В некотором роде волшебник - Нита Неверова

   - Не смей на неё орать.

   - Тоже мне, рыцарь белого ножа выискался, посмотрите на него! Да я уже мозоли на плечах натер вас всех, идиотов, таскать!

   - Я могу помочь, - из чащи бесшумно материализовался человек.

   Ганс и Септимус схватились за оружие, Вероника изумленно завопила "Людвиг?!"

   - Спокойно! Это не враг! - провозгласила Мирра, широко раскидывая руки. При этом она слишком резко выпрямилась и под тяжестью рюкзака завалилась на спину.

   Ганс и Септимус невольно прыснули.

   - Смешно дураку, что нос на боку! - сдавленно просипела Мирра. - Помогите девушке подняться, выхухоли!

   "Девушке" помог Людвиг.

   - Это Людвиг. Он...- Мирра замялась.

   - Король воров, очень приятно, - вежливо наклонил голову Людвиг.

   - Так это все-таки ты?! - воскликнула Вероника.

   - Значит, он существует! - с глубочайшим облегчением простонал Септимус, прижимая кончики пальцев к вискам.

   Ганс непроизвольно вздохнул.

   - Пфф! Конечно, существует! - фыркнула Мирра.

   - Ты знала? - набросился на неё Септимус. - Знала и молчала? Мы ведь подозревали Веронику!

   - А я подозревала Септимуса! - подключилась Вероника.

   - И что? - вызывающе усмехнулась Мирра. - Ладно Вероника. Но ты-то, бородатый баран, включи голову! Она сейчас-то сопля, а пять лет назад была ещё и зелёной!

   - Ну, знаете ли...

   - Это ты включи голову! Я думал, король воров вполне может оказаться не прозвищем, а титулом, который передается по наследству. Пять лет назад королем мог быть кто-то другой, а сейчас - Вероника.

   - Но я ведь рассказала, как все было! Вы что, мне не поверили? Вы действительно думали, что я - король воров, что я всех убила, и все равно пришли меня... - Вероника смолкла.

   Ганс, не говоря ни слова, помог Джульетте подняться, убрал покрывало в рюкзак и, коротко бросив "Пошли", зашагал по дороге к дереву бур-бур. Людвиг забрал у Мирры тяжелый Вероникин баул и перекинул его через плечо. Свободной рукой он сгреб в охапку саму Веронику и последовал за Гансом с Джульеттой.

   Септимус обалдело уставился на толстобокую фигурку короля воров:

   - Как это ему удается? Он же ниже меня ростом и...и вообще!

   - Отравленная иголка - она тоже маленькая, - философски заметила Мирра и побежала догонять остальных: - Эй, Ганс, может, представишь нам свою...

   - Ну хватит! - крикнула Вероника. - Немедленно отпустите меня и развяжите! Вы не имеете право решать за меня, хочу ли я уйти из Города!

   - Не имеем, - подтвердил Септимус, временно отставив загадку об иглах и Людвиге. - Ты сама решила уйти.

   - Ничего подобного!

   - Решила-решила, - спокойно повторил Септимус.

   Ганс прикрыл глаза. Он уже научился узнавать эти интонации: наместник включил режим потрясающей проницательности на полную катушку.

   - Вот в экспедицию к рудникам ты действительно хотела пойти. Кишками наружу вывернулась, но сбежала от нас, - продолжал Септимус. - А сейчас ты хотела, чтобы мы тебя остановили. Чтобы настояли. Чтобы забрали - если надо, то насильно.

   - Это неправда, - прошептала Вероника с плеча Людвига, и слова её звучали совсем не убедительно.

   - Правда, - мягко возразил Людвиг и, поставив Веронику на землю, разрезал веревки на её руках и ногах.

   - Пойдем уже, время кончается, - с ноткой нетерпения подхватил Септимус. - О чем жалеть? У тебя же там никого нет, в этом Городе. Ни семьи, ни друзей. Так, питательный человеческий бульон из повседневных знакомых. Тебе просто хочется выглядеть хорошей в собственных глазах. Давай на том и порешим: ты - идеал альтруизма, мы - эгоистичные говнюки, помешавшие тебе самопожертвоваться. Все счастливы. Идем дальше.

   На Веронику было страшно смотреть. Она больше не спорила и не сопротивлялась. Просто брела, как кукла, вслед за товарищами.

   Джульетта окинула Септимуса осуждающим взглядом, потом пришпилила взглядом порицающим и поставила точку едва слышным "хм".

   - Эй, Ганс, может, все-таки познакомишь нас со своей подружкой, - громко и невпопад попросила Мирра.

   - А, да, конечно, - встрепенулся Ганс. Ему было безумно жаль Веронику, однако он понимал, что Септимус прав. - Это Джульетта. Она моя...будущая жена.

   Это тоже была правда. Но звучала она натужно, фальшиво, сентиментально и мерзко. Ганс сразу пожалел, что открыл рот слишком надолго. Неудобный момент спас, как это ни странно, Людвиг. Добродушно улыбнувшись, он весело сказал:

   - Будущая жена - это прекрасно. Если, конечно, у нас есть будущее.

   Неловкость испарилась. Всем стало жутко.

   - Не исключено, что мы погибнем, - беспечно продолжал Людвиг. - А может быть, попадем совершенно в другой мир. Только, надеюсь, это будет не тот, откуда я родом. Не хотелось бы возвращаться к старым скелетам.

   - Ты из другого мира? - недоверчиво переспросил Ганс.

   - Именно, - кивнул Людвиг. - Не из нулевого измерения. Из совсем-совсем другой Вселенной. Она где-то там, - он указал рукой на клочок неба между деревьями, где сияло серебро портала. - Мирра вам не рассказывала?

   - Нет, - проворчал Септимус. - Молчала как рыба об лед.

   - Хорошо. Да, чтобы потом не было недоразумений: я бессмертный. Меня нельзя убить ни оружием, ни магией.

   - А что, пробовали? - оживился Септимус.

   - О! Множество раз!

   - И давно ты здесь? - как бы между прочим поинтересовался Ганс.

   - Не очень. Когда я тут очутился, Империя была занюханной деревушкой с тремя дворами и общей козой. Но уже тогда она звалась Империей, а старосту именовали императором. Просто эти люди верили в светлое будущее. И заставили поверить в него всех окружающих. Неисправимые оптимисты! За полторы сотни лет они здорово преуспели.

   Септимус с Гансом переглянулись и дружно спрятали приготовленное оружие. С человеком, для которого сто пятьдесят лет - это "не очень давно", лучше не связываться.

   - С тех пор он ничуть не изменился, - тепло мурлыкнула Мирра.

   Все, не сговариваясь, уставились на нее.

   - Это ты, - Септимуса озарило, - ты прислал нам карты.

   - "Карты"? - процедил Ганс.

   - Не важно!

   - Да-да, - торопливо вмешалась Мирра. - И благодаря Людвигу у нас есть хоть какие-то шансы выбраться из этого дерьма.

   - Не понял? - нахмурился Септимус.

   Мирра как всегда начала издалека:

   - Вы когда-нибудь задумывались, почему в нашем мире всего одна-единственная птица кхе-кхе?

   - Наверное, потому что она волшебная? - предположил Ганс.

   - Чушь! В мире не может быть чего-то одного-единственного. Оно может таким остаться после истребления себе подобных. Но просто быть - нет. Птица кхе-кхе появилась здесь из другого мира, где таких тварей навалом. Случайно проскользнула сквозь брешь в пространстве-времени. Так же, как Людвиг. Поэтому она уникальная, бессмертная и невероятно сильная. В легендах этой страны упоминается ещё несколько уникальных существ. И все следы ведут к Городу и его окрестностям. Думаю, здесь издревле находится зона пространственно-временной нестабильности. И она усиливается. Волшебник, сотворивший барьер, понял это. Великая Огненная Стена - на самом деле не забор вокруг Города. Это сложнейший магический стабилизатор. Семьдесят лет он блокировал разрывы пространства-времени. А потом эти светлой памяти придурки, лесные братья, нарушили тончайший баланс. Не знаю, кто придумал эту лажу про консервированное счастье, но он смертельно ошибся. Мало того что Стена перестала защищать пространство от разрывов, она стала его ещё больше искажать и расшатывать. Еще бы, после того как они направили всю магию внутрь барьера! Людвиг первым заметил порталы. И понял, что они постепенно распространяются от дерева бур-бур в сторону Города. Когда это было?