Чужой жизнью (СИ) - Зюман Анна

— И что мне теперь делать?

— Веди себя как леди и, пожалуйста, не кидайся сапогами, по крайней мере сразу.

— Шутник, — фыркнула я, выпрямляясь. Сам ведь меня на сапоги тогда спровоцировал.

Как только Грег отошел, ко мне направилась женщина в строгом сером платье с не менее строгим лицом и прической. Раньше я ее не видела. Присев в реверансе, она сказала:

— Добро пожаловать в особняк герцога Сандра, баронесса Яленская. Ваши вещи уже доставили в ваши покои, и ваш кот, — дама слегка запнулась, но тут же взяла себя в руки, — осматривает дом. Позвольте проводить вас. Хозяин распорядился дать вам полчаса на то, чтобы вы могли привести себя в порядок, затем вам предстоит встретиться с Эйслер Вировской, затем приказано подать завтрак, после которого вас будут ожидать модистки.

— Насыщенное расписание, — приподняла я вверх бровь.

— Так распорядился хозяин, миледи, — женщина послушно, но с достоинством склонила голову.

Экономка эта наверняка волчица, потому как на серую мышку совсем не тянет. Она развернулась и жестом пригласила меня следовать за ней. Мои новые покои, как и ожидалось, были расположены рядом с хозяйскими. Роскошь так и царила вокруг. Вот только мне не понравилось. Уж слишком слащавой была обстановка. Для какой-нибудь молоденькой восхищенной дурочки, может быть, самое то, но я-то далеко не такая. Вздохнув, отправилась осматривать комнаты. К слову, их было три: одна что-то в духе гостиной, вторая — кабинета, и третья — спальня с выходом в гардеробную и ванную. В гардеробной были развешаны как уже знакомые мне платья из замка, так и совершенно новые. Видимо, модистка, мотаясь все эти дни между Криотским замком и столицей, работала только на меня родимую. Ванная комната же манила мини-бассейном и множеством баночек-скляночек. Ее-то приглашением я и решила воспользоваться в первую очередь, заодно обдумывая, как мне быть дальше.

На встречу с неизвестной Эйслер Вировской, согласно расписанию, я была отведена в большой зал. Данная особа представляла собой местную разновидность Фрекен Бок, эдакая гора в корсете с перекошенным лицом. Презрительно осмотрев меня с ног до головы, эта особа выдала:

— Баронесса, это кошмар! — домомучительница скривилась еще больше. — Но за этот кошмар мне хорошо платят, поэтому я за неделю сделаю из вас настоящую принцессу. Предупреждаю сразу: слезы, крики, мольбы и стоны меня не трогают.

— Летающие сапоги, стулья, кулаки, отборная ругань? — поинтересовалась я. — Я предпочитаю такие методы.

— Можете попробовать, — домомучительница криво усмехнулась, — но тоже не поможет. Герцог сказал, что вы очень выносливая физически. Очень на это надеюсь, поскольку заниматься мы с вами будем по шесть часов в день с двумя перерывами.

— И чем же мы будем заниматься?

— Танцами, милочка, теми, которым нормальных леди начинают обучать с трех лет.

Я удивленно посмотрела на танцемучительницу. Альберт сегодня прямо кладезь неожиданностей, вокруг этого бала точно развивается какая-то интрига.

Танцы, которым мне предстояло научиться, оказались довольно сложными. Сами движения не были трудновыполнимыми, но вот необходимость в жесткой последовательности доводила меня до белого каления. Эйслер с настойчивостью заезженной пластинки повторяла:

— Шаг, шаг, длинный шаг, присест, крес, поворот, цапля, наклон.

Танцемучительнице остервенело вторили два паренька — один с дудкой, второй со странным гибридом половины бочки с арфой. Звуки, которые они издавали, были мелодичными, но мне катастрофически не хватало ритмичности. К тому же жутко сбивали звериные названия фигур танца: ласка, горностай, косуля и козочка. Например, последняя обозначала легкий поворот головы к партнеру с элементами земной стрельбы глазами.

Через час мучений меня отпустили на завтрак, после которого тут же взяли в оборот вчерашние модистки. Бедняжки надеялись, что герцог умерит мой пыл. Как бы не так! Конечно, от идеи клеша от колена пришлось отказаться, подняв его к середине бедра, иначе я действительно не смогла бы танцевать, но в остальном я была непреклонна. И модистки, взяв с меня обещание не рассказывать, кто шил мое бальное платье, взялись за работу.

Альберт вернулся лишь к ужину.

— Как твои танцы? — спросил он, отсылая слуг из столовой.

— Сейчас задушу тебя как удав и забодаю как коза. Какой идиот придумал такие названия танцевальным фигурам? С Эйслер я чувствую себя как в зоопарке, — Альберт рассмеялся, а я продолжила: — Неужели этот бал так важен? Почему нельзя было просто отказаться?

— Одуэл был непреклонен. Есть у меня подозрение почему, но озвучивать его еще рано.

— Проще было рассказать ему, откуда я.

— Не проще, — Альберт серьезно посмотрел на меня. — Ты умная девочка, танцы не составят для тебя сложности.

— Хм, скажи об этом танцемучительнице.

— Кому? — Альберт расхохотался. — Танцемучительнице? А она, между прочим, от тебя в восторге. Сказала, что редкое дерево так к старости гнется.

— По себе, видать, судит, — не осталась я в долгу. — Разве она еще не уехала из особняка?

— Нет, Эйслер и ее помощники останутся здесь до бала. Это условия ее найма, им запрещено выходить из дома, лишние слухи нам ни к чему.

Я удивленно клацнула языком — жестко он с ними.

— А модистки?

— Модисткам для работы нужны их мастерские, поэтому за ними просто присматривают, — совершенно спокойно продолжил Альберт. — Могу я узнать, что за платье ты им заказала?

— Длинное.

— И все?

— Да, — спокойно ответила я.

Альберт выжидательно на меня посмотрел. Уверена, что и с модистками он успел пообщаться, вот только у меня данный пункт очень подробно оговорен в договоре, и отступать я не намерена.

— Ты уверена? — спросил он наконец.

— Абсолютно, — коварно улыбнулась я, шок гарантирую всем.

— Это все-таки бал, а не…

— Похороны? — Альберт не разделял моего веселья. — Это платье, если, конечно, швеи справятся с поставленными перед ними задачами и ты не будешь пытаться им мешать, будет самым бальным за всю вашу историю.

Сандр пристально на меня посмотрел. Было отлично видно, что он зол как черт, но, видимо, уже приобрел иммунитет к моим выходкам.

— Аристократия довольно жестока к белым воронам. Не боишься?

— Аль, — я встала из-за стола и подошла к нему. Затем, положив руки ему на плечи, наклонилась к его уху и прошептала: — Когда тебе делают вызов, на него надо отвечать, и желательно отвечать с размахом, чтобы в следующий раз тот, кто задумается повторить этот подвиг, тысячу раз наперед подумал.

— Сумасшедшая, — прошептал Альберт, усаживая меня себе на колени, — ты вообще бояться умеешь?

— Пришлось разучиться, — я скользнула пальцами по его щекам. — Либо ты, либо тебя.

— Сумасшедшая, — еще раз повторил он, но судя по тому, как его руки скользнули по моей груди, говорил он уже совершенно о другом.

В библиотеке особняка герцога Сандра.

Библиотека герцога оказалась интересной. Большую ее часть составляли книги по огненной магии, насколько я поняла, боевой. Значит, Альберт далеко не только огненные цветочки выращивает. Из интереса постаралась разобраться, как эта магия действует, но потерпела полный провал. Чтобы что-то там получилось, требовалось ощущать в себе силу огня, но я в себе, кроме собственной природной дурости, ничего такого ощутить не могла. Ну не было во мне всех этих потоков, движений и порывов. Другие от меня получают, а вот я сама от себя ничего — сапожник без сапог. Хоть Альберт и пытался мне когда-то доказать обратное. Единственное, что смогла понять из книг, так это то, что никаких словесных заклинаний не нужно — все происходит на уровне образов и представлений.

Порывшись, нашла книгу о предсказаниях. О том, что существует разница между предсказаниями и пророчествами, узнала именно из нее. Предсказания указывают наиболее возможный вариант события, а вот пророчество — единственно верный. Еще сложнее оказалось с пророчеством ведьм. Этому была посвящена всего одна глава, но она дала немалую пищу для моих раздумий. Пророчества, сделанные ведьмой, рядом с пророчествами других человеко-сущностей даже близко не стояли. А все потому, что пророчества ведьм не показывали будущее — они его создавали. Ведьма произносила пророчество один раз, и вся Вселенная с этого момента работала на внедрение в жизнь предреченных событий. Причем полностью и точно пророчество помнили только ведьмы того рода, в котором оно было произнесено, остальные же знали его либо измененным, либо не полностью. То есть по факту никто не знал пророчества точно. Мало того, само пророчество могло быть иносказательным, например, под зверем мог подразумеваться жестокий человек, а ветер мог обозначать кого-либо быстрого. Но и это еще не все. Ведьмы рода отслеживали свои пророчества. Как они это делали, было совершенно непонятно, и когда они были уверены, что все условия соблюдены в точности, ведьма произносила пророчество второй раз, и только тогда оно сбывалось. Достаточно странная, на мой взгляд, система, но, думаю, именно она была своеобразным стоп-краном и позволяла не сбываться самым ужасным пророчествам. А что? Очень удобно. Предрекла ведьма кому-нибудь страшную смерть, а этот кто-то вырезал весь ведьмовской род, вот пророчество и не сбылось, второй раз повторить просто было некому. Это не я придумала, это как пример в книге была описана причина гибели всех ведьм рода Лей. Теперь стало понятно, почему ведьм в этом мире с таким упорством уничтожали.