Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson

"поступить как Безос" и отправиться в космос, позвольте мне пояснить, что я просто заядлый пользователь Google Earth и могу часами с удовольствием приближать и отдалять разнообразные горные хребты, архипелаги и улицы мира. Этот интерес, как я полагаю, возник благодаря тому, что я несколько лет избегал обязательных утренних собраний, помогая вести метеорологическое общество моей школы, интерпретируя спутниковые снимки и синоптические карты для составления краткого ежедневного прогноза, который, несомненно, мало кто читает. Но, несмотря на (на мой взгляд, незаслуженно) ограниченную аудиторию, это занятие помогло мне познакомиться с использованием линий для изображения атмосферного давления и погодных фронтов, которые невидимы на уровне земли, но, безусловно, ощущаются и переживаются. Я по-прежнему считаю спутники поистине замечательным средством, позволяющим нам наблюдать за всевозможными глобальными особенностями и процессами, не вступая в контакт с теми, которых мы, возможно, хотели бы избежать. Хотя многие делают это в рамках своей профессии - от вулканологов, следящих за распространением вулканического пепла, до гляциологов, отслеживающих таяние ледников и ледяных шельфов, - любители вроде меня могут рассеянно сканировать спутниковые снимки, чтобы на время вырваться из окружающих нас стен. Такое взаимодействие с миром носит лишь абстрактный характер: мы видим или рисуем линии, которые не обязательно ощущаем лично.Напротив, те, кто находится в море и не обладает необходимыми технологиями для передвижения, могут быстро почувствовать себя задержанными, если пересекут определенныеневидимые линии. На самом деле, одна из частей океана настолько известна своими штилевыми ветрами и связанным с ними ощущением запертости, что это слово стало использоваться в более широком смысле для описания чувства депрессии: "быть в штиле".

Как бы хотели моряки на протяжении всей истории человечества иметь роскошь спутниковых технологий перед отправлением в путь (не говоря уже о каком-нибудь моторе). Сегодня метеорологи, например, могут не полагаться на наблюдения и приборы на повседневном человеческом уровне, а наблюдать и прогнозировать погоду из космоса и выявлять закономерности, например, типичные маршруты тропических штормов. Одна из метеорологических особенностей, на которую стоит обратить внимание на спутниковых снимках Земли, - это четкая белая полоса облаков, которая видна вблизи одной из самых известных в мире невидимых линий - экватора, особенно над темными морями. Эта полоса указывает на положение Межтропической зоны конвергенции (ITCZ), которая с течением времени колеблется примерно на пять градусов к северу и югу от экватора, в основном в зависимости от положения солнца на небе. Таким образом, она приблизительно отмечает ход (столь же невидимого) теплового экватора, соединяя места на каждой долготе (с запада на восток) с самой высокой среднегодовой температурой. Например, летом в Северном полушарии эта половина Земли наклонена к Солнцу и, следовательно, в это время получает больше солнечной радиации, особенно в районе ИТКЗ. Кроме того, поскольку теплый воздух поднимается за счет конвекции, а затем охлаждается на больших высотах, облака легко образуются, поскольку водяной пар во влажном воздухе конденсируется. По этой причине ИТКЗ ассоциируется не только с высокими температурами, но и с густой облачностью и регулярными грозами.Летом в Южном полушарии происходит тот же процесс: эта половинаЗемли теперь наклонена к Солнцу, и ИТКЗ, снова различимая как белая полоса облаков, появляется в это время к югу от экватора. В результате получается извилистая и постоянно смещающаяся линия, которая со временем может то расширяться, то сужаться.

Сложнее определить, но они имеют не меньшее значение, чем пассаты. Они дуют в сторону экватора примерно с тридцати градусов к северу и югу, хотя и под углом, обусловленным вращением Земли, благодаря процессу, называемому эффектом Кориолиса.* Несмотря на отсутствие современных преимуществ спутниковых технологий, португальские моряки в XV веке определили эти ветры и их значение для движения их кораблей. Однако пассаты помогают мореплавателям только до другой невидимой линии: там, где встречаются пассаты обоих полушарий. Это место, опять же, является ITCZ. Вместо того чтобы продолжать горизонтальное течение, как поверхностные ветры, воздух быстро поднимается вверх за счет конвекции. Ветры перестают быть сильными; можно считать, что вам повезло, если вы вообще встретили какой-либо ветер. Хотя европейские мореплаватели описывали это явление преимущественно в Атлантическом океане по очевидным географическим причинам, то же самое можно обнаружить в Тихом и Индийском океанах, которые также пересекает ИТКЗ. В конце XVII века английский астроном и математик Эдмонд Галлей описал этот пояс спокойных или вовсе отсутствующих морских ветров, перемежающихся с яростными грозами, как "штиль и торнадо", заключив в нем крайние точки ветров. В конце концов, однако, "штиль" стал предпочтительным термином, вероятно, происходящим либо от древнеанглийского dol (скучный, глупый), либо от португальского dolorio (мучительный), которые в совокупности передают те же чувства, которые имел в виду Галлей.

Сегодня мы можем в любое время отслеживать положение ITCZ и штилей и таким образом прогнозировать вероятные погодныеусловия, с которыми можно столкнуться в низкоширотных районах, между нулем и тридцатью градусами к северу или югу от экватора. Но на протяжении веков моряки были вынуждены сталкиваться с теми погодными условиями, которые тропики преподносили им в конкретное время года. Корабли, уверенно продвигавшиеся на сотни километров, достигнув невидимой границы в море, тут же становились вялыми, двигаясь со скоростью очереди на почте в обед в преддверии Рождества. Волны, столь характерные для других мест, исчезали, оставляя блестящее зеркало воды под берегами облаков. Герои Эпохи исследований мечтали увидеть новые места, населенные неизвестными в Европе людьми и изобилующие ресурсами, которые были бы весьма ценны на родине, но здесь они увидели лишь кажущиеся бесконечными просторы спокойного синего моря под бьющим экваториальным солнцем. Мощные конвективные штормы, которые периодически обрушивались на эту часть океана, давали передышку от вынужденной летаргии, но приносили свои неудобства. В целом, однако, продвижение вперед было исключительно медленным, а монотонность - правилом. Моряки чувствовали себя разочарованными, обливаясь потом, постепенно продвигаясь по региону, для которого характерны жара и влажность. Что самое серьезное, пребывание в штиле могло оказаться смертельно опасным: запасы продовольствия иссякали, начинались болезни, такие как цинга, и возникали различные психические заболевания. Уильям Смит, обозреватель Подветренных островов Карибского моря и настоятель прихода Святого Иоанна на Невисе в 1730-х годах, написал следующее о мастере парусника, страдавшем от калентуса - лихорадочного бреда, связанного с тепловым ударом:

Он постоянно смеялся и, если можно так выразиться, весело сходил с ума: Однажды в разгар своего безумия он прыгнул за борт в бухтеЧарльз-Таун, но был счастливо спасен от утопления одним из матросов или от пожирания какой-то хищной акулой: и затем заключен в нашу тюрьму, пока корабль, на котором он был капитаном, не был готовпровалиться, тогда он поднялся на борт