Миф страны эдельвейсов - Антон Леонтьев

Тогда на ее месте оказалась бы она сама. И сейчас не лежала бы в мраморной ванне особняка, принадлежащего невесть кому в австрийском курортном местечке.

Как все-таки ужасно знать, что на тебя открыт сезон охоты. Сашá права – Веллерсхофов просто так не остановить. На их стороне деньги, связи, сила. Может быть, ей обратиться к Корнелии и заявить, что она готова подписать любую бумагу, гарантирующую отказ от наследства? Но зачем Корнелии и трем ее дядькам бумага, которую затем можно попытаться признать недействительной через суд, если существует гораздо более эффективный способ сохранить миллиарды – убить тех, кто предъявляет на них права.

Получается, что выхода нет? Наташа вспомнила какой-то американский фильм и ощутила себя узницей в камере смертников. Вот-вот откроется скрипучая дверь, на пороге возникнет надзиратель, и она поймет – настало время последних сорока шагов, от камеры к электрическому стулу. Надзиратель посмотрит на нее с нескрываемой жалостью, но от его взгляда станет только тошно, а затем произнесет...

– Вам требуется мочалка?

Нет, конечно же, надзиратель не может говорить такую чушь! При чем здесь какая-то мочалка? Он меряет приговоренного к смерти взглядом и говорит...

– Или пемза для устранения мозолей?

Тут Наташа поняла, что оба выражения – вовсе не продукт ее воображения, не сон и не побочный эффект неумеренного потребления алкоголя. Их произнес кто-то, находящийся в ванной комнате!

Она открыла глаза и увидела высокого мужчину с длинными светлыми волосами, стоявшего в дверях. Наталья взвизгнула и ушла с головой под воду. Вот она и допилась до галлюцинаций – как слуховых, так и визуальных. Вынырнув, она долго отплевывалась, затем стерла с лица пену и вновь открыла глаза.

Видение не исчезло – мужчина находился все еще в ванной комнате, переместившись от входной двери чуть ближе к ванне.

– Что вы здесь делаете? – выпалила Наташа, причем фраза получилась у нее такой злой, что она тотчас прикусила язычок.

Мужчина одарил ее взглядом, полным иронии. А он красив, мелькнула у Наташи мысль. Высокий, хорошо сложенный, с длинными темно-русыми волосами, небрежно спадающими на плечи, и чуть раскосыми зелеными глазами. На вид немного за тридцать. Одет в стильное короткое черное полупальто, темно-синие джинсы, белый, грубой вязки свитер.

– Вообще-то именно я хотел узнать, почему в ванной комнате на втором этаже горит свет? – заметил мужчина. – И вначале подумал, что, когда три недели назад улетел отсюда в Мельбурн, оставил лампы зажженными. Однако теперь понимаю, что их включили вы!

Наталья в ужасе сообразила – перед ней находится хозяин особняка. И как такое могло приключиться? Но кто сказал, что хозяин должен явиться только после того, как они с Сашá покинут дом, оставив груду грязных полотенец, пустых бутылок и опустошенных консервных банок.

– Вы... я... мы... – пролепетала Наташа, подскочила, затем, осознав, что абсолютно нага, снова бухнулась в ванну, подняв мириады брызг. Мужчина подошел к одному из встроенных шкафчиков, вытащил оттуда халат и подал его Наталье.

– Не беспокойтесь, он чистый, – заметил он. – Ах, пардон, я, конечно же, отвернусь!

Когда он повернулся к Наташе спиной, то увидел в дверях ванной комнаты Сашá – девушка, держа обеими руками пистолет, сурово взирала на хозяина, которого никто не ждал.

– Наташа, одевайся, – приказала хрипло девушка. И, обращаясь к мужчине, добавила: – И не смейте двигаться, иначе настанет ваш последний час!

– Если надумаете стрелять, то прошу сразу на поражение, в голову, но никак не в плечо, – заметил тот с легкой улыбкой.

Наталья, неловко поднявшись из ванны, поскользнулась и ударилась ногой о золоченый кран. Боль была неимоверная, и в первую секунду женщина подумала, что у нее перелом.

Мужчина, повернувшись на шум, бросился к ней, но Сашá, держа его на мушке, крикнула:

– Не двигаться! И нечего пялиться, тут вам не пип-шоу! Наташа, с тобой все в порядке?

– Я однажды сломал себе таким образом ногу, – пояснил мужчина. – К счастью. Мрамор, когда он мокрый, чрезвычайно скользкий!

– Почему к счастью? – спросила Наталья, выбираясь, поддерживаемая тетушкой Сашá, из ванны. Затем с грехом пополам натянула халат.

– Перелом руки или, не дай бог, кисти в моем случае был бы равносилен профессиональной непригодности, – ответил мужчина. – Вы разрешите мне повернуться или я все еще должен взирать на унитаз?

Он медленно повернулся, и Наталья увидела легкую улыбку на лице хозяина виллы. Он что, не боится их?

– Значит, из-за вас, леди, в нашей деревушке возник такой переполох? – спросил он. – Полиция контролирует все машины, которые покидают наш горнолыжный рай.

– Нас все еще ищут! – воскликнула Наташа, а Сашá с деланым спокойствием обронила:

– Не понимаю, о чем вы.

– Ну как же, – ответил блондин, – все только и говорят о перестрелке на главной улице, перед ювелирным магазином. Каким именно, я так и не понял, потому что их там не меньше трех десятков. Вроде бы дама со светлыми волосами открыла огонь по джипу. Ну и кто из вас стрелял? Вроде бы вы обе брюнетки. Но в гостиной на диване я увидел то, что вначале посчитал скальпом, а позднее идентифицировал как парик блондинки.

Сашá взмахнула пистолетом:

– Ну, шевелитесь!

– Вы что, хотите запереть меня в подвал? – спросил мужчина. – Тогда прошу заточить меня непременно в винный погреб! Я уже заметил, что вы потребили самые ценные экземпляры моей коллекции, леди. Вы поужинали сегодня не меньше, чем на семь-восемь тысяч евро. Мои поздравления!

Наталья и Сашá, шепча, начали совещаться.

– Как я понимаю, решается моя судьба? – произнес блондин. – Вообще-то, на террористок вы не похожи. Я бы сказал – отчаявшиеся домохозяйки. Поэтому у меня имеется два альтернативных предложения – или вы, подобно убийцам из «Фракции Красной Армии»[5], похищаете меня, требуя баснословный выкуп, или я помогаю вам покинуть нашу деревню без всяческих проблем!

Сашá подозрительно сощурилась:

– Откуда мы знаем, что можем вам доверять? Не исключено, что вы работаете на Корнелию. И как только я опущу пистолет, то вы утопите мою племянницу и меня в ванне.

– Сия дама, которая, подобно Афродите, восстала из пены, а затем едва не сломала ногу в чертовом мраморном корыте, которое, как и вся обстановка в этом домике, досталась мне от бывшего австрийского министра финансов, предыдущего владельца шале, ваша племянница? – изумился блондин. – И когда же вы успели стать тетей – в преднатальном состоянии?

Наташа не смогла сдержаться и улыбнулась. Нет, на убийцу мужчина решительно не походил.

– Не волнуйтесь, я не работаю на Корнелию, – добавил он. – Монстра, который помыкает мной, зовут Сибилла. Характер у нее трудный, что объясняет, почему она как минимум два раза в год ложится на стол к пластическому хирургу и после каждой операции становится лет на десять моложе, чем была до нее. Если так пойдет и дальше, то вскоре она превратится в Лолиту. Однако она умудряется организовывать мою жизнь, даже находясь под наркозом. А кто такая Корнелия?

Раздалась трель мобильного телефона. Мужчина пояснил:

– Это мой. Предполагаю, что вам, леди, вряд ли может кто-то позвонить, так как вы в бегах. Разрешите мне ответить? Настоятельно советую вам разрешить мне поговорить, если вы не хотите, чтобы Сибилла, не дозвонившись до меня, прислала сюда конную гвардию вкупе с агентами ЦРУ.

Сашá опустила пистолет и кивнула:

– Отвечайте на звонок, но без глупостей. Будете болтать лишнее, отправитесь в винный погреб – с дыркой в вашем драгоценном плече.

– О, я с большой радостью провел бы там ближайшие три года, да только Сибилла не позволит, – усмехнулся блондин и извлек из кармана пальто крошечный мобильный телефон.

– Сибилла, дорогая моя, чем обязан? Ах, ты беспокоишься обо мне! И как я мог подумать что-то иное! Да, у меня все в полном порядке. Что я делаю? – Мужчина взглянул на пистолет в руках Сашá. – Собираю более чем удивительный опыт в ванной. В компании двух красоток. Все, все, умолкаю...

Сашá подошла к блондину и ткнула его в бок пистолетом. Тот, заявив Сибилле, что он не может надолго отвлекаться, завершил разговор.

– Я же велела без глупостей! – упрекнула девушка.

– Искренне надеюсь, что вы не станете в наказание использовать меня в качестве мишени, – продолжал мужчина в том же ироническом тоне. – Будьте готовы к тому, что Сибилла позвонит утром, а потом в течение дня не меньше шести-семи раз. Такова она, моя дорогая Сибилла. Так что насчет моего предложения, леди? Будете пытать меня или позволите снять пальто? В ванной весьма жарко.

Сашá отобрала в него мобильный телефон и предупредила:

– Учтите, дорогуша, у меня черный пояс по карате, и со мной лучше не связываться.

– Неужели? – картинно поднял брови хозяин виллы. – Какое совпадение – у меня тоже. И я всегда мечтал о столь прелестном, как вы, Сашá, спарринг-партнере. Да не дергайтесь вы так! Ваше имя назвала Афродита в моем банном халате, говорящая с чарующим восточноевропейским, и я бы, применяя свои лингвистические знания, даже сказал с русским акцентом. Афродита, которую, если я правильно запомнил, зовут Наташа.