Сломанная кукла - Амо Джонс

сосать, перебрасываю волосы через плечо и смотрю на Бишопа. Он нежно убирает прядь волос с моего лица, ухмыляется, а затем резко оборачивает их вокруг своего кулака, притягивая мое лицо кверху так, чтобы я смотрела прямо ему в глаза.

– Нейт! – кричит он, не сводя с меня глаз.

В это же время Сэйнт выходит, лишая меня приближающегося пика удовольствия.

– Йо! – отзывается Нейт.

Я не вижу, где он находится, но полагаю, что он стоит прямо позади меня – оттуда наверняка открывается неплохой вид.

– Расскажи мне, какая она на вкус.

Я смотрю на Бишопа и открываю рот, чтобы возразить, но его хватка оказывается крепче, и я вздрагиваю, зажмуривая глаза.

– Кому ты принадлежишь? – рычит он.

– Но…

– Заткнись. Кому ты принадлежишь?

Я открываю глаза, по моим щекам текут слезы. Слезы от того, что мне чуть не вырвали волосы или от чувства ненужности, начавшего зарождаться у меня в груди. Ему все равно. На самом деле для него это просто развлечение. Игра. Если бы ему было не все равно, меня бы не пускали по кругу, как всеобщую собственность. В то же мгновение меня накрывает злость. Злость на Бишопа, смешанная с возбуждением.

– Я принадлежу тебе, Бишоп.

Я даю ему то, что он хочет, игнорируя нарастающий в горле ком.

– А теперь раздвинь ноги и впусти его.

Я смотрю на Нейта, и он ухмыляется мне в ответ.

– Обещай быть нежным.

Я закатываю глаза, потому что, насколько мне известно, Нейт далеко не так безжалостен, как Брантли или Бишоп, так что сейчас это наименьшая из моих проблем. Нейт наклоняется, прижимаясь к моим губам. Я подаюсь вперед и целую его в ответ.

– Котенок, – шепчет он, не отрываясь от моих губ.

Что-то тычет мне в грудь, и я дергаю плечом, не желая, чтобы этот поцелуй прекращался. Нейт по-настоящему хорошо целуется.

– Котенок…

Опять это чувство. Какого хрена? В одно мгновение передняя часть моего живота заливается водой, а соски напрягаются от ледяного покалывания.

Я подпрыгиваю на кровати, медленно возвращаясь к отвратительной реальности.

– Черт!

Растирая глаза, я смотрю на свою одежду и вижу, что верх пижамы насквозь промок.

– Да какого черта!

Затем я поднимаю глаза и вижу ухмыляющегося Нейта, стоящего у моей кровати с бутылкой воды в руке.

– Ты! – Я прищуриваюсь и медленно ползу по кровати, как тигр, собирающийся съесть свою добычу. Сейчас я собираюсь съесть свою добычу, и этой добычей является Нейт.

– Нет. – Он отступает, поднимая руки в знак капитуляции. – Это не то, что… Я разбудил тебя, потому что… – он оглядывает мою комнату, пытаясь найти уважительную причину. Внезапно он расправляет плечи и делает серьезное лицо. – Представь, если бы прямо сейчас дом загорелся, Мэдс!

– Но он не горит. Разве нет? – С каждой секундой раздражаясь все больше, я встаю на ноги.

Я прожигаю его взглядом, и он с угасающей надеждой оборачивается на дверь моей спальни, прежде чем снова посмотреть на меня.

– Мэди, я могу объяснить. Это…

Он резко бросается к двери моей спальни и сразу же ее захлопывает. Я бегу за ним и оказываюсь у входа в ванную, дергаю ручку и стучу по дереву.

– Открой чертову дверь, Нейт! – кричу я.

– Нет! Сначала пообещай, что не отрежешь мне яйца или что-то в этом роде.

– Я, на хрен, не причиню тебе вреда!

– Вранье! – кричит он. – Я знаю, когда ты лжешь, потому что ты добавляешь «на хрен» в середине. Скажи мне правду!

Выдохнув, я открываю рот и уже собираюсь сдаться, когда вижу открытую дверь ванной. Ухмыляясь, я делаю виду, что ухожу.

– Хорошо, извини. Ты меня прощаешь?

Я тихо приближаюсь обратно к ванной, подхожу к двери и берусь за ручку. Она не заперта. Ухмыляясь собственной находчивости, я открываю дверь, но улыбка тут же пропадает с моего лица.

– Куда-то собираешься?

Передо мной стоит Бишоп – без рубашки и в рваных джинсах. Так, словно он вышел прямо из моего сна. Жизнь несправедлива, и вселенная чертовски меня ненавидит.

– Я э-э… – я осматриваю комнату, указывая большим пальцем куда-то через плечо, – …я просто пойду.

Я разворачиваюсь и быстро иду обратно в свою комнату, но Бишоп хватает меня за талию, отрывает от пола и перекидывает через плечо так, как будто я ничего не вешу.

– Бишоп! – кричу я. – Поставь меня на хренов пол!

– Ой, ну-ка посмотри… ты снова сказала «хрен». Должно быть, ты злишься. – Он шлепает меня по щеке, его ладонь обжигает мне кожу. – Успокойся, женщина!

– Я тебя ненавижу! – кричу я, когда он швыряет меня на кровать. Утреннее солнце, сияющее в окнах, освещает его спутанные волосы. Каштаново-коричневый цвет красиво контрастирует с его загорелой кожей.

Его глаза становятся почти черными.

– Да? В любом случае мне плевать. Ты говоришь это не в первый раз.

– Это другое! – кричу я, внезапно на него разозлившись.

– Какое? – кричит он, подстраиваясь под мой тон. Раскинув руки в стороны, он ухмыляется. – Какое? Чем это отличается?

– Ты позволил Сэйнту трахнуть меня и хотел, чтобы это сделал и Нейт! – кричу я, слезы ручьем катятся по моим щекам. Боже. Когда я стала такой типичной девушкой? Я мысленно напоминаю себе проверить даты, потому что, судя по всему, в ближайшее время меня ждет визит Матери-природы. Это единственная причина, по которой я могу быть такой плаксой.

Бишоп замирает. Он упирается в меня взглядом, лишив меня возможности шевелиться и контролируя каждый миллиметр моего тела. Если он приходит в такое состояние – а таким я видела его только дважды, – это значит, что прямо сейчас он готов вытянуть из меня всю душу. Но в комплекте с моей душой идут и мои демоны, а это он начал понимать совсем недавно.

– Повтори, – тихо рычит он. Слишком спокойно.

Я дрожу, потому что мне чертовски страшно. Все инстинкты выживания, которые есть в