В некотором роде волшебник - Нита Неверова

   Наконец, зерно вызрело. Однако Людвиг не мог даже предположить, чем обернётся его план.

   Итог был спорным. В плюсе - еще трое "неподдающихся", о которых Людвиг не знал, и весьма занимательные наблюдения над характерами действующих лиц этой пьесы. В минусе - три трупа и рухнувшая надежда на птицу кхе-кхе в качестве спасательного средства.

   Но даже после относительного фиаско Людвиг не собирался останавливаться. У него был туз в рукаве - старинная карта, которая досталось ему от первого убитого им человека. Сто пятьдесят лет назад Людвиг разыскал указанное на ней место. Оно было недалеко от Города. Тогда магия чаровского зерцала не подействовала на Людвига, и он решил припрятать карту до лучших времен, сделав с неё несколько копий. Теперь пришло время воспользоваться этим козырем. Людвиг не знал, что в точности должно было произойти. Он лишь рассчитывал, что воплощенная душа зеркала исполнит заветное желание своего двойника: укажет выход за пределы барьера. Но все снова пошло не так.

   - Мило, - усмехнулся Септимус. - Нас развели, как педальных лохов! Одно радует: это работа бессмертного короля воров, а не какого-то там залётного фраера.

   Ганс, оценивший красоту речи, искоса глянул на императорского наместника.

   - Спасибо, - взгляд Людвига был абсолютно бесхитростным.

   - Смысл в том, чтобы в нужный момент оказаться на границе барьера со стороны дерева бур-бур, - подытожила Мирра. - Тогда есть надежда спастись. Только не очень-то надейтесь.

   - Мы учтем, - пообещал Септимус, украдкой подмигнул ей и выразительным зырком указал на понурую Веронику.

   Мирра скривилась, всем видом давая понять, что не нанималась в няньки. Потом перехватила взгляд Джульетты и, обращаясь к ней, повторила мимические экзерсисы Септимуса. "Будущая жена" гневно раздула ноздри и помотала головой. "Ну пожалуйста", - глаза Мирры стали бархатными и жалостливыми.

   Джульетта стиснула кулаки и громко выпалила:

   - Я проститутка!

   Ганс вздрогнул, резко обернулся и замер, стараясь охватить взглядом лица всех своих спутников. В глазах его горела решимость драться до последней капли крови.

   Мирра фыркнула и похлопала Джульетту по руке:

   - Дешевая отмазка, сестрёнка! Не прокатит! Кто-то должен вытереть сопли нашей деточке. И ты на эту роль подходишь больше всех. Сама посуди: на мужиков надежды нет, а я - циничная стерва!

   - Между прочим, я вас слышу! - тоненько закричала Вероника.

   - Вот счастье-то! - съязвила Мирра.

   - Что-то заметил? - тихо спросил Септимус у Ганса, вглядываясь в чащу.

   Ганс покачал головой:

   - Нет, показалось.

   - Что-то тихо в лесу, - меланхолично протянул Людвиг.

   - Ага, - согласилась душа зеркала. - Слишком тихо. Эй, ушастая команда, давайте отложим личные и социальные драмы на потом. Похоже, нас догоняет его величество каюк.

   Снова они бежали через Волшебный лес - правда, с иной целью и в обновленном составе. То и дело над их головами разевал острозубую пасть очередной портал. Все небо было в серебряных отсветах. На уровне человеческого роста пространство пока оставалось стабильным.

   - Магнитное поле ослабевает, - заметил Людвиг и добавил, опередив вопрос своих спутников: - Ножи почти перестали дергаться в ножнах.

   - Почему же они не пошли? - тихо, но отчетливо произнесла Вероника. - А вы, Джульетта, ведь вы же с нами, хотя не были тогда в Волшебном лесу. Вы помните вещий сон? Вы его вообще видели?

   Джульетта вздрогнула. Нерешительно посмотрела на Ганса. Потом сказала:

   - Да. Я не захотела тогда пойти.

   - Но почему?!

   - Потому что это бессмысленно! - сдержанности, надменности, отстраненности как не бывало. Плотину прорвало. - Все, все это бессмысленно! Куда идти?! Зачем бежать?! Ну, выберемся мы отсюда - что дальше? Нет! Я знаю, как это бывает! Со мной такое уже однажды случалось!

   - Где-то был такой же барьер?! - навострил уши Септимус, но Джульетта его не слушала.

   - Бросить все ради любви! Быть вместе вопреки обстоятельствам! Уйти навстречу счастью! Так он говорил! И я тоже в это верила! Но это путь в никуда! - кричала она, не переставая шагать вперед.

   - "Он" - это твой Ромео? - спросил Людвиг, ласково улыбаясь чему-то своему.

   Джульетта вросла в землю:

   - Откуда ты знаешь? - голос её дрожал. - Ах да. Великому королю воров известно всё!

   Людвиг молчал. Он был изумлен не меньше Джульетты. Или же очень умело притворялся.

   - Две враждующие между собой дворянские семьи, - осторожно заговорил король воров. - Он - из одной, она - из другой. Они влюбляются друг в друга, решают сбежать и тайно обвенчаться. Но нет печальней повести на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте, - последнюю фразу он произнес нараспев.

   - Ромеро, - поправила Джульетта. - Его звали Ромеро.

   - Ах, вот как.

   - Мы сбежали. И даже поженились. Только вот беда: двум дворянским молокососам как-то не пришло в голову, что после воссоединения любящих сердец, любящим ртам захочется что-нибудь есть. Желательно ежедневно.

   - Неужели ваши родственники вам не помогли? - Вероника с пылким сочувствием набросилась на чужое горе.

   Джульетта желчно усмехнулась и посмотрела на Ганса:

   - Ты был прав. Я с ней познакомилась. Я все поняла. Нет, - обратилась она к Веронике, - они даже не пустили нас на порог. Мы опозорили честь своих семей. Мы для них умерли. Денег не было. А мы не умели их зарабатывать. С детства и ему, и мне все подносили по щелчку. Пожелай - и получи. Вот ты - ты росла с мыслью, что тебе нужно будет кем-то стать, выбрать профессию, научиться что-то делать и потом работать, чтобы покупать все необходимое. Ты просто не представляешь, каково это: вдруг осознать, что больше никогда ничего не получишь даром, что одного факта твоего существования еще недостаточно, чтобы тебе дали еду, жилье и одежду. Он так и не смог привыкнуть, не смог смириться с переменами. А я приспособилась.

   Джульетта смолкла. Заслушавшись её, они не заметили, как вышли на внешнюю опушку Волшебного леса. Порталов здесь было куда меньше. Дерево бур-бур по-прежнему возвышалось на границе леса и пустоши. Его верхушку венчало овальное гнездо птицы кхе-кхе. А у ствола лежало что-то белое.

   Людвиг достал из потайного кармана биоптикуляр. Рука Септимуса непроизвольно дернулась, он хотел что-то сказать. Людвиг разглядывал дерево бур-бур. Септимус молчал. Септимус поджал губы. Септимус расслабил руку.

   Людвиг отнял биоптикуляр от глаз. Лицо его светилось любопытством. Забыв про своих спутников, он пошел к дереву. Остальные поспешили за ним.