Лед, ветер и пламя - Аллеранс

А отец?! Его родной и любимый отец… Разве это он там сидит в кресле? Каштановые волосы, несколько грустный, но добрый взгляд. Опять придумывает, где искать следы крестражей? Или планирует пикник, чтобы развеять «своих мальчиков»? Нет. Это не Люциус Малфой, надменный и холодный везде, кроме дома. Это совсем иной человек. Он так сроднился со своей легендой, что стал простым Эриком Смитом, хитрым и умным магом, помощником и советником Золотого мальчика.

Мама, милая, нежная мама… Она никому не хотела зла. Драко помнил, как расстраивали ее разные мелочи. Например, ей очень не нравилось, что Поттер ненавидит ее обожаемого сынулю. С ней, в отличие от отца, он частенько делился своими обидами на знаменитость, особенно в первые годы. Они в Рождественские дни еще раз посетили склеп. Но до сих пор Драко не говорил об ее смерти с отцом.

Драко смотрел на другие линии, на тех людей, что когда-то жили в этом особняке. Прошлые поколения мало волновали Малфоя. Он интересовался Сириусом. Каким был крестный Гарри? Каким он мог быть без Азкабана? На том странном портрете, что принес поначалу так много печали, Сириус выглядел одержимым, как сейчас одержим отец. У них было что-то общее во взгляде, хотя они не являлись прямыми родственниками.

Как хорошо, что Гарри давно не молится своему богу! Нет, Поттер и теперь любит посидеть в той гостиной, но на портрет он реагирует нормально, как на простую картину, и не ищет у нее утешения. Да и нужно ли ему теперь то утешение, что он искал вначале, оказавшись в особняке? Скорее всего, нет.

Гарри тоже изменился. Он стал не Поттером, а членом странной семьи Смитов. Гарри, не отдавая себе отчета, воспринимает Люциуса за родного человека, тянется к нему так, как тянулся бы к крестному или к отцу, будь те живы.

Поттер, наверное, боится сознаться себе, что любит старшего Малфоя всем сердцем. Это он делает намеренно, Драко уверен в этом. Гарри не может и не хочет терять Люциуса, но не представляет себя без хитрости и умений этого мага. Малфой-старший необходим Поттеру рядом, как соратник и друг.

А что же они двое? Братья?.. Может быть, что бы ни бубнила Моргана. Друзья?.. Пожалуй, это уже так. Ну почему у Драко сжимает в груди? Почему хочется обратить на себя внимание, что-то сделать, что-то сказать? Просто посидеть рядом, непременно касаясь Гарри? «Эх, ведьма-ведьма, запудрила ты мою голову!» - вздохнул Драко.

* * *

В один из таких моментов «общения с гобеленом» Малфой-младший посмотрел на еще одну черточку: брат Сириуса, Регулус Блэк, глупый Упивающийся смертью, убитый своими дружками. Как интересно - если сделать аббревиатуру из его инициалов, то получится слово «Раб» по-русски (Драко был немного знаком с этим языком). Надо же, как подходит это слово к дураку, захотевшему стать слугой Темного Лорда! Драко и сам мог стать рабом, не спаси его крестный, отец и Гарри.

«Как это страшно, быть рабом! - подумал он и снова посмотрел на инициалы. - Стоп-стоп-стоп! Где же я видел такое сочетание. Не может быть!.. Эти буквы были в записке, приложенной к поддельному крестражу. Там была подпись: Р.А.Б. Неужели его похитил Регулус? Невероятно!»

Малфой зацепился за эту мысль. Так ли уж она невероятна? Что он, Драко, знал об этом человеке? Да ничего! Со слов Поттера, которому это сказал крестный, Регулус был послушным сыном и сам, по своей воле, примкнул к Темному Лорду. Затем запаниковал, испугался и был убит. Не его ли судьбу пытался повторить чуть больше года назад Драко? Очень похоже!

А что, если предположить невероятное? Что, если сравнить две судьбы?.. Они оба были чистокровными, учились в Слизерине и сами пришли в стан монстра. Да, причины были разными. Хотя, как сказать… Может, Регулус, как и Драко, хотел славы? Может, он ненавидел и любил одного человека, своего своевольного брата Сириуса, посмевшего пойти против рода?

Что, если Регулус очень похож на Драко? Вполне вероятно. Каким же был тот поворотный момент, когда брат повернулся к брату? Когда Регулус стал иным человеком: одержимым, решительным, смелым? Сейчас уже не узнаешь! Может, его покоробило наличие крестражей? Это же надо было осознать, прочувствовать, что ты на службе у монстра!

Драко бродил по дому и думал. Мысль, пришедшая у гобелена, очень нравилась ему. «Я догадался о том, кто похитил крестраж. Это Регулус, определенно. Моя интуиция просто вопит об этом! - думал он. - Все неспроста. Я же говорил Гарри, что именно мне надо найти и разрушить реликвию Слизерина. Ах, как бы это было здорово! Гарри наверняка обрадовался бы и обнял меня, крепко-крепко! И отец стал бы гордиться мной. Но где же найти реликвию? А почему бы не здесь, в этом особняке? Регулус жил тут. Положил её сюда на некоторое время, а его убили».

* * *

Придя к такому умозаключению, Драко стал искать медальон. Пользуясь временным отсутствием отца и увлеченностью Поттера книгами, он тщательно обследовал шкафы, столы и полки в надежде обнаружить реликвию Салазара Слизерина. Драко неплохо представлял, что ищет - у Поттера была подделка.

Долгое время Гарри носил вещицу в кармане, редко доставал ее или расставался с ней. Назло самому себе, Поттер сделал из нее своего рода черный талисман. Проходило время, менялись приоритеты, накатывали другие радости и горести. Он вынул ненужную побрякушку, со смехом показал ее обоим Малфоям и сунул в один из ящиков письменного стола, что стоял в кабинете.

Теперь эта подделка перекочевала в карман Драко. Он носил ее с собой по дому, часто доставал и рассматривал. Медальон был овальный, грубо сделанный, желтый и блестящий, но не золотой. На крышке плохая стилизация знака Слизерина: змея, внутри - записка похитителя. Но вещица наверняка была копией настоящего артефакта.

Шкафов и безделушек в доме было предостаточно. Люциус даже частично восполнил кражу, которую предпринял Неземникус Флетчер, не полностью, но все же… Вернулись золотые ложки, блюда, старинные серьги и браслеты. Поттера это порадовало, так как он считал, что никто не имеет права владеть фамильными реликвиями, какими бы незначительными они не казались потомкам. Как ни странно, многие живые портреты в доме соглашались с новым владельцем особняка и называли его «своим наследником». Гарри это немного коробило, но, смирившись с домом и домовиками, он смирился и с мнением портретов.

* * *

Настоящий медальон нашелся случайно. Шкаф стоял на самом виду, поэтому Драко вначале обошел его вниманием, почему-то считая, что это не то место. Однако артефакт просто лежал на полке, которая была перед глазами. В первый миг блондин не поверил, что это то, что он ищет. Затем долго не решался взять вещичку в руки - все-таки это было не просто украшение, а крестраж Волдеморта. Но затем он вспомнил, что Регулус уже прикасался к медальону, и это не привело его к гибели.

Оглядевшись, Драко открыл стекло, взял находку и начал рассматривать. Почти как подделка, но изящней и богаче. Да, такую могла носить на шее Меропа Гонт, воспитанная помешавшимся на чистокровности отцом.

Змея, знак Слизерина на крышке... Не гравюра, как на вещах Хельги и Ровены. Нет, она была объемной, переливалась перламутром. Крошечный глаз блестел песчинкой алмаза. Казалось, еще мгновение, и змея оживет, как оживали фигурки в Тайной Комнате по рассказам Поттера.

Малфой проверил свою находку. Да, это был крестраж. Внутри находилась частичка души Волдеморта. Осознав это, Драко невольно поежился. Что его ожидает, когда он попытается уничтожить его? Причем, как ни странно, выполнить это довольно легко: надо полностью растворить золотой медальон, и дело сделано. Но, Мордред, как это сложно на практике!

Неизвестность пугала, но желание сотворить нечто, сопоставимое с подвигами Поттера, подталкивало Драко к намеченному. Прежде всего, он удостоверился в наличие всех ингредиентов в лаборатории для необходимого зелья. Осталось не так уж много: написать пару писем и назначить время...

Время… Его не было у Драко еще недавно. Они ходили с Гарри парой и не могли оторваться друг от друга. Но теперь он, Малфой, частенько бродит по дому часами, пока брюнет читает очередной древний фолиант. Поэтому в первый же свободный от похода с Люциусом день, он, наконец-то, решился.

* * *

Драко присел у письменного стола и замер с пером над пергаментом. Как, оказывается, сложно выразить на бумаге «Прости» и «Прощай»…

«Мой дорогой и любимый отец!

Смогу ли когда-либо оправдаться перед тобой за ту боль, что причинил и вновь причиняю тебе? Но ты же поймешь и простишь своего наследника, не так ли?

Я хотел славы и признания. Надеюсь, теперь я получу их сполна.

Не бросай, пожалуйста, Гарри. Ты необходим ему!

Прости, если сможешь. Я люблю тебя!

Драко (Дрейк, как называла меня мама)».

Малфой перечитал написанное. Это было трудно, но… как же ему написать второе?.. Как не скатиться до пафоса или до сентиментальной чуши? «Что же ты плачешь, моя Моргана? Обманул тебя твой наследник. Прости непутевого юношу», - подумал Драко и вздохнул. Мысли не хотели складываться в слова и ложиться на пергамент.