Дед (роман нашего времени) - Эдуард Лимонов

Дед наблюдал за своими ребятами в клетке. Хубаев ведет себя чётко, бодро и умно, он назубок выучил уголовное дело, он выучил законы, которые касаются его дела, он задаёт сильные вопросы, обдумывает и записывает всё, что говорится. Унчук и Березюк ведут себя иначе, они всем своим видом, улыбающиеся и как бы развязные, всем своим видом показывают, что считают суд над ними зловещим фарсом. Показывают, что презирают судей и прокурора.

Прокурор между тем собирает видимые только ему соринки и волоски с рукавов мундира. Криворучко и Алисов смотрят в стол.

Дед поднимает руку и машет кистью руки своим хлопцам. Те улыбаются и машут в ответ. Несгибаемые нацболы.

Даёт показания мать Козевина. «Мой Сашенька очень добрый. Я растила его одна, учился он средне, но закончил профессиональное училище и выучился на строителя. В загульные копании не ходил, – стенает мать. – Пил редко, подрабатывал на стройке, пока учился. Когда его друг детства потерял ногу, от него отвернулись все его прежние друзья, и только мой Саша продолжал с ним дружить. Они вместе и на площадь пришли», – сокрушается мать.

«Прошу вас, – закончила свои показания мать, обращаясь к судьям, – не наказывайте тюрьмой, назначьте общественно-полезные работы, вот».

«Какие работы, mother», – сказал себе Дед скептически, он уже сидит за решёткой, плюс у него, прокурор обнаружил, уже была какая-то незначительная судимость… Строгого дадут режима.

Козевин, заметил Дед, сидит в камере всё в той же позе, в которую погрузился в самом начале дня. Погрузился? Да нет, которую принял, когда его привели конвоиры. Как кататоник, застыл в позе.

28 октября в том же зале № 14 судья Ковалевская стала читать приговор. Дед встал, как и все встали. Когда Ковалевская устала читать, чтение приговора продолжил судья Алисов, затем судья Криворучко.

Нацбол Игорь Березюк получил 5 лет и 6 месяцев общего режима.

Нацбол Кирилл Унчук получил 3 года общего режима.

Случайный Леонид Панин – 2 года общего режима.

Нацбол Руслан Хубаев получил 4 года строгого режима, поскольку вторая судимость.

Кроткий Саша Козевин – 2 года 6 месяцев строгого. Дед оказался прав.

Нацболы дерзко улыбались фотовспышкам. На оглашение приговора ведь в зал запустили телекамеры и фотографов. Поближе к клетке с заключёнными сидела новейшая подруга Руслана Хубаева, он успел обзавестись этой подругой во время недолгого перерыва между судимостями, большая рослая девушка с чёрными, остриженными в скобку, волосами. Теперь, привстав, она нежно посылала Хубаеву воздушные поцелуи. Тамерланыч отвечал ей пылкими взглядами.

Ещё в августе нацболы стали готовить митинг протеста против результатов выборов в Государственную Думу, назначенных на 4 декабря. Еженедельно, по вторникам, они стали проводить на Триумфальной площади помимо митингов по 31-м числам ещё и протестные митинги под лозунгом: «Выборы без оппозиции – преступление!». Их безжалостно скручивала полиция.

31 августа после сидячего митинга «Стратегии-31» часть протестующих прорвала оцепление на Тверской и прошла несколько сотен метров. Озлившиеся милиционеры задержали 60 человек.

20 сентября под лозунгом «Выборы без оппозиции – преступление!» – 50 задержанных.

27 сентября менты очень старались задерживать как можно меньше протестующих. Всё равно три автозака задержанных, около 30 человек.

4 октября – 25 задержанных.

«Еженедельно, – писали СМИ, – сторонники “Другой России” и гражданские активисты выходят на Триумфальную, протестуя против нелегитимных парламентских выборов, на которые не будут допущены оппозиционные партии, поскольку они не зарегистрированы. Ближе к выборам темп акций будет значительно учащаться, а количество участников возрастать, и кульминацией станет массовый выход граждан на площадь 4 декабря».

Дед на акции по вторникам не ходил. Партия сказала ему, чтоб не ходил, не надрывался. Дед готовился к президентским выборам, назначенным уже на 4 марта 2012 года.

На самом деле Дед уже с 2009 года объявил, что имеет намерение стать кандидатом в президенты на выборах 2012 года. Он издал брошюру под названием «2012» с изложением его президентской программы, его парни сделали ему одноимённый сайт.

Брошюра «2012» открывалась разделом «Новый Курс». Что там он писал? А он говорил уверенно и с достоинством. «Идея моего президентства сегодня шокирует некоторых, но не всех. По мере приближения к выборам она будет казаться всё менее шокирующей. В том, что оппозиция нуждается в персонификации, сомнений быть не может. Власть строго персонифицирована тандемом Путин/Медведев. Если мы взглянем на недавнюю Историю: Лех Валенса в Польше, Нельсон Мандела в ЮАР, Вацлав Гавел в Чехии, мы везде увидим во главе народных движений фигуру, символизирующую и объединяющую протест. После 17 лет в оппозиции я стал такой фигурой в России, – писал Дед. – Я популярен (больше, чем многие хотели бы признать это), у меня есть решительность, я готов брать на себя ответственность. Я предлагал Каспарову и Касьянову триумвират оппозиции. Моё предложение не было принято. Потому я сам выступаю в Крестовый поход. Если захотят помочь, буду рад.

Наша страна требует изменений. Есть огромный запрос на новый курс. Люди хотят разного: политической конкуренции, свобод, хотят доступного жилья, хотят общей демократизации жизни, хотят честности, есть огромный запрос на справедливость судебной системы. Думаю, даже депутаты Государственной Думы хотели бы самостоятельности. Люди устали бояться государства.

Кто возглавит “партию” Нового Курса? Я решился её возглавить.

Я думаю, что очень хорошо, что я не либерал. Я за демократические ценности, но я не либерал. Запрос есть на народного лидера. Мой адресат – весь народ. Через головы политических тусовок: либеральной, патриотической, коммунистической, левой, националистической, я намерен обращаться к народу. Будет создана команда не по принципам идеологическим, но как бы партия Нового Курса, чтобы страна могла взять Новый Курс.

Народ устал жить в смирительной рубашке жестокого ко всем нам режима. Люди устали бояться государства».

Дальше Дед на двадцать страниц резонно объяснял себя и свою программу.

Вот что он говорил о том, кто его поддержит.

«Я собираюсь быть кандидатом всех граждан России. Всякого вероисповедания и всякого происхождения. Всех политических верований. Народным кандидатом от Всея Руси. (…) Меня поддержит молодая интеллигенция страны, большая часть творческой интеллигенции. Рабочие поддержат, потому что я до возраста 37 лет был рабочим. Пострадавшие от судебной системы поддержат потому, что я сам был в тюрьме, хотя, если судить по обвинениям, мне полагался орден. Военные поддержат меня за моё участие в войнах на стороне сербов, абхазов, приднестровцев. Патриоты знают меня как твёрдого патриота, защитника Верховного Совета в 1993 году. Демократы, уверен, большая часть их, поддержит меня за то, что я выступаю за свободные честные выборы всех властей, за отделение судебной системы от государства, за полную свободу СМИ. Меня несомненно поддержат и те массы граждан, которые просто не хотят и больше не могут жить в старой России под гнётом чекистско-олигархического насилия. Те, кто хочет жить в Другой России – России и справедливости, и демократии.

Таким образом, я выступаю в Крестовый поход за освобождение Гроба Господня (в данном случае – символа нашей государственности – Кремля) от неверных.

Я сознаю, что, объявив о своих президентских планах, я превращаюсь в живую мишень. Я это понимаю. И я этого хочу. Я хочу победить, потому я буду рисковать. (…) Вы поможете мне в борьбе, потому что я тот, кто вам нужен.

Я призываю все здоровые силы общества помочь мне и сплотиться вокруг меня. Важен не я. Важны вы, важна ваша победа. Поддержите меня, и у нас будет Другая Россия. Клянусь вам в этом! Готов положить и саму жизнь свою за Другую Россию. Готов взять на себя ответственность за судьбу России».

Дед назвал своими национальными проектами национализацию сырьевых отраслей, строительство дешёвого жилья, поднятие сельского хозяйства, перенос столицы в Южную Сибирь. Заявил, что вернёт страну в демократический режим. Повысит налоги на крупную собственность, откажется от проведения Зимней Олимпиады.

Были в программе «2012» и совсем душещипательные моменты, Дед не считал зазорным вдруг удариться в мелодраму.

«Я хотел бы, чтобы меня запомнили как доброго, никогда не повышающего голос, руководителя страны. У нашего народа никогда не было добрых правителей. Были успешные, были неуспешные, но добрых не было. Хочу, чтобы эпоху моего правления (если вы решите меня избрать) вспоминали как эпоху счастливую и спокойную.

У меня будет, как и сейчас, два или три скромных костюма, автомобиль «Волга», и всё это будет всегда куплено на литературные доходы. На следующий день после избрания я подпишу указ, делающий Кремль историческим музеем, а сам останусь жить в квартире, где живу сейчас.