула через нее и надела поношенное розовое платье из шамбре. — Она не вернулась в Ричмонд? Я хотела поговорить с ней.
Не с Мир, хотя та дважды была замужем, не с Тусей, которая около шести месяцев жила с другом, потом, правда, оставившим ее и вступившим в Корпус мира. Специалистом была Фауна. Она знала об отношениях «женщина — мужчина». Она точно поймет, сколько из того, что случилось прошлой ночью, реально, а сколько выдумано, потому что желаемо.
— Гм, ладно… Полагаю, рано или поздно ты все равно узнаешь. — Санни лучилась своей ослепительной улыбкой. — Очаровательный костюм, я тебе не говорила? Верх сделан для свадьбы, но он будет хорошо выглядеть и как выходной. В нем есть что-то романтичное, ты не считаешь? Одежда, уходящая в прошлое. Есть что-то манящее во всех этих старомодных вещах пятидесятых годов.
— Мама, где Фауна? Если она сделала что-то ужасное, то лучше сразу скажи мне, я все равно узнаю.
— Понимаешь, я бы не сказала, что это можно назвать ужасным. Скорее ошеломляющим, но на самом деле, душа моя, мы же все знали, что это неизбежно. Я имею в виду, что она ведь все-таки Телец, а он Козерог, и ее Луна притягивается к…
— Ма-ма!
— Ох, хорошо, хорошо, но ты ведь сама спросила меня.
— Я спрашивала, где Фауна.
— А я стараюсь тебе ответить, — рассудительным тоном сказала Санни, и голос ее удивительно напомнил голос бабушки Трусдейл. — Фауна в Северном Уилксборо. У Чарлза там главный клиент, и…
— Ты хочешь сказать, она поехала с Чарлзом? — Рори ни разу не была приглашена ни в одну из его деловых поездок.
— Понимаешь, там есть приятный ресторан, где…
— Фауна и Чарлз?!
— Я пыталась тебе объяснить, — пожала плечами Санни. — Некоторое расположение светил может вызвать почти мгновенное притяжение. Правда, я не совсем уверена, что это не больше чем случай кармического узнавания. Но кто рискнет утверждать, что там не может быть и того, и другого? Ведь, если существо избирается для того, чтобы быть рожденным при определенной цепочке обстоятельств и, в частности, под планетарным влиянием…
Но Рори больше не слушала. Фауна и Чарлз. Ее маленькая сестренка, экзотическая танцовщица, лентяйка до мозга костей, вертихвостка, — и чопорный, застегнутый на все пуговицы Чарлз Уильям Эдвард Бэнкс III… Или, может быть, Эдвард Уильям?
Три дня спустя жизнь вошла в налаженную колею. В первый день на рассвете вернулись Чарлз и Фауна, но никаких таких разговоров не было. Фауна только упомянула танцевальную школу в Уинстон-Салеме, куда она предполагала заглянуть.
А Чарлз много улыбался.
Нельзя сказать, что Рори тоже много улыбалась, и по крайней мере она уже так много не плакала, кроме последней ночи, когда вокруг никого не было и никто не мог ее услышать. Вот разве что просыпалась с болью в сердце и в душе и в некоторых других ноющих местах. Зато желудок у нее больше не болел. На пальце, где она носила кольцо, остался след — легкая краснота, но и она скоро прошла благодаря мази из алзины, аралии, золотого корня и оливкового масла, которую Билл прислал ей, как только вернулся в Ричмонд.
Рори уже почти сложила все вещи, хотя еще не нашла другого места, где будет жить. Это ее раздражало, потому что переехать надо было до начала занятий в школе. Ирония заключалась в том, что она прекрасно могла бы остаться в этом коттедже, если бы Чарлз не поспешил сдать бунгало кому-то другому.
Она будет скучать по качелям на террасе, но сейчас уже не так сильно, потому что глициния обрезана почти до ствола. Вздохнув, она нацарапала на обратной стороне конверта: «Почта, газеты, телефон!!!» — и засунула конверт под край цветочного горшка. Вот еще забота — ее растения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});