Исцели меня (СИ) - Юнина Наталья

На удивление Бестужев выбрал второй вариант и весь путь до дома Сережи не произнес ни слова. А я почему-то мельком посматривала на его лицо. И, кажется, впервые за все время нашего знакомства отметила, что выглядит он крайне уставшим.

Из машины выходила, не дожидаясь пока мне откроют дверь. Прихватила пирог и, не прощаясь, громко хлопнула дверью.

Сердце забарабанило как ненормальное, стоило только нажать на звонок. Я думала меня ждет очередное фиаско в виде отсутствующего Сережи, и лучше бы так и было, чем то, что я увидела.

— О, привет.

Не могу вспомнить имя этой девки. Вот совершенно! Но то, что это она была на папином дне рождения — факт. В голове только единственный вопрос — как она здесь оказалась, если они расстались?

— Привет.

— Проходи, не стой в дверях, — забирает из моих рук пирог и кладет руку мне на плечо. — Чего ты как вкопанная? Сережа сейчас в душе. Уже заканчивает мыться. Снимай туфли.

Киваю как болванчик, а сама не знаю как себя вести. И только, когда Сережа вошел в гостиную с мокрой головой, стало легче. Правда, на какие-то секунды, до тех пор, пока не взглянула на его лицо. Мягко говоря, он растерян.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А София принесла нам пирог со сливами. Обалденный, — руки бы тебе вырвать за то, что трогаешь и ешь без спроса мой пирог. Пирог, который приготовлен для Сережи!

— С каких это пор ты готовишь, Соня? — насмешливо произносит он, улыбаясь самой красивой улыбкой на свете.

— Да так, захотелось чего-то нового.

— Спасибо. Неожиданно. Давайте чайник поставим, — немного растерянно бросает он, взъерошивая волосы.

— Нет, я пойду. У меня сегодня намечается вечеринка в клубе. Встреча с одноклассниками. Вот. Я так… просто пирог передать. Хорошего вам вечера.

Надеюсь, мой голос звучал убедительно и не плаксиво, потому что все, что мне хотелось — это реветь. Ну как мне его разлюбить? Как? Глаза буквально режет от рвущихся наружу слез.

— Сонь, — окрикивает меня Сережа и хватает за руку, стоит мне только сделать шаг к лестнице. — У тебя все нормально?

— Да, — отвечаю не задумываясь. — Просто…, - как же, черт возьми, сложно произнести эти слова вслух. — Я ведь уже взрослая, Сереж. Я выросла, подросла, ну что там я еще должна сделать? Что со мной не так?

— Сонь, — притягивает меня к себе и смахивает тыльной стороной ладони мои предательские слезы. — Все с тобой так. Ты очень красивая девочка. И все у тебя обязательно будет. Просто… — замолкает, шумно вдыхая. — Просто не со мной. Забудь о том, что я тебе говорил. Я был не прав. Не обижайся. Все у тебя будет хорошо, вот увидишь. И не лей, пожалуйста, понапрасну слезы.

— Не лью, — тихо произношу я, громко шмыгнув носом. — Я пойду, мне пора. Там, на вечеринке уже все собрались.

— Ты на такси?

— Нет, у меня теперь своя машина. Классная. Ну, я пойду, — тянусь к нему и мимолетно целую в щеку. — Хорошего вам вечера.

Быстро разворачиваюсь и, громко цокая неудобными каблуками, спускаюсь по лестнице.

Глава 32

Иду не разбирая дороги. И нет, на улице, несмотря на поздний час, не темно. Просто противные слезы застилают глаза. Так застилают, что я не вижу ничего перед глазами и в следующий момент застреваю каблуком в ямке и, не удержавшись на ногах, падаю, больно ударяясь коленками об асфальт. Сижу и реву как полная дура. Коленки в крови и пыли. Прямо как в детстве. Только тогда Сережа обрабатывал эти самые коленки, а после накладывал подорожник. И дул на них. Только сейчас он этого делать не будет. Смеюсь как чокнутая, осознавая, что моя туфля так и осталась в асфальте. Крепко засела, зараза. И совершенно нет сил ее достать.

— Недолго ты у брата гостевала, — слышу рядом хорошо знакомый голос, но голову не поднимаю. Его тут еще не хватало. А хотя, о чем я? Вся задница, происходящая со мной, случается рядом с ним. Так что не мудрено. Не мудрено…

Сказать что-либо в ответ не успела, да и не хотела. Глеб наклонился и с легкостью достал застрявшую туфлю. И так же не раздумывая, сам надел ее на мою ногу. Вот тут меня снова посетил истерический смех. Золушка, блин. Пока я продолжала хохотать, попеременно глотая слезы, Бестужев взял меня под локоть и приподнял с асфальта.

— Лить слезы лучше всегда в комфорте, желательно с целыми ногами.

— И руками, — хрипло шепчу в ответ, только сейчас осознавая, что стерла в кровь левую ладонь. Видимо опиралась на нее, когда падала.

Не помню, как я дошла до машины, равно как и села в нее. Более-менее очнулась только тогда, когда Глеб сел рядом со мной на заднее сиденье и, кивнув своему водителю, открыл аптечку.

— Будет щипать, так что терпи.

— Как в детстве.

— Точно.

Смотрю на неспешные движения Бестужева и совершенно не знаю, как себя вести. Вот он обрабатывает мои колени и вроде бы нет здесь ничего такого. Он ведь мне помогает, это же хорошо, что вот так, посторонний человек, не спрашивая, помогает подняться и обрабатывает раны. Но от осознания того, что этот мужчина был свидетелем моего очередного фиаско, меня начинает накрывать волной злости. А следующие его слова и подавно выводят меня из себя.

— А все это получилось только по одной причине — надо хоть иногда меня слушать и желательно прислушиваться. Сколько раз тебе нужно сказать, что ты безразлична своему брату как девушка? Неужели тебе нравится унижаться?

— Я, кажется, говорила тебе пойти в задницу. Нет? Тогда повторю — иди туда надолго. Я буду делать то, что хочу. И ты мне не указ, понял?!

— Не стоит мне хамить на ровном месте. Я ведь могу за десять секунд надломать тебя не самыми приятными словами. Ты этого точно хочешь? Если да — то легко.

— Ты думаешь на меня повлияют твои слова? Плевать я на них хотела. Можешь говорить все, что вздумается.

— Все что вздумается не буду. Только правду.

— Тоже мне, правдолюб нашелся.

— Я родился, а не нашелся, — скидывает грязный ватный тампон на коврик и берет меня за руку.

— Отпусти, — зло бросаю я.

— Обработаю твою ладонь и отпущу.

— Откуда ты такой взялся?!

— Какой?

— Противный.

— То есть это я противный?

— Хуже. Слов не могу подобрать.

— Тогда советую на досуге вместо просмотра фотографий своего брата и пускания на него слюней, изучать словарь. Очень интересная штука. Поднимет твой словарный запас до нужного уровня. Может быть, даже сможешь посылать меня не только в задницу. И вообще, научишься много чему. Ты застряла, Соня.

— Застряла? — со смешком в голосе произношу я, смотря на то, как Бестужев обрабатывает мою ладонь.

— Именно. И ты плохо закончишь, если и дальше будешь продолжать в этом духе.

— В этом духе, это в каком? Тебя посылать?!

— Нет. Ездить к своему брату и на что-то надеяться. Вся эта ерунда закончится тем, что ты свяжешься с не самой лучшей компанией. Будешь заглушать свои неудачи. Может алкоголь, может на что-то более гадкое подсадят. Оглянуться не успеешь, как окажешься на дне. А карьера модели быстротечна, особенно учитывая тот факт, что у тебя недостаточно хватки и уверенности для такой профессии, о чем я тебе уже говорил. Ты подвержена импульсивности и как следствие глупым, необдуманным поступкам. И то, как ты распорядилась своими деньгами после ссоры с отцом — это только подтверждает. А ведь могла поступить более умно, поговорив с кем надо. Помогать животным — это хорошо. Только еще лучше отслеживать ход своих ресурсов, — сказать, что я в шоке — ничего не сказать. Не знаю на чем больше фиксировать свое внимание, на описанной нерадужной перспективе моей жизни или на том, что Бестужев, в отличие папы, знает не только о том, что я сняла деньги, но и куда их потратила. Я даже не заметила того, что он отпустил мою ладонь, ибо, все, о чем я думала это его слова. А он и не думал останавливаться. — Не перестанешь заниматься тем, чем занимаешься и думать о том, кого следует забыть, закончишь плохо. И никто тебе не поможет только лишь по той причине, что ты… никому не нужна.