Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson

В самых близких точках индонезийские острова Бали и Ломбок разделяет менее 40 километров. Однако, совершив короткое путешествие с запада на восток, можно почувствовать себя как на другом континенте. В то время как большая часть Бали наводнена туристами, приезжающими на прекрасные пляжи, рисовые поля и вулканы, Ломбок более спокойный, медленный и менее развитый. Индуизм здесь уступает место исламу, храмы - мечетям, молочный поросенок - говядине сатай. Особо проницательные туристы могут заметить различия между балийским и сасакским языками. Молодожены часто съезжаются на Бали, в то время как любители приключений могут быть более склонны к Ломбоку. Воды могут казаться одинаковыми, но многое другое производит впечатление разительного несоответствия.

Когда рассматривается животный мир островов, контраст становится особенно очевидным. На Бали фауна "азиатская", включая циветт и дятлов, а в прошлом и тигров. На Ломбоке фауна "австралийская": дикобразы, белые какаду и шлемоносные птицы. Как всего лишь один прыжок через Ломбокский пролив может выявить столь явные различия? И что мы можем узнать о мире в целом из этой непохожести? За ответы на эти вопросы мы должны благодарить одного из самых несправедливо обойденных вниманием ученых в истории.

Попросите незнакомого человека назвать имя человека, открывшего эволюцию, и он почти всегда назовет Чарльза Дарвина.Возможно, они удивятся, узнав, что в то время как Дарвин развивал свои идеи, основываясь в основном на опыте, полученном на Галапагосскихостровах , более молодой и менее известный натуралист делал аналогичные выводы на расстоянии более 16 000 километров. Альфред Рассел Уоллес, как и подобает двум людям с острым взглядом на различия, был в некотором смысле противоположностью своего более знаменитого современника. Если Дарвин родился в богатой семье и учился в Эдинбургском и Кембриджском университетах, то Уоллес бросил школу в четырнадцать лет, потому что его отец обанкротился и больше не мог позволить себе его образование. Дарвин несколько неохотно высказывал свои политические убеждения на протяжении всей жизни, хотя он был внуком известных аболиционистов Джозайи Веджвуда и Эразма Дарвина.* В отличие от него, Уоллес писал статьи в поддержку национализации земли и женского избирательного права, открыто считал себя социалистом и критиковал политику свободной торговли и милитаризм Соединенного Королевства. Он также утверждал, что является прямым потомком лидера шотландской независимости XIII века Уильяма Уоллеса. Он привык быть в значительной степени самостоятельным и в большинстве своих начинаний был самоучкой, хотя его будущие открытия частично основывались на его опыте в геодезии, который он приобрел в ученичестве у своего старшего брата, также носившего имя Уильям.

Важный опыт Уоллес приобрел в тропических лесах Амазонки, которые он исследовал с 1848 по 1852 год, будучи еще двадцатилетним. Здесь он составил удивительно подробную и точную карту Рио-Негро, сделал множество заметок о людях и местах, которые он посетил, и собрал тысячи образцов животных, хотя почти все потерял, когда его корабль загорелся и затонул во время плавания домой. Но сегодня он больше всего известен как первопроходец на Малайском архипелаге. С 1854 по 1862 год он много путешествовал по этому региону, собравболее 125 000 экземпляров, в основном насекомых и птиц, включая птичье крыло Раджаха Брука и малайских листокрылых бабочек*,желтобокого цветочника, ракетохвостого зимородка и молуккскую кустарниковую птицу. Его описание летающей лягушки - "нового" вида, который, как он предполагал, заинтересует дарвинистов благодаря "изменчивости пальцев на ногах... модифицированных для плавания и лазания по клею", - также оказалось особенно заметным в западных научных кругах. Скрупулезно изучая фауну архипелага, он начал замечать закономерности, которые навсегда изменили наше понимание биологии и географии.

Ученые уже знали, что виды различаются географически,† но в Юго-Восточной Азии внимание Уоллеса особенно привлекло то, что даже на небольших расстояниях, таких как Ломбокский пролив, может происходить резкая смена видов. Обычно резкие различия между сообществами растений и животных в пространстве объясняются значительными границами в природной среде, такими как горные хребты и пустыни, но между такими островами, как Борнео и Сулавеси, есть лишь небольшой участок моря. Признавая эту странность, Уоллес утверждал, что через архипелаг проходит невидимая линия, проходящая с севера на юг и разделяющая виды животных на западной стороне, которые больше похожи на те, что обитают в Азии, и на восточной стороне, которые больше похожи на те, что обитают в Австралии.

научное признаниелишьсто лет; тем не менее Уоллес правильно определил, что вода между островами по обе стороны от его линии была гораздо глубже, чем в других местах региона. Он знал, что в прошлые ледниковые периоды многие моря были скованы льдом, и поэтому общий уровень моря был гораздо ниже, иногда более чем на 100 метров. Большинство морей в этом регионе просто не существовало бы, что позволило бы сухопутным видам мигрировать; но современные водоемы, отмечающие его линию, все равно были бы достаточно глубокими, чтобы не позволить мигрировать тем видам животных, которые не умеют плавать или летать на большие расстояния. В результате виды по обе стороны эволюционировали бы отдельно. Это невидимое разделение между "Азией" и "Австралией" стало называться "линией Уоллеса", после того как другой влиятельный ученый, Томас Генри Хаксли, в 1868 году немного изменил ее, продлив на север, чтобы отделить архипелаг Палаван от остальной части Филиппин для лучшего учета распространения различных видов галловых птиц*.

Теперь мы знаем, что вдоль линии Уоллеса проходит сложная серия границ тектонических плит, что помогает объяснить удивительные различия в видах, которые наблюдал Уоллес (это также помогает объяснить, почему животные Северной и Южной Америки так отличаются друг от друга, поскольку два современных континента были разделены всего несколько миллионовлет назад). С геологической точки зрения западная часть расположена на продолжении континентального шельфа Сунда в Юго-Восточной Азии, в то время как восточная часть является частью австралийского шельфа Сахул, а глубоководный желоб разделяет их более 50 миллионов лет, что вполне достаточно для того, чтобы эволюция протекала совершенно по-разному на обеих сторонах. Поэтому большинство крупных наземных млекопитающих, а также нелетающих и слаболетающих птиц можно встретить только по одну сторону линии. Около двух третей видов сумчатых (кенгуру, валлаби, коалы, вомбаты, тасманские дьяволы и бандикуты) и все сохранившиеся до наших дней однопроходные (например, утконосы и ехидны) эндемичны для восточной стороны. Напротив, очень немногие плацентарные (включая кошек, лутунгов и белок) являются здесь местными видами. Флора не так четко придерживается этого разделения и была менее интересна Уоллесу во время его полевых работ, хотя мы можем отметить, что большинство видов эвкалиптов встречаются только на востоке.

В более широком смысле полевые исследования Уоллеса позволили ему сделать удивительно схожие с