Настольная книга сердцеедки - Арина Холина

— Что, прямо сейчас? — испугалась Аврора.

— Слушай, мне тоже совсем не хочется тащиться на край света в какую-то грязь к какой-то дурацкой бабке. Я вообще все это не люблю: знахарки, там, ворожеи… Но что делать?

Минут через двадцать Аврора, умывшись, влезла в джинсы, дубленку и сапоги-луноходы (хоть и от Майкла Корса, они принадлежали Миле), спустилась во двор и с удивлением обнаружила Дашу сидящей в джипе «Лендровер».

— Ты чего это? — поинтересовалась она, разглядывая салон.

— Во-первых, никто не знает, какие там дороги, — сказала Даша. — Во-вторых, никто не знает, что это за бабка — может, у нее классовая ненависть, а тут мы — вполне платежеспособные, на приличной, но в то же время практичной машине. Это машина Кирилла.

— А что ты о той бабке знаешь?

— Да ни фига! — помрачнела Даша. — Темная личность.

В пути Аврора пожалела, что во все это ввязалась — дорога была тяжелой и долгой. Наконец, после того как Даша, очередной раз обматерив очередной ходячий путеводитель — местного жителя, который объяснил ей, как ехать, с помощью таких примет, как коровник, колодец и баня, вырулила налево, направо, снова налево и действительно увидела нечто, отдаленно напоминающее коровник, Аврора воскликнула:

— Вот!

И они с умилением уставились на почти целиком потерявшую цвет табличку «Черные Грязи».

— Их что, много там, грязей? — усмехнулась Аврора.

— Да… — Даша запнулась. — Бог их знает…

В целом деревня выглядела кошмарно. Казалось, здесь не так давно все огнем полыхало — дома стояли черные, деревья — тоже, и даже воздух словно пропах гарью. Но люди тут жили — у домов с лопатами ковырялись мужики — расчищали снег, а на дороге время от времени встречались женщины — с ведрами или сумками. Одна тащила на плечах здоровенную корзину, нагруженную под завязку. Женщина споткнулась, грохнулась наземь, и корзина ее накрыла, а с ее верха посыпались кирпичи серого хлеба. Даша притормозила, и они с Авророй бросились поднимать тетку, которая неловко копошилась под своей ношей. Запихнув последний батон и выслушав сердечные благодарности женщины, Даша спросила:

— Вы не подскажете, где живет Агриппина Тихоновна?

Тетка слегка отодвинулась.

— А вам зачем к ней? — спросила она. — Вы что задумали? Девки, езжайте домой, пока не поздно…

— Вы нас не так поняли, — остановила ее Аврора. — Мы ищем одного человека, и только Агриппина Тихоновна может что-то о нем знать.

— Алиску, что ли, ищете? — прищурилась тетка.

Даша кивнула.

Тетка раздула ноздри и открыла было рот, явно собираясь выложить ворох сведений, но, видимо, передумала.

— Лес видите? — показала она. — За ним овраг, через овраг мост. На машине не проедете. Можете ее у моего дома оставить, чтоб мальчишки ничего не отломали. А вернетесь, заходите — я вам много чего интересного расскажу.

Девушки усадили женщину в машину, в багажник запихнули ее корзину с хлебом и медленно покатили по деревне.

— Меня зовут Анна Константиновна, я учительница, а хлеб для свиней — у меня свое хозяйство, — без умолку говорила та. — Вот здесь остановитесь, машину притрите к забору… Ой, я так не выйду, назад сдай… не надо мне помогать… Куриную лапшу будете?

Наконец девушки распрощались с Анной Константиновной, натянули шапки и пошли в указанном направлении.

Лес оказался дальше — пока дошли, продрогли, несмотря на сапоги, носки и теплые перчатки. На дворе стояла мартовская непогода — стоило солнцу скрыться из вида, тут же делалось холодно и промозгло. К тому же шел хоть и мелкий, но сильный снег — мокрые снежинки вперемешку со льдинками больно хлестали по лицу, сыпались за шиворот и норовили попасть в глаза.

В лесу было потише, но тот быстро закончился, девушки перешли через мостик, обошли небольшую рощицу и увидели на пригорке, с которого, как лохмотья, висели корни высоких елей, дом. Вроде бы обычный деревенский дом — бревенчатый, только крыша была не из шифера или толя, а из черепицы, одноэтажный, с двумя трубами, парой сараев поблизости и немного покосившимся забором. За забором истошно лаяла собака — судя по голосу, большая и неприятная, и сам дом выглядел каким-то мрачным, подозрительным. Но так как уже смеркалось, место было незнакомое, да и Анна Константиновна подлила масла в огонь, девушки списали все на воображение и смело подошли к дому. Собака, кстати, оказалась не просто неприятной, а ужасной — кавказская овчарка, здоровая, как слон, злая и сильная — она бросалась на забор, а тот раскачивался под ее весом.

— Ясно, если она оттуда выпрыгнет, нам абзац, — вздохнула Аврора.

— Н-да… — кивнула Даша. — Звать хозяев, видимо, смысла нет?

Она оказалась права. То есть, собственно, звать не понадобилось — из-за дома вышла старушенция в тулупе и рявкнула:

— Егор! Фу!

Услышав ее голос, собака-убийца села, прижала уши и заскулила.

Старушенция подошла к калитке, а девушки с удивлением заметили, что никакой на ней не тулуп, а модная дорогая дубленка с шикарным пушистым воротником. На голове у бабки был намотан шарф от «Фенди», а в руке она держала сигарету «Мальборо».

— В чем дело? — низким хриплым голосом спросила Агриппина. — Вы кто?

— Агриппина Тихоновна, простите, что без звонка… неправильно записали ваш телефон и решили так заявиться, — вежливо начала разговор Даша. — Меня зовут Даша, я родственница Зои Алентовой, мне ваши координаты дала Рената Каримова…

— Я ее знаю, да, — подтвердила Агриппина.

— Мы к вам по очень деликатному делу, — призналась Даша. — При всем к вам почтении не хотелось бы говорить на улице и через порог.

— Понятно, — кивнула Агриппина, достала из кармана телефон — между прочим, украшенный стразами, и набрала чей-то номер. — Рената, — строго произнесла она в трубку, — это Небоженова. Ты мой адрес кому давала? — Затем выслушала то, что говорила собеседница, не забывая при этом разглядывать Дашу с Авророй, и в конце концов открыла калитку. — Идите в дом, — кивнула она и продолжила разговор.

Даша с Авророй, с опаской оглядываясь на собаку, бочком протиснулись в дом, и замерли в дверях. Здесь бы не побрезговали жить и Михалковы-Кончаловские: этакий псевдорусский стиль, но не лубочная дешевка, а прямо царские палаты. Богатая резьба, сводчатые потолки, роспись, роскошные старинные изразцы, фантастической красоты ковер…

— Что вы тут встали? Дайте пройти! — прикрикнула хозяйка, уперевшись им в спину. Она скинула дубленку и оказалась в полосатых серых брюках, белой рубашке и черном кашемировом свитере.

— Садитесь, — кивнула хозяйка, прошла к плите и поставила чайник.