Видящий - Валерий Пылаев

Думаю, такой акробатики «Гардарика» еще не видела. Чье-то копье вспороло мне штаны и врезалось в ногу, но я уже прошагал вперед — в буквальном смысле по головам врагов. Хвала Всемогущему Одину за десятку Подвижности — последний прыжок вышел на славу! Одним махом я преодолел и борт, и почти полтора метра плескавшейся внизу воды и оказался на палубе вражеского драккара. Ингвар Плясун заверещал неожиданно тонким голосом и попятился. Каст я ему наверняка сбил, но начатое следовало довершить. Когда я пошел вперед, колдун даже не думал сопротивляться — грохнулся на палубу и принялся неуклюже перебирать конечностями, пытаясь отползти. Казалось, он скорее спрыгнет за борт, чем окажется со мной лицом к лицу. Наверное, я и правда выглядел пугающе — всклокоченный, израненный, с «Ведьмой» в руках. С залитой кровищей башкой и глазами Выходца из могилы.

Но седого Рерика напугать оказалось куда сложнее. Он вырос на моем пути стеной из металла и человеческой плоти. Я прыгнул вперед, пытаясь поднырнуть под его страшную секиру, чтобы достать колдуна и дать Рагнару еще несколько бесценных секунд — и не смог. Закаленный в сотнях боев ветеран даже не стал пускать в ход свое оружие. Просто перехватил меня правой рукой за горло и потащил к борту. Я отбрыкивался, пытался ударить его — бесполезно. Повезло мне только когда он уже вышвыривал меня в море, как щенка. Мои пальцы соскользнули со шлема и пластин брони, но крепко вцепились в бороду. Рерик заорал, рванулся, но я держал изо всех сил. И не расцепил хватки, даже когда прямо над нами выросла огромная птичья голова.

В воду мы свалились вместе. Теперь уже он держал меня, камнем уходя ко дну под чудовищным весом доспехов. Я вырывался… Нет, бесполезно. Самому Тору не хватило бы сил разжать железные пальцы, и Рерик неумолимо утягивал меня в темную глубину. Внутри что-то надорвалось, лопнуло, и красная полоска здоровья стремительно поползла в минус. Уже гаснущим сознанием я разглядел сквозь толщу воды, как сходятся бок о бок две вытянутые тени. Рагнар все-таки успел.

Глава 23

ВЫ ПОГИБЛИ

Спасибо, это я уже понял. Рано или поздно это должно было случиться. И мне рано или поздно пришлось бы задуматься, а как тут вообще обстоят дела с респауном? Время в «Гардарике» явно течет само по себе, ярлы и конунги грабят Империю, убивают, умирают, иногда режут друг друга. А игроки… Игроки в этом участвуют. В древних онлайн-играх у меня бывало по десять-двадцать смертей за день, и каждый раз я просто возрождался или на базе фракции, или на контрольной точке, или еще где-нибудь. Неписи без проблем раздавали те же самые квесты, роняли тот же лут, а злодеи произносили те же самые пафосные реплики, не теряя серьезного выражения лица. Хоть десять раз, хоть двадцать.

Но здесь — что? Допустим, тот же Гудред мог каким-то образом проигнорировать мое полуторачасовое отсутствие на корабле. Но как быть со славной гибелью? Где я окажусь и что скажу моим друзьям после того, как они своими глазами видели, как здоровенный седой мореход утянул меня на дно?.. Блин, надо было задуматься об этом раньше. А еще лучше — читануть форумы или спросить Славку, а не уверовать в собственную удачу и бессмертие… Но что уж теперь. Как говорится — имеем то, что имеем. И с этим надо жить дальше. А что предложит система?

Выберите продолжение игры

Возрождение в точке привязки сюжета (доступно, рекомендуется)

Окончательная смерть (доступно, не рекомендуется)

Не рекомендуется — и славно! Окончательной смерти нам не надо! Не задумываясь, я ткнул первый вариант. И почти сразу услышал плеск волн.

Вы выбрали возрождение в точке привязки сюжета.

Вы вернетесь в игру и продолжите ее.

Все активные квесты сохранены.

Все предметы инвентаря сохранены.

На ваш наложен штраф: вы теряете опыт, набранный с момента получения уровня 7.

Вы теряете 2075 очков опыта.

Оу… Значит, сыр в мышеловке не совсем уж бесплатный. Впрочем — фигня, две тыщи экспы. Всего-то навсего два с копейками Болли Ульфриксона. Могло быть и хуже — например, если бы мне до уровня оставалась какая-нибудь сотня опыта, и тогда бы я потерял ощутимо больше. А так — ерунда.

Когда темнота рассеялась, я обнаружил себя лежащим лицом в песок. Вся одежда на мне была насквозь мокрой, а от шкалы здоровья и выносливости осталась хорошо, если половина. И только целиком заполненная полоска духа бодро подсвечивала синим, подсказывая, что все не так уж плохо. Я кое-как поднялся на ноги. В сапогах хлюпало, а плащ из медвежьей шкуры весил тонну — кажется, я неплохо искупался…

Так вот оно что! Вместо того, чтобы респаунить меня в теплом и безопасном месте, хитрая система разыграла мое чудесное спасение из пучины! Рерик-сэконунг отправился на дно, а я все-таки выплыл. К сожалению, не совсем туда, куда хотелось — игроделы вполне могли бы разрешить мне вынырнуть прямо у борта «Лебедя»… Впрочем, хрен с ним. Даже неожиданный десант на этот берег куда привлекательнее, чем жутковатое словосочетание «Окончательная смерть».

А ведь изящно придумано — привязка сюжета! Приключение склафа по имени Антор, тэна Фолькьерка, наделенного даром Видящего (ведь так, я ничего не путаю?) продолжаются. Жутко довольный собой, я зашагал вдоль воды, перемахнул через здоровенный валун…

И чуть ли не нос к носу столкнулся с женщиной… барышней… Нет, все-таки девушкой. Причем незнакомка явно заметила меня раньше, чем я ее, и виду у нее был встревоженный.

Встревоженный, недовольный, но едва ли испуганный. Ростом она немногим уступала мне, а руки крепко сжимали палку. Да и нож на поясе вовсе не выглядел игрушкой. Похоже, неизвестная красотка умела за себя постоять.

Красотка ведь? С учетом того, что это вообще первая женщина, встреченная мной на просторах «Гардарики» (пара чумазых рабынь в лагере Рагнара не в счет) — пожалуй. Впрочем, она б достойно смотрелась и за столом у ярла, и даже в реальном мире. Высокая, с округлыми плечами, может быть, чуть полноватая, но ее это ничуть не портило. Вопреки расхожим представлениям о женских персонажах в играх, незнакомка была одета более, чем скромно — длинное зеленое платье и накидка из коричневой шерсти, небрежно отброшенная за спину, оставляло воображению изрядно простора.

А воображение работало. Девушка была, как любил в свое время говорить Славка, фигуристая. Мне всегда такие нравились (а кому