Волшебник-юнлинг - E. ea I

И весь объём светящейся смолы со снитч размером прямо в колбе превратил в скопище муравьев, которых вытряхнул перед маленькой гром-птицей, склевавшей всей до единого.

— Профессор, приготовьтесь вложить в просмоленные мозги заклинание Лингвистика. Пхукет, ты своим поведением нас подставил, потому быстро сюда, ненадолго превращу тебя в феникса, чтобы ты пролил слезинку во спасение лукотруса и тем самым спас свою шкуру от профессорских фантазий.

— Гр-р! — вампусу такая постановка вопроса не понравилась, но он встретился взглядом с Кеттлберном и через несколько секунд сорвался с места, сев рядом с Поттером и начав хвостом выбивать пыль из каменного пола.

— Авифорс Максима. Авифорс Максима. Финита, — превращая кота в птицу, потом лукотруса в соловья и отменяя превращение гром-птицы обратно в мозги, пугающе раздувшиеся и жутковато засветившиеся изнутри.

— Лингвистика, — наколдовал Сильванус, чётко указав волшебной палочкой на капитально просмоленные мозги.

— Энтоморфус.

На сей раз светящиеся мозги подверглись превращению в муравья, которого склевал соловей.

— Ренервейт, — ускоряя пищеварение соловья. — Пхукет, приготовься капнуть слезой. Я левитирую эволюционирующего лукотруса, ты только всплакни.

Феникс, грустно переминаясь с лапки на лапку, наставил глаз на соловейчика. Кеттлберн принялся невербально выпускать из кончика своей палочки одинокие голубые искры, с электрическим стрёкотом летевшие на пол. Пхукет-феникс сгорбился и поник, его глаз заблестел от влаги.

— Финита.

Волшебник-юнлинг вовремя отменил превращение. Тонюсенький лукотрус раздулся, как подсолнух, и раззявил рот от боли. В следующий миг туда капнула слеза феникса, избавляя от мучений.

— Арборивикус, — заклинание из остролистовой палочки своевременно направило мутацию безобидного магического существа. Благодаря слезе феникса и постоянному контролю работающих чар опытным агрономом не требовалось дополнительно колдовать Гармония Нектере Пасус.

Летучая мышь должна была дослужить до конца. Поэтому остролистовая палочка, едва завершив одно заклинание, выполнила следующее:

— Авифорс Максима.

Маленькая гром-птица превратилась в феникса, который по всем канонам при нахождении при смерти сгорел в пламени, оставив после себя горку тёмного пепла, выглядящего как концентрат Тьмы, противоположность Света, что наглядно виделось в сравнении с Пхукетом в облике феникса, после генерации слезинки всё ещё сиявшего в свете колдорентгена. На сей раз удерживая трансфигурацию правой рукой, волшебник-юнлинг сосредоточенно взмахнул левой рукой, невербальным заклинанием Вингардиум Левиоса быстро и аккуратно перемещая преображающегося лукотруса в серединку пепельной кучи, чтобы его корешки принялись втягивать в себя эту подкормку, успевая до того, как оттуда возродится феникс.

— Финита, — отпуская вампуса, потерявшего изрядную долю нагулянных сил, но всё-таки гордо оставшегося сидеть рядом и глазеть, смешно поводя усищами.

— Мистер Поттер, это всё тянет на сто баллов и орден Мерлина третьей степени как минимум! — в экстазе похвалил Сильванус, тиская свою волшебную палочку, словно бы чешущуюся повторить дивное колдовство.

— И койку в палате умалишённых, — шутя по-чёрному.

Сильванус крякнул и чуть не испортил эксперимент кашлем, сдувающим пепел.

Тем временем маленький лукотрус втянул весь пепел без остатка и заматерел ростком ёлки-бонсай, вытянувшись до семнадцати дюймов и разветвившись конусом сообразно донору живицы. Внизу под миниатюрно-разлапистой юбкой из ветвей сформировались две ноги. Оформились узкие плечи и две ветки-руки, которые было не признать за конечности, пока их не подняли. На самом верху вместо веточки народилась странная шишка. Это оказалась голова нового магического существа, которая после завершения формирования нового тельца смешно открыла глаза и веки.

— Здравствуй, бонсай-лукотрус по имени Пик, — взяв сокращение от латинского слова, обозначавшего ёлку. — Я твой создатель, человек по имени Гарри Поттер.

— Здравствуй, человек и создатель Гарри Поттер, — потрескивающим голоском ответил Пик на том же английском языке и уставился на Сильвануса, быстро-быстро заскрежетавшего-зачесавшего голову ногтями, стимулируя своих мозгошмыгов.

— Пик, это магозоолог Сильванус Кеттлберн. Он знает больше меня, он поможет тебе разобраться с собственными способностями и поухаживает, а через три недели будем от тебя массово отпочковывать первое поколение твоих детишек, — сразу признавшись и поведав планы.

— Здравствуй, человек и магозоолог Сильванус Кеттлберн, — чуть повернув голову-шишку ко взрослому, как и мальчишка, сидевшему на пятках перед дивным творением.

— Здравствуй, Пик! — восторженно отозвался профессор, заворожённый новым видом магического существа, по-детски собранного по частям, словно конструктор «Лего». Если бы не могущественная слеза феникса, то эксперимент провалился бы! И определение «бонсай-лукотрус» оставляло Сильванусу простор для создания других видов этой породы, помимо елового перед ним! — Позволь мне позаботиться о тебе.

— Прф, — Пхукет фыркнул и вальяжно удалился на свою лежанку, уверившись, что строгий дрессировщик завёл новую игрушку и забудет о милом вампусе.

Поттер тоже предпочёл смыться, только сделал это ярко и пылко, превратив себя в феникса, чтобы переместиться под воздействием зелья жидкой удачи и расширенным восприятием прочувствовать перемещение через гиперпространство. Оказавшись в постели, волшебник-юнлинг непозволительно долго очухивался, а потом залип на созерцании вертикальной грядки с алхимической клубникой и смекнул, как ему трижды в день снимать урожаи и одновременно уплотнять магию, дабы сделать кусты качественно более волшебными и плодовитыми, чем они есть сейчас, и собрать серьёзный урожай для очень полезного и масштабного дела. Уже готовому к утренней зарядке Рону пришлось растормошить зависшего друга.

Дальнейший день вроде бы начался без сюрпризов.

Утренний выпуск «Ежедневного пророка» сподобился написать о состоявшемся в субботу светском визите мадам Лонгботтом с подругами в дом Св. Освальда — почему-то на Августу повесили всю инициативу, видимо, потому что её возраст как раз пенсионный. Редакция не смогла проигнорировать два колдофото, в воскресенье присланных ей в редакцию от имени школы Хогвартс и иллюстрирующих, какой была компания из двух согбенных старушек и трёх дедов и какой живёхонькой стала после косметологических процедур, сбросивших им на вид лет двадцать (если мерить по виду среднестатистических простецов). С учетом сарафанного радио к «косметологу Снейпу» до Рождественских каникул выстроилась очередь из состоятельных английских стариков, вдов и вдовцов, прельщённых второй зрелостью в облике мечты. Хогвартсу впору начинать печатать собственную газету! И да, в «Ежедневном пророке» сообщалось о двух спецвыпусках «Ведьмополитена» по пятьсот с лишним страниц с цветными колдофото и кусающейся ценой в десять галлеонов за каждый, но рецензент уверял в необходимости этой покупки, хваля журнал за изумительное новаторство.

— Мистер Поттер, к директору, вот пароль, — Ариф перед чаепитием дождался мальчишку у входа в Большой зал и всучил записку.

— Что случилось? — всполошился Рон.

— По какому поводу? — прищурилась Гермиона.

Взрослый