Исчезла, но не забыта - Филипп Марголин

Бетси думала о вопросах, которые задавали ей и Нора, и репортеры. Сможет ли она спокойно спать, если выясниться, что Дариус действительно убийца-садист? Что сможет сделать человек с незнакомой женщиной, к тому же находящейся в полной его власти, если он собственную жену третирует, как животное? Смог бы Дариус проделать то же самое, что убийца с розами со своими жертвами? И сам Мартин — убийца он или нет?

Бетси вспомнила об альбоме с газетными вырезками. Она насухо вытерла лицо и вернулась в офис. Она успела просмотреть альбом наполовину, когда ее отвлек появившийся на пороге Регги Стюарт.

— Мои поздравления. Слушания о залоге выиграны, — начал было он.

— Возьми стул и садись рядом. У меня есть кое-что, способное разрушить все дело Мартина.

— Великолепно.

— Лайза Дариус только что вышла отсюда. Она подозревала своего мужа в супружеской измене и поэтому наняла частного детектива. Что-нибудь слышал о некоем Сэме Оберхерсте?

Стюарт задумался на мгновение, а затем отрицательно покачал головой.

— Имя вроде бы знакомо, но мы с ним не встречались.

— Вот номер телефона и разрешение, подписанное Лайзой. У Оберхерста есть автоответчик. Если не удастся до него добраться, то обратись за помощью к адвокату Гари Телфорду. Имя детектива назвал один из его клиентов. Скажи ему, что работаешь на меня, мы хорошо знаем друг друга. Разузнай, выслеживал ли Оберхерт Дариуса во время свидания, когда исчезла одна из жертв. Это может стать неопровержимым алиби для Мартина.

— Я сразу же займусь этим.

Затем Бетси указала на альбом.

— Лайза нашла его в вещах мужа, когда сама пыталась выяснить, обманывает ли он ее. В альбоме только вырезки из газет относительно Хантерс-пойнтского дела.

Стюарт смотрел через плечо Бетси на переворачиваемые страницы. Большинство материалов было посвящено делу об исчезновениях, а несколько статей — убийству Сандры и Мелоди Лейк. В части вырезок говорилось об обнаружении тела Патриции Кросс с вывороченными наружу кишками в подвале дома Генри Уотерса, а также подробно описывалась смерть самого Уотерса. Наконец Бетси перевернула последний разворот альбома и застыла от удивления.

— О Господи, некоторые жертвы, оказывается, выжили.

— Что? Мне казалось, что все были умерщвлены?

— Нет. Смотри сам. Здесь говорится, что Глория Эскаланте и Саманта Риердон, а также Энн Хезелтон были найдены живыми на какой-то старой ферме.

— Где?

— В статье точно не указывается. Подожди минуту. Нет, действительно ничего нет. Согласно этому материалу, женщины отказались давать хоть какие-то пояснения и интервью.

— Ничего не понятно. А сам Дариус говорил тебе об этом?

— Ни слова.

— Может быть, Пейдж?

— Он всегда говорил о пропавших, как о мертвых.

— Но, может быть, Пейдж просто не знает, — предположил Стюарт.

— А разве такое возможно?

— Что, если эта Гордон ничего не рассказала ему про выживших?

— А с какой стати ей молчать? Но почему сам Мартин ничего не говорил? Здесь явно что-то не так, Регг. Ни Гордон, ни Мартин даже не упомянули о выживших. Досье из Хантерс-Пойнта таинственно исчезли. Не нравится мне все это.

— Я знаю, как ты любишь тайны, Бетси, но на этот раз мне кажется, что это наш большой общий прокол. Кому, как не выжившим жертвам, знать, кто похитил, а затем мучил их. Если это действительно не Дариус, то дело в шляпе.

— Может быть, Мартин потому не упомянул о выживших, что знал о возможном опознании?

— Есть только один способ все выяснить окончательно, — заметил Стюарт. — Пусть Энн зарезервирует мне билет до Хантерс-Пойнта, причем на ранний рейс.

— Мне нужно, чтобы ты сначала слетал в Олбани, Нью-Йорк. Там некто Френк Гримсбо возглавляет службу безопасности Мерлин Стил. Он был одним из тех детективов, которые вместе с Гордон занимались делом об исчезновении.

— Считай, что я уже в пути.

Бетси нажала кнопку и вызвала Энн, а потом дала ей ряд поручений. Когда секретарша вышла, Стюарт спросил:

— А как насчет частного детектива?

— Оберхерстом я займусь сама. Мне нужно, чтобы ты поскорее вылетел. Уж очень много неясного в этом деле, Регг, и я уверена, что ответы мы сможем найти только в Хантерс-Пойнте.

Алан Пейдж оставил зад суда, чувствуя себя не совсем здоровым. Он с трудом понимал вопросы репортеров и отвечал на них механически. Рэнди Хайсмит сказал своему другу, чтобы тот не принимал все так близко к сердцу, а также уверил окружного прокурора, что это не их прокол, поскольку найти мисс Гордон не было никакой возможности. Однако и сам Хайсмит, и Барроу предупреждали заранее, что торопиться с арестом Дариуса не следовало. Даже после того, как им стал известен инцидент в мотеле «Гасиенда», ни детективу, ни тем более окружному прокурору не следовало спешить, надо было двигаться медленно, осторожно. Пейдж явно перегнул палку, и теперь приходится платить по счету.

В служебном лифте Пейдж спустился в подвал. Стараясь быть незамеченным, окружной прокурор пробрался к гаражу, надеясь, что никто не подстережет его и не станет задавать глупых вопросов относительно его столь ошеломляющего публичного фиаско.

Дома Пейдж налил себе виски, едва успев снять плащ. Он выпил одним залпом, затем налил еще стакан и отнес в спальню. Что с ним происходит на самом-то деле? Кажется, он уже не способен ясно мыслить с того момента, как Тина оставила его. Но его внутренние проблемы только сейчас впрямую сказались на работе. Он потерял сон, плохо ел и уже не мог сконцентрироваться. А теперь Алана начал преследовать призрак некоей женщины, с которой он общался в течение всего двух часов.

Пейдж устроился поудобнее перед телевизором и почувствовал, как алкоголь постепенно начинает действовать на него. Этот старый фильм он уже видел много раз. Алан милостиво позволил мелькать в беспорядке черно-белым кадрам перед его затуманивающимся взором. Неужели он подписал приказ об аресте Дариуса только затем, чтобы защитить Гордон? Думал ли он в тот момент о том, что полученное время поможет развести палача и жертву, а в дальнейшем и спасти последнюю? Какой во всем этом может быть смысл? Равно как и во всей его, Алана Пейджа, жизни?

Мартин Дариус припарковал свой «феррари» у самого дома. Было холодно. Туман окутал его, стоило ему выйти из машины. После недели, проведенной в тюрьме, этот холодный сырой воздух все равно был приятен. Дариус пересек мостик. Он с трудом мог различить гладкую водную поверхность бассейна под стеклянной крышей. Остальная часть большого дома покоилась во тьме. Дариус открыл входную дверь и с помощью кода отключил сигнализацию.

Скорее всего, Лайза сейчас пряталась от мужа в доме своего папочки. Но Дариуса это нисколько не задело. Целая неделя, проведенная среди немытых затравленных людишек в атмосфере, наполненной миазмами, заставила по-иному взглянуть на перспективу одинокой ночи в собственном доме. Эта одинокая ночь сулила какое-то особое удовольствие. Дариус даже представил себе, как он намылит сейчас душистым мылом все тело, в поры которого въелась тюремная грязь, и смоет неприятные воспоминания струей воды.

В гостиной располагался бар, и первым делом Дариус приготовил себе выпивку. Затем он включил свет перед входом, некоторое время вглядывался в струи дождя, которые обильно лились на лужайку и растекались по стеклянной стене. Тюрьму Дариус ненавидел всей душой. И больше всего его возмущало то обстоятельство, что в тюрьме он должен был выполнять приказы каких-то идиотов и жить среди таких же идиотов. В то время, когда Дариус сам занимался адвокатской практикой и защищал преступников еще в Хантерс-Пойнте, к своим клиентам он испытывал только презрение. Все они были неудачниками, которые не смогли найти согласие с окружающим миром и поэтому решили самоутвердиться либо через воровство, либо через насилие. В то время, как сверхчеловек призван управлять миром и подчинять своей воле других, слабых.

По теории Дариуса, существовала только одна причина, по которой можно было мириться с низкими душами. Кто-то ведь должен быть лакеем. Мартин много раз думал о том, каким должен был бы стать мир, разделись он на расу господ и расу рабов, причем в разряд последних принимали бы только послушных и безропотных овец. Мужчины-рабы тогда делали бы всю тяжелую работу, а из женщин-рабов выводили особую красивую породу для забав.

В доме было холодно, и Дариус даже почувствовал, что слегка дрожит. Сейчас он полностью отдался своим мечтам о женщинах. Послушные, специально вскормленные и ухоженные, они могли бы стать прекрасными домашними животными. И Мартин как наяву представил себе целую команду рабынь, готовых покорно и безропотно исполнить любое его приказание, удовлетворить любую его прихоть. Конечно же, нельзя полностью уберечься от неповиновения, но таких особей надо беспощадно карать.