Махабхарата. Рамаяна - Автор неизвестен

[Поединок великих лучников]

Санджайя сказал: «Государь именитый, —Так были твои кауравы разбиты.

Как молния мести, — достигнув накала, —Оружие Арджуны грозно сверкало,

Но Арджуны лук, что был страшен и дивен,Карна уничтожил: он выпустил ливень

Стремительных стрел, — оперило их злато, —И, мощный, он лук расщепил супостата.

Оружье, что гибельным блеском сверкало,Что рать кауравов на смерть обрекало,

Оружье, врученное Арджуне Рамой:Карна от него да погибнет упрямый, —

Оружье, что мощью блистало военной,Как бога Атха́рвана лук несравненный,

Оружье героя, подобное чуду, —Карна уничтожил! И вот отовсюду

Твоих кауравов послышались клики:«Сей лук уничтожил Карна солнцеликий,

И в Арджуну, гневным пылая гореньем,Он стрелы метнул с золотым опереньем!»

Так Арджуна ринулся в битву с Карною:То было воистину страшной войною!

Один — слоновидный, другой — слонотелый,Сверкали, казалось, клыки, а не стрелы!

Казалось, что поле — от падавших с гневомБесчисленных стрел — зашумело посевом.

Казалось, что поле войны непрерывнымСтруящихся стрел заливается ливнем.

Казалось, что стрелы и день побороли,Всеобщую ночь воздвигая на поле.

Те двое, что всё украшали живое,Из рода людского те лучшие двое, —

Почувствовали ратоборцы усталость,Но с мужеством сердце у них не рассталось!

Следили за ними в небесном чертогеСвятые мужи, полубоги и боги,

Смотрели и праотцы, радуясь громко,Как славно сражаются два их потомка.

А те, пламенея, сходились в сраженье,Постигнув могучее вооруженье,

Искусно свои применяя приемы:Все тонкости битвы им были знакомы!

То мнилось: Карна, сын возничего гневный,Одержит победу в борьбе многодневной,

То Арджуна, мнилось, короной венчанный,Врага одолеет отвагою бранной.

Той битвы жестокостям невероятнымДивились мужи в одеянии ратном.

Распался весь мир в эти дни на две части:Все звезды на небе желали, чтоб счастье

Досталось Карне, а земные просторы, —Леса, и поля, и долины, и горы, —

Для Арджуны быстрой победы хотели.Повсюду в земном и небесном пределе

И боги и люди кричали пристрастно:«Карна, превосходно!», «Сын Кунти, прекрасно!».

Земля сотряслась: на истоптанном лонеШумели слоны, колесницы и кони.

Из глуби земли выползал постепенноОпасный для Арджуны змей Ашвасена.

Его существо было гневом объято:Сжег Арджуна мать Ашвасены когда-то.

И змей, увидав ратоборцев деянья,Подумав, что время пришло воздаянья,

В стрелу превратился на поприще браниИ вот у Карны оказался в колчане.

Тогда потемнело вблизи, в отдаленье:Вселенную стрел закрывало скопленье.

Земля из-за их густоты совокупнойДля воинов сделалась труднодоступной.

И со́маки, и кауравы от страхаТряслись при смешении ночи и праха,

Во тьме, что возникла от стрел быстролетных,Дрожали воители ратей бессчетных.

Сходясь, расходились противники снова:Устали два тигра из рода людского!

Двух лучников лучших, блиставших отвагой,Обрызгали боги сандаловой влагой,

Небесные девы прелестной гурьбоюПо тропам надмирным приблизились к бою,

Повеяли пальмовыми веерами,А Индра и Сурья, восстав над горами,

Простерли к воителям лотосы пальцевИ вытерли потные лица страдальцев.

Карна, оперенными стрелами мучим,Поняв, что не справится с мужем могучим,

Решил: он метнет среди гула и вояСтрелу, что берег для последнего боя.

Он вынул стрелу, что врагов устрашалаИ чье острие — как змеиное жало.

Она обладала губительным ядом;Лежал порошок из сандала с ней рядом;

Ее почитали, как страшного духа…Карна тетиву натянул вплоть до уха,[126]

Прицелился в Арджуну грозной стрелою,Недавно змеей извивавшейся злою,

Стрелою, чьим предком был змей Айравата.Теперь обезглавит она супостата!

Весь мир засветился, всем людям открытый,И с неба посыпались метеориты.[127]

Увидев змею, засверкавшую в луке,Миры вместе с Индрой заплакали в муке:

Не ведал Карна то, что видели боги:Змея превратилась в стрелу силой йоги!

Царь мадров[128], возничий Карны, — молвил Шалья:«Твою, мощнорукий, предвижу печаль я,

Метни в сына Кунти стрелу поострее,А этой достичь не дано его шеи».

Карна возразил ему, ярость являя,С огромною силой стрелу направляя:

«Бесчестье — стрелу устанавливать дважды.Мне это не нужно, — да ведает каждый!»

И в голову Арджуны, яростью вея,Метнул он стрелу — сокровенного змея.

Сказал: «Ты погиб, о Пхальгу́на, Багряный!»Стрела, точно пламень прожорливый, рьяный,

Взвилась, понеслась по небесным просторам,Как волосы, их разделила пробором,

И стало везде громыхание слышно.Увидел ее, огневидную, Кришна,

Ужасную, — смерти предвестье, — зарницу,И быстро ударом ноги колесницу

Он в землю на локоть вдавил, и пригнулисьК земле скакуны, — и на ней растянулись!

Все боги, на небе следя за стрелою,Могучего Кришну почтили хвалою,

Речами они огласили пространство,Цветы ниспослали[129] — героя убранство.

Послышались также и львиные рыки:Он, демонских сил сокрушитель великий,

Свою колесницу, — сей славный возница, —Заставил на локоть во прах погрузиться,

И цели стрела не достигла желанной,Но с Арджуны сбила венец несказанный.

Прославленный всюду людьми и богами,Украшенный золотом и жемчугами,

Сияющий пламенем чистым и грозным,И солнечным светом, и лунным, и звездным, —

Был Брахмой, создателем нашей вселенной,Для Индры венец сотворен драгоценный,

А Индра, суровый глава над богами,Вручил его Арджуне, ибо с врагами

Богов, — бился с бесами Арджуна юный.Ни Шивой, ни влаги владыкой Варуной,

Ни богом Куберой, Богатства Таящим,Ни палицей и не трезубцем разящим,

Ни воинской мощью, ни славой небеснойВенец еще не был низринут чудесный,

А ныне Карна его сбил при посредствеКоварного змея, желавшего бедствий.

Красивый, блестящий, пылающий, сбитыйНе острой стрелой, а змеей ядовитой,

Свалился венец: за высокой гороюТак падает солнце вечерней порою.[130]

Змеи ядовитая, злобная силаВенец с головы сына Кунти свалила, —

Как будто бы Индра, громами играя,С горы, многоплодной от края до края,

Сбил быстрой стрелой громовою[131] вершину!И небо, и землю, и моря пучину

Стрела содрогнуться заставила в муке,Казалось, что были расколоты звуки,

Над миром такие гремели раскаты,Что трепетом были все люди объяты,

Но Арджуна, снова готовый к деянью,Прикрыв свои волосы белою тканью,

Казался горой, над которой с востокаРассвет разгорается утром широко, —

И радостно мир озаряется сонный…Да, был он горой, но с вершиной снесенной!

А змей Ашвасена, явивший подобьеСтрелы в этом гибельном междоусобье

И к Арджуне давней враждою палимый,Вернулся, венец сокрушив столь хвалимый.

Он сжег, он разбил сей венец, чьи каменьяИ злато сверкали сверканьем уменья,

И молча опять оказался в колчане,Но, спрошен Карною, нарушил молчанье:

«Неузнанный, был я тобою направлен, —Поэтому не был наш враг обезглавлен.

Вглядевшись в меня, ты пусти меня сноваС твоей тетивы, и даю тебе слово,

Что Арджуну без головы мы увидим:Недаром мы оба его ненавидим».

Карна, чей отец величался возничим,Спросил: «Кто ты есть, со свирепым обличьем?»

«Я змей, — молвил змей, — я возмездья желаю,Я к Арджуне давней враждою пылаю:

Он сжег мою мать. Но погибнет Багряный,Хотя бы сам Индра ему был охраной.

Внемли мне, Карна, и взлечу я крылато,Взлечу и убью твоего супостата!»

Карна: «Не надеюсь на силу другого.В бою моя доблесть — победы основа.

Пусть Арджун убить мне придется десятки, —Вторично стрелу не пущу в этой схватке.

Усилья умножу и ярость утрою,Врага уничтожу другою стрелою,

Другой, змеевидной, врага поражу я, —Ступай же, подмоги твоей не прошу я».

Но змей-государь недоволен был речьюКарны — и последовал битве навстречу.

Он принял свой истинный облик змеиный, —Да гибели Арджуны станет причиной!

Открылся предательский замысел Кришне.«Сын Кунти, — сказал он, — твой недруг давнишний

К тебе устремился, возмездье лелея.Убей же, о мощный, огромного змея».

Так Арджуне Кришна сказал справедливый.Спросил его лучник, владевший Гандивой:

«О, кто этот змей, что ко мне, крепкогрудый,Спешит ныне сам, словно в когти Гаруды?»

А Кришна: «Когда, богу Агни служеньеСвершая, ты леса устроил сожженье,

Стрелою змею поразил ты во гневе,Но сын, у нее пребывавший во чреве,

Ушел из горящего леса Кхандавы.Теперь, — многоликий, жестокий, лукавый, —

Летит он, пугая сжигающим взором, —Иль огненным с неба упал метеором?

Смотри же, о воин, цветами увитый:Тебя уничтожить решил ядовитый».

Снял воин гирлянду, сверкавшую пестро,Шесть стрел он уставил, отточенных остро,

Метнул их, — и змей, ему зла не содеяв,Распался на шесть уничтоженных змеев.

Так страшного змея убил Венценосный!Склонясь к колеснице своей двухколесной,

Из праха извлек ее Кришна могучий,И наидостойнейший и наилучший.

Тогда десять стрел, хорошо заостренных,На камне отточенных и оперенных

Павлиньими перьями, в Арджуну целясь,Направил Карна, — но они разлетелись

И Кришну поранили, падая глухо.Но Арджуна лук натянул вплоть до уха,

Уставил стрелу, что врагу угрожала,Как сильной змеи ядовитое жало.

Стрела, видно, смерти Карны не хотела:Она сквозь доспехи вошла в его тело,

И, выйдя, бессильно поникла в унынье,И были в крови ее перья павлиньи.

Как змей, потревоженный палкой бродячей,Карна раздосадован был неудачей.

Как змей, выпускающий капельки яда,Он выпустил стрелы, — чужда им пощада!

Двенадцатью Кришну пронзил он сначала,И в Арджуну сто без единой попало,

Потом поразил он пандава и сотой, —И начал смеяться, довольный работой.

Сын Кунти от смеха врага стал жесточеИ, зная, где жизни его средоточье,

Как Индра, сражавшийся с демоном Балой,Пустил в него стрелы с их мощью двужалой.

Они, — девяносто и девять, — той целиДостигнув, как скипетры смерти, блестели.

Когда они тело Карны поразили,Карна задрожал в разъяренном бессилье.

Не так ли дрожит и гора от удараСтрелы громовой, что грозна, словно кара?

Упали доспехи, что гордо блестели, —Усердных, искусных умельцев изделье, —

Упали и вдруг потускнели от пыли:Их Арджуны острые стрелы пробили.

Когда, среди гула, возникшего в мире,Остался Карна без доспехов, — четыре

Стрелы в него Арджуна быстро направил,И Солнцем рожденного он окровавил,

И тот ослабел, будто чуждый здоровьюНесчастный, что харкает желчью и кровью.

Сын Кунти, бесстрашный на поле сраженья,Из лука, округлого от напряженья,

Прицелился в жизни его средоточье, —Да станет от стрел она сразу короче.

От стрел, развивавших ужасную скорость,Карну одолела тяжелая хворость,

Горой он казался, где залежи охрыДождями размыты, — и высился, мокрый

От красных потоков, бегущих с вершины!Вновь Арджуна, в этих боях неповинный,

Метнул в него стрелы: прожгли бы и каменьТе скипетры смерти, одетые в пламень!

Пронзил он Карну, кауравов опору,Как бог семипламенный — древнюю гору.[132]

Карна без колчана и лука остался,Он, мучимый болью, дрожал и шатался,

И вдруг застывал, неподвижный, и снова,Изранен, удара он ждал рокового.

Но Арджуны ярость погасла былая.Он медлил, врага убивать не желая.

Тогда ему Кришна сказал возбужденный:«Чего же ты медлишь, для битвы рожденный?

Боец о пощаде к врагам забывает,Он даже и тех, кто ослаб, — убивает,

А если убьет неразумных, — по праву,Разумный, и честь обретет он, и славу.

Великий воитель, твой недруг давнишний,Да будет убит, а сомненья излишни,

Не то к нему силы вернутся, быть может,И витязь, окрепнув, тебя уничтожит.

Как Индра, небес повелитель, — Шамбару,Его ты пронзи — и сверши свою кару».

«Да будет, как ты говоришь, повелитель!» —Так Арджуна Кришну почтил, и воитель

Карну поразил бесподобной стрелою,Как демона — Индра, окутанный мглою,

Осыпал он стрелами кары и местиКарну с лошадьми и возницею вместе.

И стрелы, как облако черного цвета,Внезапно закрыли все стороны света.[133]

Карна, крепкогрудый и широкоплечий,Облитый калеными стрелами в сече,

Казался горой, где листва трепетала,Где тихо дрожали побеги сандала,

Где шумно цвели на вершинах и скалахДеревья со множеством листиков алых,

Где ветви вздымала свои карникара[134]С цветами, что были краснее пожара.

Карна, сонмом стрел обладавший когда-то,Сверкал, словно солнце во время заката,

Лучи его — острые стрелы, и близкоСверканье его красноватого диска.

Но стрелы Карны, что, казалось, как змеиОгромные, жалили злее и злее, —

Погибли от стрел сына Кунти, как тучейЗакрывших весь мир своей тьмою летучей.

Карна, свою боль, на мгновенье развеяв,Метнул двадцать стрел — двадцать яростных змеев:

Двенадцать вонзил в сына Кунти, а восемь —В премудрого Кришну, чей ум превозносим.

Из лука, что грозно гремел, потрясаяОкрестность, как Индры стрела громовая,

Задумал направить сын Кунти правдивыйСтрелу, что сравнима с оружием Шивы.

Но Кала, невидимый, сильноголосый,Воскликнул: «Твоей колесницы колеса

Поглотит земля, о Карна, ибо скороПридет твоя смерть, кауравов опора!»

(Теленок жреца был Карною случайноКогда-то убит; рассердясь чрезвычайно,

Карну проклял брахман: «Твоя колесницаДа в землю во время войны погрузится!»)

И то колесо колесницы, что слева,Земля начала поглощать, ибо гнева

Святого должно было слово свершиться,И стала раскачиваться колесница!

Не так ли священное дерево в храме[135]Дрожит на дворе всей листвой и цветами?

Карна всем своим существом удрученнымЗабыл об оружии, Рамой врученном.[136]

Его одолела в сраженье усталость, —Меж тем колесница землей поглощалась.

Оружье, врученное Рамой, забыто,Стрела со змеиною пастью разбита,

Дрожит колесница, подвластна проклятью, —И вот, окруженный поникшею ратью,

Карна пред соратниками и врагамиСтал жаловаться, потрясая руками:

«Гласят мудрецы: «Будет дхармой поддержан,Кто дхарме — Закону и Долгу — привержен».

Ничто меня, верного ей, не порочит,Но дхарма в несчастье помочь мне не хочет!»

Ослаблен, он так говорил о Законе.Шатались его колесничий и кони.

Он стал неуверенным в каждом движенье,И дхарму — свой Долг — порицал он в сраженье!

Метнул три стрелы в сына Кунти, а следом —Семь новых направил, подверженных бедам,

И стал он смеяться, узрев свою меткость.Но Арджуна выбрал семнадцать на редкость

Ужасных, пылающих, змееподобных,И выпустил их, уничтожить способных.

Карну поразив, наземь рухнули стрелы.Карна содрогнулся, но, стойкий и смелый,

Стал снова уверенным в действиях мужем, —Стал действовать Рамой врученным оружьем.

Но Арджуна тоже родился для битвы!Заклял он стихами священной молитвы

Свой лук, что в сраженье разил супостата, —Оружье, врученное Индрой когда-то, —

И стрел своих ливень обрушил жестокий:Так Индра дождей низвергает потоки, —

И пред колесницей Карны засверкалиТе стрелы, соперничавшие в накале.

Карна не смутился пред мощью железной, —Разбил их и сделал их мощь бесполезной.

Сын Кунти услышал от Кришны-провидца:«Сын Радхи[137], — смотри, — твоих стрел не страшится.

Оружие Брахмы теперь примени ты!»Священными мантрами[138] лук знаменитый

Сын Кунти заклял, — и стрела за стрелоюОблили Карну дождевою струею.

Но скорость и стрелы Карны развивали, —И сына Панду тетиву разорвали.

Потом тетиву, ударяя, как плетью,Они разорвали вторую и третью,

Четвертую с пятой, шестую, седьмую,Восьмую, — летели они не вслепую,

Девятую тоже с десятою вместе!Запасом в сто стрел обладая для мести,

Не думал сын Радхи, презревший обманы,Что сотней тетив обладает Багряный.

А тот, будто смертному радуясь бою,Одну тетиву натянув за другою,

Карну обливал сонмом стрел с остриями,Одетыми в злато и мечущих пламя,

Карна разбивал тетиву, но тугуюНатягивал Арджуна быстро другую.

Дивился Карна быстроте этой смены:Так витязь не действует обыкновенный!

Но все же, воитель с отважной душою,Карна превосходства достиг над Левшою[139].

Тогда крикнул Арджуне Кришна-возничий:«Ты видишь ли, Завоеватель Добычи,

Что враг превзошел тебя яростью злою?Срази же его наилучшей стрелою!»

Сын Кунти решил, что врага беспощадноСразит он стрелой, изготовленной ладно

Из горной скалы, — чтобы в сердце вонзилась!Но тут, наконец, колесом погрузилась

В суровую землю Карны колесница, —А смерть над Карною спешит разразиться!

Тогда, со своей соскочив колесницы,Ее приподнять порешил сын возницы.

Двумя колесо обхватил он руками,И землю обширную, с материками

Семью[140], с родниками, с травою густою,Приподнял на уровень он, высотою

В четыре перста. И, от ярости плача,Он крикнул: «Постигла меня неудача,

Помедли, о Арджуна Багрянолицый,Дай вытащить мне колесо колесницы!

По воле богов оно в прахе увязло, —Коварств и предательств не делай мне на́ зло!

Отшельник, и брахман — блюститель науки,И воин, сложивший почтительно руки,

Чьи выпали стрелы, кольчуга разбилась,Готовый противнику сдаться на милость, —

Пощады, пощады достойны те трое,О Арджуна, в них не стреляют герои!

Не ищет герой для убийства предлога,А ты же герой, — так помедли немного!

Ослаблен, подбитой подобен я птице,А ты возвышаешься на колеснице.

Меня пощади ты, покуда из прахаНе вытащу я колесницу без страха.

Я знаю, — ты рода великого витязь.И Кришна и ты — оба к благу стремитесь.

Закона и Долга припомни веленье, —Помедли мгновенье, помедли мгновенье!»

Битва. Индийская миниатюра. Раджастханская школа, XVI в.