Никому не доверяй - Мерил Сойер

Тори вышла из дома и торопливо зашагала по тропе по направлению к гостинице. Подойдя к деревянной лестнице, которая вела к отцовским апартаментам, она сняла туфли, не желая будить других жильцов, и взбежала на второй этаж бесшумно, на цыпочках. Но не успела она постучать, как дверь распахнулась и отец предстал на пороге.

Лу Эдвардс был огромным мужчиной с солидным животом и обширной лысиной в обрамлении жидкого венчика пегих волос. Он облысел так давно, что Тори и не помнила его другим. Иногда ей даже казалось, что он уже родился с этой «фирменной» плешью. Однако серые глаза Лу Эдвардса – в точности такие же, как у дочери, – несмотря на его пятьдесят с большим гаком, по-прежнему лучились молодой силой, умом и жизненной энергией.

– Ты слыхала? – спросил он. – С Джаном произошел несчастный случай. Он утонул.

– Да, мне только что позвонил Эллиот. – Тори вошла в комнату и повернулась к отцу, чтобы видеть его лицо в неярком янтарном свете лампы, горевшей на столе. – А ты как об этом узнал?

– Мне позвонил Мокси.

– Мокси? Почему? – не сумела скрыть удивление Тори. Мокси был редактором отца, когда тот работал репортером в «Сан-Франциско геральд». Пять лет назад отец раньше срока ушел на пенсию и приобрел «Серебряную луну».

– Об этом уже сообщили информационные агентства. Возможно, смерть Джана Хоука действительно результат несчастного случая, но… – Лу недоверчиво пожал плечами. – Существуют серьезные подозрения, что это – убийство!

Хотя Лу Эдвардс и переквалифицировался из журналиста во владельца гостиницы, репортер внутри его не умер.

2

– Надеюсь, что нас собрали не из-за какой-нибудь чепухи, – произнес Эллиот Хоук, опустившись на стул рядом с Рейчел, одной из трех своих кузин. Не прошло еще двух суток с того момента, как умер его отец, но их семейный адвокат Фред Уикерсон настоял на встрече всех членов семьи.

– Ты уже проверил сортность? – поинтересовалась Рейчел.

– Да, и результаты хуже, чем я предполагал. Гораздо хуже.

Эллиот посмотрел кузине в глаза и увидел в них ту же тревогу, которую испытывал сам. В хорошие годы Хоуки выращивали большую часть урожая на собственных полях, предпочитая закупать у других виноградарей как можно меньше, но на этот раз им не повезло. Проливные дожди уничтожили значительную часть посадок шардонне – сорта, из которого изготовлялись лучшие игристые вина. Другие сорта уцелели, но от дождей кожица ягод стала чересчур плотной. И теперь, проверив сортность выращенного винограда, Эллиот убедился в том, что дела обстоят значительно хуже, чем он рассчитывал.

– Когда мне начинать закупки? – тихо спросила Рейчел.

Она привычно накрутила свои длинные черные волосы на кулак, как делала всегда, размышляя о чем-то. В «Хоукс лэндинг» Рейчел занималась закупками винограда, и сейчас перед ней стояла непростая задача, учитывая, что большинство виноградарей уже заключили контракты на продажу своей продукции.

– Начни прямо завтра. И будь похитрее! Никто не должен догадаться, насколько хреново у нас идут дела.

– Я поняла, – прошептала Рейчел. – Сделаю все, как ты велишь. – Она отпустила волосы, и они густым покрывалом легли на ее высокую грудь. – Кстати, не знаешь, по какому поводу это сборище?

– Понятия не имею.

Эллиот глубоко вздохнул и, чтобы отвлечься от грустных мыслей, стал думать о Тори. Из нее выйдет отличная жена, а ему очень нужен человек, с которым он разделит свою жизнь и заботы по руководству компанией. Эллиот любил виноградарство, но его порой выводило из себя собственное обширное семейство с его внутренними противоречиями и трениями. А Тори… Она не только умна, но еще и прекрасно умеет ладить с самыми разными людьми. Если эта женщина будет рядом с ним, он гораздо легче справится с многосложным семейным бизнесом.

После того, как Эллиот рассказал Тори о смерти отца, она тут же с головой бросилась в гущу событий, помогая в организации похорон и прочих траурных церемоний. Поэтому в последние два дня они практически не виделись. Если бы Эллиот не знал ее, то подумал бы, что она его избегает.

– Эллиот, Рейчел, привет! – помахал им, входя в библиотеку, Тито Бардзини.

Дядюшка Эллиота подошел прямо к огромному дубовому столу и уселся в кожаное кресло. Его сын, Лоренцо, примостился рядом. Отец и сын были до такой степени похожи, что, если бы не разница в возрасте, они выглядели бы близнецами. Высокие, черноволосые, с живыми карими глазами, Бардзини были, однако, не слишком удачливыми бизнесменами. Женившись на Джине Хоук, сестре Джанкарло, Тито получил в приданое маленький виноградник, и оказалось, что это максимум, с которым он способен справиться.

Впрочем, и у Эллиота сейчас были не лучшие дни. Он испытывал нехватку денег, да еще эти чертовы дожди, испоганившие столько винограда… Понадобится большое везение, чтобы сохранить на плаву «Хоукс лэндинг». Эллиот понимал, что ему уже не удастся игнорировать угрозы со стороны братьев Корелли, которые давно мечтали заграбастать их виноградники. А из всего многочисленного семейства положиться он мог, пожалуй, только на одну Рейчел.

Наблюдая за тем, как все новые и новые родственники наполняют комнату и рассаживаются, Эллиот подумал, что они похожи на пиявок. Пусть симпатичных, но все равно – пиявок. Все они обитали в долине, где королем было вино, а жемчужиной в его короне – «Виноградники Хоукс лэндинг».

– Я не опоздала?

В комнату с царственной величавостью вплыла тетя Джина и улыбнулась Эллиоту, а он подумал, что тетка – прирожденная примадонна. Ей бы в театре блистать! Хотя волосы Джины вот уже несколько лет как стали серебряными, глаза остались такими же, как у его отца, – темно-синими и блестящими. Надо сказать, точно такие же глаза Эллиот видел каждое утро, когда смотрелся в зеркало, но ему нравилось думать, что у него они – более теплые и искренние.

Джан и Джина. Двойняшки Хоук. Оба – умные, красивые и поглощенные только собой. Ближайшие родственники Эллиота. И вот теперь тетя Джина осталась единственным человеком, с которым его связывают тесные родственные узы, – и это при том, что они никогда не были близки друг к другу…

В библиотеку быстрым шагом вошел Фред Уикерсон, и Эллиоту показалось, что адвокат старается не смотреть ему в глаза. Обведя взглядом ряды кожаных переплетов, Фред поставил свой атташе-кейс на письменный стол из красного дерева, за которым многие поколения Хоуков вели семейный бизнес.

Все еще избегая смотреть на Эллиота, он объявил:

– Завтра я намерен обнародовать последнюю волю Джана.

В комнате повисла тишина. Родственники стали молча переглядываться. Никто не сомневался, что по завещанию небольшие суммы отойдут самым преданным слугам и работникам, но основная часть собственности достанется единственному сыну Джана, Эллиоту. Было непонятно, зачем их всех тут собрали заранее.