Тень всадника - Анатолий Гладилин

Вечером огни витрин скрашивали чудовищные фасады Вентуры. А днем ощущение, будто попал на Дикий Запад (если не замечать потока машин и пары многоэтажных коробок страховых компаний, торчащих, как плотницкие гвозди, которые забыли забить). Дикий Запад! Наверно, такое же чувство было и у Дженни, иначе зачем она пообещала купить мне ковбойскую шляпу и лассо?

Кого ловить?

Разве похож твой профессор (твой, Дженни, твой) на ковбоя-героя, способного заарканить Золотого Тельца? На этот раз я преследую неаппетитную добычу, и правила охоты таковы, что мой меткий выстрел рикошетом заденет и меня. Ce la vie, Дженни, и не я ее придумал.

Кстати, получил от Доула объективку на мистера Остапчука, хозяина ресторана в Сан-Диего. Действительно, был в биографии виртуоза русских трех букв лесоповал, но якобы по политическим мотивам. Впрочем, с точки зрения американской администрации судебный приговор за хозяйственные хищения выглядел как подавление частной инициативы. Политика! Короче, Доул нашел подельника Остапчука в том же Сан-Диего, а я объяснил Доулу, о чем с ним надо беседовать. О проблеме перевода. Нюансы юридических терминов. Если перевести "хозяйственные хищения" как воровство, то добренькое иммиграционное ведомство шибко разгневается, со всеми вытекающими последствиями. Дружок Остапчука, парень смекалистый, выразил горячее желание встретиться с господином Кабановым и обсудить с ним заманчивые перспективы совместного бизнеса. Нормальное предложение, подозрений не вызывает, а Доулу свистнут, когда Кабанчик появится на горизонте.

На почту, к окошку "до востребования", я регулярно наведывался за корреспонденциями от Доула. С ответами на мои письма университеты не торопились. Что ж, логично. Поэтому я очень удивился, получив фирменный конверт университета Джорджтауна. Меня приглашали на две лекции в Вашингтон и просили дать адрес, по которому можно прислать билеты на самолет, дело срочное. Какой приятный сюрприз! Правда, в Джорджтаун я не обращался, считая, что Вашингтон слишком далеко от Калифорнии, но университетский мир тесен. Молодцы, ребята, среагировали первыми. Тут же черкнул записку, указав адрес Дженни. Дженни ничего не сообщил из суеверия. Конечно, Джорджтаун - организация солидная, да ведь и там могли напутать.

Через пять дней курьер "Федерального Экспресса" меня вытащил из ванны и вручил пакет. В пакете письмо от декана исторического факультета, мне предлагалось повторить, с вариациями, лекции, прочитанные в Сан-Диего (вот откуда наводка!), и прилагался билет "Union Airways", причем дата вылета из Вашингтона не проставлена. Гуляет университет? Или хотят на меня посмотреть и, в зависимости от впечатления, поговорить о чем-то более существенном?

В самолете писал тезисы. Я оценил благожелательность декана и все-таки повторяться права не имел, надо было держать марку. Молодой сосед слева с любопытством заглядывал в мои каракули.

- Разрешите спросить: чем вы занимаетесь?

- Готовлюсь к лекциям.

Ну, рассказал немного, на какую тему.

- Интересная у вас специальность, - почтительно произнес сосед, - а я рекламирую холодильные установки. Рутина.

Знакомое словечко!

Впрочем, я давно заметил, что реклама тащит в свой лексикон не только цитаты из классики, но и жаргон других ведомств.

Коллеги с факультета встретили в аэропорту (держали в руках картонный плакат с моим именем), в машине мы обсудили некоторые детали. Меня доставили в гостиницу в центре города, на Коннектикут-авеню. Деловые и неназойливые ребята со мной попрощались в вестибюле: дескать, отдыхайте, располагайте своим временем, а завтра к вечеру, перед лекцией, мы за вами заедем.

Я поднялся в номер. Две комнаты, спальня и кабинет. Апартамент, предназначенный для министров или крупных фирмачей, которым надо с утра принимать посетителей. Жалко, что не удалось привезти с собой Дженни, она бы еще с порога воскликнула: "Отдаться мало!" Пусть бы увидела, как принимают ее бедного профессора. А может, в университетской бухгалтерии спятили? За кого они меня принимают?

В дверь настойчиво стучали. Наверно, я не сразу услышал.

Мой любознательный молодой попутчик, специалист по холодильным установкам, ввел в кабинет двух седовласых джентльменов с генеральской выправкой, в безукоризненных штатских костюмах. Оба, естественно, главные, но тот, кто главнее, первым подал голос:

- Профессор Сан-Джайст? Извините за вторжение. Хотим вас пригласить спуститься в ресторан. Гарантируем отличную кухню.

И все трое улыбнулись: "Чииз".

- У вас фотогеничное лицо, - ответил я. - В том смысле, что часто мелькает в газетах и по телевизору. Минуточку, я сейчас вспомню. Вы...

- Правильно. Я работаю в аппарате Помощника Президента по безопасности.

Второй главный, не гася улыбки, развел руками:

- Не обладаю такой известностью. Зато вы догадались, откуда я. ЦРУ.

- Садитесь, господа. - Я указал на кресла. - Не спрашиваю, откуда молодой человек. Но мои коллеги из университета...

На лицах гостей проступило смятение. Хором:

- Что вы, что вы! Мы не имеем к Джорджтауну никакого отношения. Просто мы решили воспользоваться вашим присутствием в Вашингтоне. Здесь состоится встреча на довольно высоком уровне. Желательно ваше участие.

Ситуация прояснялась, но я хотел понять ее до конца и пошел на мелочную проверку. Генералы в штатском, конечно, поймут, что это мелочная проверка, однако простят меня.

- Я устал, господа. Четыре с половиной часа в самолете, да и в машине было неудобно. В Америке с этим строго, особенно в общественных местах и государственных учреждениях.

Глаза гостей остекленели. Пока никто ничего не понимал.

- Нет сил терпеть. Вы мне разрешите?

И я достал пачку "Малборо". Вторя моим движениям, седовласые джентльмены достали из карманов сигары (холодильным установкам по чину не полагалось), сизый ароматный дымок поплыл по кабинету.

- В Америке теперь мода на сигары, - сказал ЦРУ. - Что же касается учреждений... Выдаю государственную тайну. Абсолютно запрещено курить лишь в Белом Доме. И не потому, что Хозяин строго блюдет закон, а потому, что лютует евойная...

Имя не было произнесено, но мы обменялись заговорщицкими взглядами.

* * *

Официальный Вашингтон проводил неофициальное мероприятие. Так как местная пресса тут особенно пристально следит за всем неофициальным, то официально это называлось "Конференцией по борьбе с проникновением русской мафии в Америку". Неофициально сообщалось, что официально приглашены представители российских спецслужб и соответствующие ведомства из некоторых заинтересованных стран. Мне, как представителю нейтральной стороны, предназначалась роль сопредседателя конференции, плюс я должен был выступить с докладом. Тема "Организованная преступность в XX веке, исторический анализ". Несмотря на разгар антитабачной кампании в Штатах, напустили такую дымовую завесу, что удалось скрыть от недремлющей общественности суть дела. По сути, это было выяснение отношений между ЦРУ и российской ФСБ. Уточнение сфер влияния. Так как в последние годы произошла легкая путаница, перекроившая карту Восточной Европы, то сферы тоже хотели понять, кто на них влияет и под чьим влиянием им быть выгоднее. Часть неофициальных переговоров проходила у меня в кабинете, сферы предпочитали, чтоб на них (переговорах) официально присутствовал председатель конференции, специалист по истории (как школьный учитель при разборке учеников, чтоб разборка не превратилась в мордобой). Желание поговорить с глазу на глаз возникало спонтанно, нужна была координация, мою же университетскую программу (на жаргоне Системы - "крышу") никто не отменял, поэтому срочно сняли соседний номер и посадили в него специалиста по холодильным установкам (приемная профессора Сан-Джайста).

Разумеется, высокие договаривающиеся стороны, ЦРУ и ФСБ, деликатные вопросы решали без свидетелей, но иногда требовалось назвать вещи своими именами, констатировать очевидные факты, жестокую правду, а это противоречило этике Системы. В Системе в принципе не может быть победителей. Пусть лучше за круглым столом, на расширенном совещании, французский профессор, следуя французской поговорке, назовет кошку кошкой, а мы демонстративно скептически улыбнемся наивности ученого теоретика.

Поначалу американцы надеялись, что все пройдет по их сценарию (с которым меня ознакомили еще за ужином в ресторане), однако русские не желали допустить игры в одни ворота (о чем мне было официально заявлено на следующий день, когда трое из ФСБ появились у меня в номере с неофициальным визитом).

- Мы не мальчики для битья, - нервничал штатский товарищ из военной разведки, - мы согласились на вашу кандидатуру, рассчитывая на объективность. Если американцы надуются, мы покинем конференцию.