Очарованная - Джиана Дарлинг

— Хочешь научиться защищаться от злых людей? От меня? Тогда вставай.

Он развернулся на каблуках и снова направился к центру матов, только на этот раз он положил свою рапиру по пути на стойку и отбросил шлем в сторону. Только когда он повернулся ко мне лицом, я поняла, что бессознательно следовала за ним через весь спортзал.

Его грязная улыбка говорила: —Хорошая девочка.

Мое предательское тело вздрогнуло.

— Ты казалась достаточно способной защитить себя, когда мужчина напал на меня с ружьем— заметил он, снимая свою легкую фехтовальную броню, обнажая свое мокрое от пота тело.

Я наблюдала, как капля влаги проходит между его твердой грудью и застревает в тесных изгородях его пресса. Мои пальцы буквально чесались проследить его путь под поясом его брюк.

— Мой брат научил меня грязным трюкам, чтобы я могла идти домой с поезда ночью в Милане и чувствовать себя в относительной безопасности. Я не знаю, как подавить реальную угрозу.

— Нет, — практически промурлыкал он. — Ты не знаешь.

— Мне трудно поверить, что ты захочешь учить меня, — призналась я, когда он двинулся ко мне быстрыми угрожающими шагами. Когда он остановился передо мной, это было внезапно, как будто он был лошадью, отчаянно пытающейся бежать галопом, но наездник ее сдерживал. Я чувствовала потенциальную энергию в его неподвижности, как обещанную угрозу насилия.

Боже, но я знала, как сильно он хотел причинить мне боль.

Почти столько, сколько я хотела для него.

— В этой жизни бывают моменты, когда я не могу быть рядом, чтобы защитить тебя. Мой долг — научить тебя, как помочь себе, и я научу всему, что нужно знать, — спокойно сказал он мне, хотя я могла видеть, как пульсирует его горло, и напряжение его эрекции на фоне белых брюк. — Потому что я единственный влиятельный человек в твоей жизни.

— Ты не можешь быть для меня всем.

— Разве я не могу? — спросил он, приподняв бровь, каждый дюйм глядя на надменного лорда, даже полуодетого.

— У меня есть отец, брат и друзья. Ты не единственный влиятельный человек в моей жизни.

— Я. Твой отец умер для тебя, как и должно было быть. Я это сделал. Твой брат получает место в театре Финборо в Лондоне. Как ты думаешь, кто дергал за эти ниточки? У тебя никогда не было друзей вне семьи не, что это иначе. Ты была слишком красива для ревнивых деревенских девушек и слишком зрела, чтобы мальчики могли игнорировать тебя как объект вожделения. Он подошел ближе и посмотрел мне в лицо со своего устрашающего роста. — Я твой Мастер, Козима. Не только твоей плоти, но и всего, что тебе дорого.

Мне хотелось плакать от его доброты. Я ненавидела эгоистичное разрушение моего отца. Я достаточно любила своего брата, чтобы благодарить Бога или его за любую милость по отношению к Себастьяну.

Но мне всегда хотелось перерезать ему горло, потому что, несмотря на то, что он явно манипулировал мной, это срабатывало.

— Забавно, как люди борются с тем, что они не могут изменить, — жестоко заметил Александр, наблюдая за моей внутренней борьбой. — Почему бы тебе не направить свой прекрасный гнев на то, чтобы защитить себя? Сначала я хочу, чтобы ты двигалась инстинктивно, а потом я научу тебя некоторым движениям.

Он атаковал прежде, чем последнее слово прозвучало в воздухе.

Мое дыхание вырвалось из моего тела, когда он швырнул меня на землю и прижал к ней своим весом. Я извивалась ровно настолько, чтобы просунуть свою ногу между его ногами, затем сильно вжала пальцы ног в его яйца.

Он фыркнул от боли, отпустив меня ровно настолько, чтобы я могла оттолкнуться от его плеч и высвободить свой торс из-под его. Используя их как рычаг, я вытащила одну ногу и сильно ударила его ей по лицу.

Его нос слегка хрустнул, и капля крови выкатилась из ноздри.

Я завыла, как зверь от триумфа.

Александр воспользовался моим злорадством, чтобы перевернуть меня на живот и залезть на меня сверху, прижав мои ноги и руки к полу так прочно, что я почувствовала себя прикованной к земле.

— Никогда не позволяй страсти господствовать, — посоветовал он моей влажной шее. — Преобладают холодные умы.

Он позволил мне подняться, хотя мне нравилось его горячее давление на меня, и, к моему удивлению, он начал меня учить. Я научилась усмирять нападавшего, если он схватил меня сзади, если он повалил меня на землю на живот и если он приставил пистолет к моему виску. Мы практиковались более часа, пока оба не стали мокрыми от пота друг друга, а наше дыхание не забилось в легкие, как волны.

— Подойди ко мне, — наконец бросила я ему вызов, низко пригнувшись и раскинув руки по бокам, готовая сразиться с ним.

— Победитель получает возможность трахнуть другого, — парировал Александр.

Он выиграет.

Мы оба знали, что он это сделает, и я сомневалась, что когда-либо будет время — как бы часто я ни тренировалась и как бы опытна я ни была — когда он не победит меня в борцовском поединке.

Это пари было не о невозможности моей победы. Это заставляло меня признать, что я не хочу побеждать.

Я хотела, чтобы победил он.

— Договорились, — сказала я и тут же набросилась.

Я выбила одну из его ног из-под него, затем яростно ударила его по горлу. Это был дерзкий маневр, поэтому я и решила его сделать, потому что предполагала, что Александр будет искать более легкие движения.

Он был готов ко всему.

Я вздрогнула, когда он схватил меня за кулак и изогнул его, повалив меня на пол от боли, мы оба стояли на коленях лицом друг к другу.

Мы моргнули, остановившись в моменте, когда добыча знала, что находится в поле зрения хищника. И тогда он атаковал.

Я была прижата запястьями к земле, а его тяжелое тело оседлало мой живот менее чем за одно сердцебиение.

Однако он научил меня, как разорвать такую ​​хватку, так что я толкнула бедра и направила к ним руки, дернув его вперед так резко, что он чуть не упал лицом вниз.

Только он был слишком быстр и силен.

Он снова схватил меня за лодыжку, когда я пыталась уползти, а затем, брыкаясь и крича, затащил меня под свое тело. Яростным рывком он разорвал застежку моего платья, так что разноцветная ткань размоталась под нами, как раздавленные цветы. Я задохнулась, когда он обхватил мою киску чашечкой, а затем