Кино, масоны и любовь (СИ) - Чайка Лариса

«Где он там ходит? — раздраженно думала я. — Право слово, надо было вызвать такси и ехать самой, уже спала бы в своей мягкой постельке. Надо будет съездить в свою квартиру, давно там не была. В миссис Торси я, конечно, уверена, но все равно, наведаться не помешает. После окончания съемок, нужно будет договориться со Стефаном и снова переселиться к себе».

Начиная с нашего второго фильма, у нас образовалась такая привычка — съезжаться на время съемок.

Наш первый фильм получил Золотого грифона весьма неожиданно для нас, и именно тогда, когда я на волне своих первых чувств стала оставаться ночевать у Стефана. Он посчитал это знаком судьбы, и когда снимал свой второй фильм, постарался воссоздать все детали и обстоятельства счастливой для него работы.

После каждой грандиозной премьеры я уезжала к себе в квартиру, жила там в свое удовольствие и своей жизнью, и даже наши сексуальные встречи со Стефаном замирали где-то на полувздохе.

А потом он находил новый сценарий, собирал команду, мы начинали снимать новый фильм, и я снова, неожиданно для себя, переселялась к нему.

А, когда пару раз, после громких ссор, я уезжала к себе домой, то всегда среди ночи приезжал Стефан.

Он устраивал страшный скандал и дебош с выламыванием дверей и полицейской сиреной, оба раза полуголую и сопротивляющуюся меня тащили к себе в пентхауз, читали долгую и нудную лекцию о разбитом сердце, и мне приходилось уступать и оставаться жить у него.

В такие минуты Стефан ничего не хотел слушать. На мои аргументы он только упрямо кивал головой и тянул одну песню:

— Га-а-аби, любовь моя, зачем тебе ездочиться взад-вперед? Здесь же удобнее. Мы вместе уходим, вместе приходим, вместе обсуждаем. Я уже так привык. Если хочешь, ты — мой талисман. Солнышко мое, что тебе подарить? Я готов на все. Брильянты? Меха? Не хочешь сменить машину?

— Стеф, ты дурак, — отвечала ему я. — У меня у самой этих денег…. Я сама куплю себе и бриллианты, и машину.

— Птичка моя, как мне с тобой повезло! Любая вертихвостка на твоем месте уже давно раздела бы меня до нитки. А ты так благорозумна! Габи, ты же меня знаешь. Я суеверен, да! Все великие такие. Как только мы с тобой начали жить, я получил свой первый Золотой грифон. Скажу честно, я тогда не очень обратил на это внимание. Когда же, во время второго фильма мы съехались — помнишь? — и я снова получил грифон, я все понял. Ты — моя удача, и я тебя никому не отдам.

Мне приходилось только грустно улыбаться в такие минуты:

— Ты нравишься мне, Стеф, своей честностью. Хорошо хоть не говоришь, что любишь меня без памяти.

— А я люблю тебя, Габи. Я никогда не встречал таких женщин, как ты. В тебе есть шик, детка, стержень. Ты шикарная женщина, уж я-то в этом толк знаю. Когда на всех этих торжественных приемах и церемониях ты стоишь вместе со мной, я спокоен, и ты меня еще никогда не подводила. Ты всегда знаешь, что сказать, как себя вести, ты придаешь мне вес и статус.

Потом следовало признание в любви, потом мы занимались сексом, и на этой ноте наши объяснения с ним всегда заканчивались. Я просто принимала все это как вынужденную меру.

Потом я привыкла жить именно так, мне лень было что-то менять, и даже, когда Стефан стал ходить по подружкам, я все равно сидела в его роскошном пентхаузе, считая его своим домом, и занималась своими делами.

После всех своих загулов Стефан Голден приползал ко мне с горой разных подарков, униженно извинялся, получал пару раз по роже, если сильно доставал, и счастливый шел с одеялом в свой кабинет.

***

Где же ходит его гениальность? Я зевнула, сил моих ждать больше не было, поэтому схватив сумку, я стала натягивать шубу. Завязав пояс, машинально опустила руки в карманы. Какой-то смятый конверт. Вытащила его. Как ко мне это попало?

Конверт был без подписи и запечатан. Это мне? Или какая-то ошибка? Решительно разорвав конверт, я вытащила вложенный в него листок, спешно пробежала его глазами, потом еще раз.

Не поняла! Где-то внутри меня разорвалась струна, в висках застучало, ноги подкосились. Я беспомощно опустилась на грязный пол. Письмо гласило:

«Элла! Я знаю, кто вы и откуда. Нам нужно поговорить. Это в ваших интересах. В 19–00 в «Монмаранси». Завтра».

ГЛАВА 4

После моего перехода в данную реальность, я попала к Хельге. Она Хранительница Порталов, также как и Ваймер в моем мире. Но если старый егерь ничего не рассказывал мне о своей работе, наверное, в силу моего возраста, да и за ненадобностью (кто ж знал, что герцогине Элле ванн Рей понадобиться в спешке убегать из своего мира, чтобы сохранить себе жизнь), то Хельга посвятила меня во многие тайны.

В нашей Вселенной существуют множество параллельных миров. Они развиваются независимо друг от друга, но везде есть, так называемые, Точки Соприкосновения. На этих точках устроены порталы перемещения, а следят за ними Хранители Времени и Пространства.

Все миры разные. Все эти книжки про магию, вампиров, оборотней, эльфов и демонов — это не вымысел писателей с больным воображением, а всего лишь просочившаяся в массы действительность.

Помню, как мне было дико, когда я вошла в портал в лесу у Ваймера, а вышла из него на берег чудесного синего моря. Никогда, до этой минуты, я не видела столько воды. Наше герцогство было расположено в горной лесистой местности. С водой у нас всегда была напряженка: пару невзрачных лесных озер и хиленькая речушка, больше похожая на большой ручей — вот и все наше водное богатство, а тут — синий — синий простор до самого горизонта.

В наших беседах Хельга мне поведала, что древние мифы этого мира возникли не на пустом месте. Та Богиня Любви, выходящая из пены морской, о которой создано столько легенд, была обычной девушкой, перемещенной порталом, впрочем, как и Повелитель Богов, метающий молнии, и Повелитель Морей, появляющийся в глубинах вод. Ну, не дотянул мужик до берега, сил просто не хватило, поэтому и появился из своего мира с трезубцем и посреди океана.

На том берегу синего — синего моря Хельга меня и нашла. Я сидела на песке, опустив ноги в воду, и бездумно смотрела вдаль.

Увидев, будто ниоткуда появившуюся блондинку в странных облегающих штанах и совсем уже бесстыдной майке, вырисовывающей все изгибы ее тела, я сначала растерялась. Женщина заговорила на каком — то незнакомом мне языке с множеством спотыкающихся звуков.

— Что, простите? — вежливо переспросила ее я.

— А, ты из Валии……? — тут же на моем родном языке, произнесла она. — Как водичка?

— Теплая. Только почему — то неприятная на вкус. Я хотела пить….

— Это, море, детка. Здесь всегда вода соленая.

— А у нас в море вода обычная.

— Это другой мир, он без магии. Если бы здесь вода была пресной, все давным — давно бы вымерли. Сколько разных инфекций пришло бы сюда. Соль — она обеззараживает.

— А что такое соль?

— На этот вопрос разные люди ответят по — разному. Химик скажет, что это химическое соединение. Минеролог — что это, прежде всего, плод геологических вековых процессов. Ну, а кулинар заявит, что соль — это непременная составляющая многих блюд, без которой пища будет пресной и невкусной. И каждый из этих людей будет, по — своему, прав. Этот мир держится на логике и взаимосвязи всех физических процессов.

— А у нас?

— Г — мм. Насколько знаю я, ваш мир поддерживает чистая энергия, отсюда и ваша магия. Давай поговорим об этом после. Ты кто? Я пропустила твой переход. Знаешь, маленькая слабость отвлекла. Тебе лучше будет вернуться, я никому не скажу.

— Я не могу обратно. Меня убьют, — и я расплакалась.

— Ну — ну, конечно можешь. Пойдем, выпьем кофе, это вкусно, в вашем мире его нет, и ты мне все расскажешь.

Я, тогда еще не лицедейка, лгать абсолютно не умела, поэтому рассказала своей новой знакомой все от «а» до «я». Не знаю, что тогда заставило Хранительницу Порталов пойти на должностное преступление, но Хельга не отправила меня в мой мир. Целый год мы жили с ней душа в душу на берегу самого синего моря, а потом у них случился какой — то внеплановый прорыв. На ее объект должны были съехаться множество проверяющих, и она от греха подальше отправила меня на материк.