Яма и Нияма: Исследование этических основ практики йоги - Дебора Эдел

Мы начали эту книгу с предпосылки, что мы все заняты задачей научиться быть человеком в большей мере. Смотря внутрь себя и наружу — в окружающий мир, мы видим необъятность этой задачи. Мы живем в интересное время. Противоположности человечества выражены так ясно, словно освещены ярким светом, которого невозможно не заметить. Мы являемся свидетелями актов жестокости и жадности, которые ударяют по нашим чувствам и будят в сердцах ужас и недоверие. Но мы также наблюдаем акты исключительного сострадания и доброты, свидетельствующие о заложенном в нас потенциале.

Когда я смотрю на наш мир, мне кажется, будто мы пытаемся сделать окончательный выбор в том, кем мы — люди — являемся. И каждый из нас — часть этого выбора. И тогда встает вопрос: а готовы ли мы? Готовы ли мы достичь высот Духа, который познает себя, живя в человеческом теле? Можем ли мы представить жизнь и общество такими, где мог бы жить полностью реализовавший себя человек? Способны ли мы жить таким образом, чтобы создать такой мир внутри и вокруг себя? Способны ли мы «взять свое сердце и бросить его через препятствие, а потом прыгнуть за ним»?

Я думаю, быть человеком — это одно из самых трудных и самых захватывающи* приключений, какое можно пережить. Проходя через этот опыт, мы смакуем вкус свежей земляники и мороженого, таем в объятиях любимого человека, любуемся невинными глазами ребенка и восхищаемся прогулками по лесам и пляжам. Мы плачем, погружаясь в глубины горя и сожаления, и ощущаем хлещущие нас струи гнева и ярости. И живя в таком обширном диапазоне эмоций — от страха до сострадания, мы способны совершать действия, которые влияют на жизнь других людей, — и сами поражаемся эффекту этого влияния. Мы несем в этот мир как страдания, так и свет, оказывая на него глубокое воздействие. Это удивительная реальность, которую мы должны засвидетельствовать, а потом умело использовать.

Чтобы мы не считали эту задачу неподъемной для нас, Энн Максвелл напоминает, что нужно обращать внимание на свой повседневный выбор того или иного варианта действий. Она пишет:

Легко быть добрым, сострадательным, открытым и великодушным, сидя в безопасности на своем коврике для занятий йогой. Здесь я полна любви. Здесь я занимаюсь йогой так же истово, как молюсь. Но остается вопрос: выберу ли я любовь, как только встану с этого коврика? Настоящее испытание для любви начинается, когда наступает обыденная жизнь. Останусь ли я открытой, когда возвращаюсь к своему автомобилю в темноте? Найду ли я в себе сострадание перед лицом осуждения — как вашего, так и своего собственного? Найду ли добродетель в себе и в вас? Буду ли поддерживать любовную связь со своим дыханием, когда бегу, потому что опаздываю? Выберу ли я доверие, когда мои близкие люди будут в этом нуждаться? Буду ли я добра, занимаясь хозяйством? А помехи и препятствия? Вот на таких ситуациях и проверяется наш выбор в пользу любви или страха. Они и являются самыми сложными и критическими.

Чтобы справляться с задачами повседневной жизни и одновременно держать в уме видение собственной человечности, нам, как наездникам, готовящимся перепрыгнуть через высокое препятствие, возможно, будет полезно изучить свое собственное восприятие. Возможно, мы могли бы подстегнуть себя «упреждающей уверенностью». Возможно, мы заранее должны верить, что преодолеем и большие, и малые препятствия, и «бросить свое сердце через препятствие…. а потом прыгнуть вслед за ним».

Яма и Нияма — это основа для изучения собственного восприятия и для того, чтобы повысить уровень своей «упреждающей уверенности», имея дело с проблемами и радостями нашего огромного и необыкновенного человечества. Предпримите этот великий человеческий эксперимент, чтобы познать силу способности этих десяти драгоценностей направить вас и сделать вашу жизнь безупречной.

ПРИЛОЖЕНИЕ I

В разных культурах приняты свои исходные посылки и неписаные законы в связи с тем, как рассматривать жизнь. Они не обязательно являются правильными или неправильными, но всегда накладывают свой отпечаток на опыт живущих в рамках данной культуры людей.

Йога зародилась на Востоке, но поскольку на Западе существует множество последователей этой концепции, я считаю важным обозначить некоторые предпосылки, воспринимающиеся по-разному в рамках западного и восточного образа мышления.

Комментарий: Здесь я излагаю свои личные соображения по этому вопросу, и, безусловно, они не являются исчерпывающими. Я также описываю эти различия в широком смысле применительно к аспектам религии, философии и светской жизни, которые, смешиваясь, образуют определенные контексты. Вот что я вижу:

Я надеюсь, что мы начнем задавать себе некоторые основополагающие вопросы о собственных неосознанных убеждениях и исходных предпосылках, и процесс размышления позволит нам приблизиться к восприятию новых идей и даст более глубокое понимание этики йоги.

Поскольку каждый из нас является духом, обитающим в теле, не существует ничего, чего бы нам недоставало и что мы должны были бы найти или добыть. Все, в чем мы нуждаемся, уже есть в нас. Практикуя заповеди Ямы и Ниямы, мы практикуем освобождение от ограничивающих нас убеждений и привычек, которые заперли нас в тюрьме нашей беспомощности и отчаяния. Как слой за слоем с луковицы счищают шелуху, так и нас приглашают счистить с себя убеждения и взгляды, которые больше не помогают нам жить во всей полноте своей человечности.

Радость не принадлежит миру счастья, как убеждают нас в телерекламе. Ее нельзя купить или достичь, не зависит она также и от внешних факторов. Внешние вещи меняются; это заложено в самой их природе. Мы испытываем прилив счастья, когда получаем какие-то вещи, но мы расстраиваемся, когда эти вещи не дают нам то, чего мы от них хотим. Поиск счастья — словно катание на американских горках: сначала мы поднимаемся, потом резко падаем вниз только для того, чтобы снова начать медленно подниматься вверх. Когда мы полностью осознаем свою целостность, мы можем прекратить гнаться за вещами и вместо этого — начать отпускать их.

Чтобы в полной мере оценить собственную целостность, людям, выросшим в США, нужно осознать всю силу влияния воспитания, основанного на стремлении достигать. Нас учили, что всегда