Герои космодесанта - Грэм Макнилл

Сильная дрожь вдруг сотрясла «Огненную наковальню», и гулкие раскаты мощного взрыва были слышны и сквозь бронированный корпус машины.

Брат Аргос тут же опустил аппарель, и Саламандры выпрыгнули из «Лэндрейдера».

Огонь и дым поднимались над черным кратером в самом центре площади Аереона. Искалеченные трупы нескольких гражданских, а также растерзанные взрывом тела солдат авиакорпуса разбросало вокруг. Какая-то женщина пронзительно закричала на другой стороне площади. Она упала, пытаясь убежать от какого-то человека, сжимавшего в руке осколочную гранату.

Почти в то же мгновение в руках у Цу'гана оказался комбиболтер, и он немедленно прострелил психу грудь. Выпав из рук мятежника, граната взорвалась.

Бегущая женщина, как и несколько человек поблизости, были тут же поглощены взрывом. Паника начала захлестывать площадь.

Взревев, как зверь, Кадай призвал людей к порядку, в то время как его сержанты и бойцы усмиряли истерящую толпу.

Очевидно, что несколько культистов внедрились в группы идущих к площади, намереваясь спровоцировать массовые беспорядки среди беженцев. И в этом они преуспели. Респираторные маски, шарфы и тряпки для защиты от ядовитой атмосферы отлично скрывали их зашитые рты, позволяя культистам пройти незамеченными не только мимо стратосских солдат, но и мимо Астартес.

Ко'тан Кадай стоял на коленях, держа в руках искалеченное тело женщины, к которой он подбежал сразу после того, как рассеялся дым от взрыва. Она выглядела столь маленькой и хрупкой рядом с могучим телом Астартес, что казалось, оставшиеся у нее несломанными кости рассыпятся от малейшего его прикосновения. И все же он держал ее нежно, как отец, когда качает на руках свое дитя. Она прожила еще несколько мгновений. Затем ее полные слез глаза остановились, и кровь перестала течь из ран.

— Брат-капитан… — подойдя и встав рядом, отважился наконец заговорить с Кадаем Н'келн.

Кадай осторожно положил мертвую женщину на землю и встал во весь рост. На его черном лице осталась тонкая полоска багровых пятен. Если капитан и испытал в какой-то момент чувство растерянности и ужаса, то сейчас оно сменилось гневом.

— Два отделения! — объявил он свое окончательное решение, и его твердый, как сталь, взгляд нашел Цу'гана. Тот благоразумно решил не выражать своего неудовольствия. — Проверять каждого… Каждого!

— Теперь мы знаем, почему выжившие вышли из своих укрытий. Сами культисты захотели этого, чтобы вытворять такое… — тихо сказал Ба'кен Дак'иру, и оба Саламандра глядели на своего командира.

Кадай коснулся рукой лица и только потом заметил кровь на своих пальцах.

— Нам бы только вывести команду ликвидаторов на Оратора… Тогда решимость культистов будет поколеблена, — пообещал он убежденно. — Выступаем немедленно!

Пять километров, заполненных колючей проволокой, противотанковыми ежами и руинами разрушенных зданий. Отряды культистов-живодеров рыскали среди руин в поисках выживших граждан; террористы-смертники, вцепившиеся дрожащими пальцами в чеки гранат, прятались в нишах опустевших зданий; жрецы-потрошители вели за собой толпы фанатиков с зашитыми ртами — все это присутствовало на том «оптимальном» маршруте к Аура Иерону, который смог найти для своих боевых братьев технодесантник Аргос.

Пройдя два километра по этой адской дороге, с боями пробившись сквозь засады, без конца испытывая удачу, обходя мины-ловушки, группа Саламандр в очередной раз зашла в тупик.

Они стояли перед протяженной узкой эспланадой, засыпанной колотым пластобетоном. Через каждые три-четыре метра наличествовали противотанковые ежи, каждый из которых был увенчан мотками колючей проволоки. Выпуклые черные панцири закопанных мин тускло сияли, как спины каких-то зарывшихся в землю насекомых. Проделанные в мостовой сквозные смертоносные ямы были умело замаскированы мятежниками, использовавшими при этом всю свою смекалку.

Убойное, простреливаемое со всех сторон пространство — и Саламандрам придется его пересечь, если они хотят достичь Аура Иерона! На другой стороне хорошо была видна жирная серая линия камнебетонных бункеров, дополнительно укрепленных бронированными щитами. Из смотровых щелей с неумолчным треском вылетали трассирующие снаряды, время от времени сопровождаемые глухим пульсирующим громом тяжелой артиллерии. Заливавший «ничью землю» огонь был настолько плотен, что рассеивал тьму и озарял окрестности в своих жутких монохромных тонах.

Саламандры были не первыми, кто попытался здесь пройти. Лежащая перед ними земля вся была просто вымощена трупами стратосских солдат.

— Обходного пути нет! — прозвучал короткий доклад Дак'ира после проведенной сержантом рекогносцировки, в ходе которой он пытался, но не смог найти другой угол атаки. На такой узкой полоске пространства, где едва могли развернуться с десяток космодесантников, боевая эффективность Саламандр серьезно снижалась.

Капитан Кадай мрачно глядел в бушующий огненный водоворот. Инфернальная Гвардия и опустошители под командованием сержанта Омкара стояли рядом, ожидая своей очереди сражаться.

Впереди, не более чем в пятидесяти метрах от них, Цу'ган с бойцами своего отделения, засев за противотанковыми ежами, вел непрерывный ответный огонь, в то время как сержант Лок и его опустошители обеспечивали поддержку болтерами. За каждый мучительно пройденный метр было заплачено кровью, и трое пехотинцев Цу'гана уже получили ранения, но сержант все еще был твердо намерен продвигаться дальше и, подойдя к врагу на достаточно близкое расстояние, забросать его противотанковыми гранатами.

Проходящая через город линия фронта была очень протяженной. Саламандры продавили ее так далеко, как смогли, и дорого заплатили за это. Мятежники очень крепко окопались в своих укрытиях.

Кадай, как волк, рыскал по линии фронта, тщетно пытаясь отыскать у противника хоть одно слабое место.

— Что ты обнаружил, сержант? — спросил он своего второго сержанта.

— Только непроходимые завалы и глубокие расщелины без шансов на переправу. Тянутся на километры с востока на запад, — отвечал Дак'ир. — Мы могли бы вернуться назад, капитан… Попросить Аргоса, чтобы он нашел для нас другой маршрут?

— Не всякие укрепления Имперских Кулаков, что мне доводилось видеть, были так защищены… — пробормотал себе под нос Кадай и лишь затем повернулся к Дак'иру. — Нет! Мы прорвемся здесь или не прорвемся нигде.

Дак'ир уже хотел ответить, когда в передатчике прозвучал голос Цу'гана:

— Капитан, мы можем продвинуться еще на пять метров! Прошу разрешение начать передислокацию отделения.

— Отказано. Возвращайся назад, сержант, и скажи Локу, чтобы держал линию обороны. Нам нужен новый план.

То, что Цу'ган не согласен, было понятно по паузе, которая повисла в воксе, однако уважение сержанта к Кадаю было абсолютным.

— Будет исполнено, мой господин.

— Нам необходимо подойти на достаточно близкое расстояние, чтобы бросить противотанковую гранату и разрушить стену!.. — объяснял Цу'ган, когда вернулся на вторую линию Саламандр, соединившись с Дак'иром и Кадаем и оставив Лока держать фронт. — Решительная фронтальная атака! Вот единственный способ решить поставленную задачу.

— Атака через «убойное пространство» — это безумие! — возразил Дак'ир.

— Застряв здесь, мы только тратим боеприпасы, — не уступал Цу'ган. — Ты можешь предложить что-нибудь еще?

— Должен быть другой путь! — настаивал Дак'ир.

— Отступление, — просто сказал Цу'ган и, сделав паузу, чтобы эта мысль отложилась в сознании остальных, продолжил: — Как бы ни была противна мне эта мысль. Ведь если мы не прорвемся, Циррион будет для нас потерян. Отступить и вызвать на подмогу «Огненную виверну»! — пояснил он свою идею Кадаю. — Затем, используя ее ракетный запас, уничтожить гравитационные двигатели и отправить весь этот адский город на дно океана!

Капитан, однако, не спешил соглашаться.

— Я буду проклят за гибель тысяч невинных!

— Но спасете миллионы! — убежденно сказал Цу'ган. — Если мир осквернен без надежды на очищение или потерян в результате захвата, мы ведь уничтожаем его, удаляем, как раковую опухоль! Также должно поступать и с городами! Стратос еще можно спасти, Циррион — нет!

— Ты, Цу'ган, говоришь о массовом убийстве как о чем-то обыденном, — возразил Кадай.

— Таков жребий воина, мой повелитель. Мы созданы, чтобы сражаться и убивать, именем Императора нести порядок во вселенную!

Голос Кадая стал жестким.

— Мне известно наше предназначение, сержант! Не тебе напоминать мне о долге!

Цу'ган виновато склонил голову:

— Я не хотел никого оскорбить, мой лорд.

Кадай был взбешен, потому что знал: Цу'ган прав. Циррион уже потерян. Глубоко вздохнув, он включил свой передатчик, чтобы выйти на связь с Астартес за пределами города.