Одержимость - Лена Вечер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты чего, Рит? — толкает меня в бок один из друзей. Юнадий, конечно же, и им поручил за мной приглядывать. — Поделишься кальяном?
— Конечно, держи, — я передаю ему кальян и устремляю пустой взгляд вдаль.
— Всё нормально? — не отстаёт он, прищурив глаза.
— Более чем. Просто надоело здесь сидеть.
— Ну так идём на танцпол, там веселье в самом разгаре.
— Я не могу, — грустно отвечаю я, метнув взгляд в сторону похитителя. Если бы всё было так просто, как говорит он. Полагаю, что никто из друзей не знает, что я силой нахожусь с Юнадием. Он всем представил меня своей невестой, но какой ценой…
— Это из-за твоего жениха? — мужчина выпускает дым от кальяна. В помещении воздух настолько густой, что становится больно дышать. Ещё чуть-чуть и можно потерять сознание. Затем он закатывает рукава серо-лиловой рубашки, обнажая на всю жилистую руку татуировку в виде живописной красной розы. Очевидно, её набивал очень талантливый художник-татуировщик, потому что это действительно произведение искусства, где каждая деталь продумана до мелочей.
— Да, из-за него.
— Юнадий мне доверяет. Пойдём под мою ответственность. Он не скоро освободится, занят важным телефонным разговором, — уверяет меня его друг, имя которого я даже не знаю. И не желаю знать.
— Если так можно, то я только рада, — вскакиваю тут же как ужаленная, понимая, что нужно ловить момент.
Мы спускаемся на первый этаж, где в свете прожекторов мелькают счастливые лица. Люди веселятся, всем хорошо, только у меня на душе чёрная дыра. Клубная музыка плывёт по воздуху, смешиваясь с ароматами дорогих духов, сигарет и приключения. Я вдыхаю эту необычную смесь и заставляю себя улыбнуться, в который раз за этот вечер, и вливаюсь в поток танцующей молодёжи. Друг Юнадия облокачивается о барную стойку и начинает живо общаться с барменом, совершенно забыв о моём существовании. Оно и к лучшему, не люблю танцевать под присмотром. Я могла бы воспользоваться случаем и сбежать, но понимаю, что сделаю лишь себе во вред, потому что пол клуба знакомые Юнадия и все знают, что я его невеста.
Танцую, слившись с музыкой воедино, но чувствую на себе чей-то взгляд. Резко оборачиваюсь и замечаю, как в толпе сверкают два угольных глаза, но тут же исчезают. Как же мне надоел этот надзор, от которого нет покоя. Вздыхаю и решаю не обращать на это внимание, я не могу изменить ситуацию, значит мне нужно поменять моё отношение к ней. Продолжаю танцевать, но этот взгляд ощущаю кожей, по которой пробегают дорожкой мелкие мурашки. Снова оглядываюсь по сторонам, но никого подозрительного не вижу. Всё также, как и прежде: танцующие люди, друг Юнадия у барной стойки, который повернулся ко мне спиной и вовсю увлечён разговором. Может мне показалось и это сказывается переутомление? Возможно, но это чувство не даёт мне покоя и у меня пропадает всякое желание продолжать танцевать. Я хотела отвлечься, но вышло только хуже. Видимо, этот вечер больше не спасти и единственное здравое решение отправиться домой. Я тенью подползаю к бару и окликаю друга Юнадия.
— На сегодня я пас. Пойду поднимусь.
— Ах, да, конечно. Я чуть позже подойду, — бросает он и отпивает глоток очередного горячительного напитка. Я удивляюсь железному здоровью этих мужчин. Они пьют и курят как паровоз, сидят допоздна в клубах, а потом ещё как-то умудряются зарабатывать деньги. Скорее всего сомнительным путём, уж точно не работают в магазине консультантами.
Я поднимаюсь в нашу VIP-кабину и натыкаюсь на одиноко стоящего Юнадия, который держит в руке стакан с виски и взбалтывает его, растворяя одинокий кубик льда.
— Ты где была? — пасмурно спрашивает он, сверля меня взглядом.
— Внизу, на танцполе, — отвечаю я, еле шевеля губами, потому что его настроение мне не нравится.
— Даже так? Без моего разрешения? — выдаёт он, в его голосе вибрирует сталь.
— Юнадий, ты был занят, и я пошла с твоим другом, — со стороны, скорей всего, это звучит странно, но я пытаюсь сохранять спокойствие, хоть в душе всё полыхает от возмущения. Это переходит всякие границы.
— С моим другом? И с каким же и где ты его успела потерять? — не успокаивается он.
— Я не знаю его имени, — морщу я нос, жалея о том, что не спросила, как его зовут. — Тот, что с розой на руке. Он остался у барной стойки.
— То есть ты расхаживаешь по ночному клубу с моими друзьями, не зная их имён, не уведомив меня, а потом ещё возвращаешься одна. Это как понимать?
— Ты всё преувеличиваешь! Хватит! Я просто устала сидеть здесь и решила проветриться!
— Проветрилась? И хватит мне перечить, я не потерплю подобного! — орёт он в ответ, так, что его вены на шее набухают от гнева. — Мы уходим.
— Конечно. Именно за этим я сюда и поднялась.
— Но я этого так не оставлю. Разберёмся дома. — Спокойно заявляет он, поднимая на меня свой мерцающий чёрным гневом взгляд. Но я-то знаю, что под этой маской спокойствия скрывается зверь. Самый что ни есть настоящий дикий зверь.
Мы вышли из клуба в прохладную ночь. У входа толпилась полуголая разгорячённая молодёжь, всем было весело и никому до нас не было дела. Как бы мне хотелось вырваться из цепких объятий Юнадия и закричать во весь голос о помощи, вызвать полицию. Он, в свою очередь, видимо почувствовал моё внутреннее напряжение и сжал с силой мою руку, что я чуть не взвыла от боли и решила прикусить язык. Всё это бесполезно. Молчание рядом с ним мне никогда не удастся перекричать.
Я подняла взгляд на небо — оно было иссиня-чёрным, усыпанное мелкими яркими звёздами, точно такое же как глаза Славы. Магические, яркие, глубокие. Я снова мыслями вернулась к нему. К мужчине, которого люблю всем сердцем и который сейчас очень далеко от меня. Всё забывается, но не забывается он. Что Слава сейчас делает? Вспоминает ли обо мне, переживает ли о моём исчезновении? Или вовсе забыл меня и уже нашёл себе другую? От этих мыслей становилось лишь хуже. Я пыталась их отогнать, но
