Превращение - Кэрол Берг

– Ты не можешь идти туда, – сказала мне леди Лидия, уходя. – Сегодня они много раз слышали твое имя. Я узнаю все, что нам нужно, даже если ради этого мне придется лечь в постель с Императором.

Я нисколько не сомневался в ее дипломатических способностях и личном обаянии, но она была не готова отражать атаки демонов. Лидия была милой и доброй, я не хотел, чтобы она хоть как-нибудь пострадала. С моих плеч упала скала, когда она наконец вернулась.

– Его держат в западной башне. Келидец сказал, чтобы его оставили там до самого отъезда, и внимательно наблюдали за ним, чтобы он не покалечил себя.

– Они ничего не заподозрили?

– Я говорила с Императрицей. Я убедила ее камеристок, что хочу утешить ее… как дочь… и получить в свою очередь материнское утешение. Леди Эния скорбит и находится почти в шоке от происходящего, но она сильная женщина, а не придворная жеманница. Когда я предложила пойти удостовериться, что принца охраняют, оказывая ему необходимое уважение, она забыла о своих страданиях и решительно потребовала, чтобы ее пропустили к сыну. Мне пойти не позволили и я не посмела настаивать, но, вернувшись, Императрица все рассказала мне. Ее неотступно сопровождал Корелий, два келидских мага стоят на лестнице. Лорд Каставан сейчас у Императора, они вместе составляют указ.

Она выложила все новости разом, едва переводя дыхание. Щеки ее пылали, глаза горели, острый подбородок был решительно выпячен вперед, как в тот момент, когда я рассказал ей о рей-киррахе, о келидцах и демонах. Леди Лидия тоже не была придворной жеманницей.

Настало время действовать мне. Я должен был придумать, как вызволить Александра из башни и довести до зарослей за прачечной, где принца (если Дурган сделал все, что я просил) будет ждать лошадь.

– Вы все сделали правильно, госпожа. Я со своей стороны сделаю для него все, что смогу, – я поднялся, чтобы уйти.

– Погоди, я рассказала не все. Императрица очень расстроилась, когда увидела, что ее сын спит на грубых простынях и даже без подушек. С него сняли все украшения, чтобы он не мог поранить себя, но он все еще в своем белом наряде. Я предложила послать в покои Александра… раба, чтобы он принес оттуда постель и походный костюм принца. Императрица была крайне признательна.

– Госпожа, – я радостно улыбнулся, – никогда в жизни не встречал лучшего заговорщика. Вы посрамили опытнейших лазутчиков Дерзи, – я поклонился ей.

– Я пойду с тобой, – она направилась к двери. – Тебе может понадобиться защита.

– Вы и так сделал больше, чем нужно. С этого момента никто не должен видеть вас со мной. И я ни в коем случае не упомяну ваше имя. Забудьте, что мы встречались когда-то. Если кто-нибудь спросит, скажите, что вы просто послали за одеждой в покои принца. Но понятия не имеете, кто из рабов приносил ее.

К моему облегчению, она согласилась.

– Да благословит тебя Атос, Сейонн. Пошли мне весточку, когда принц… и ты… будете в безопасности. Я буду очень беспокоиться. Если вам понадобится что-нибудь, что угодно, пошли письмо в мой авенхарский дом Хаззиру. Подпишись как «иностранец, друг госпожи», они передадут мне письмо.

– Верьте мне, принц достоин ваших забот.

– Спаси его, Сейонн, а потом мы обсудим это.

Глава 18

Гора подушек, шелковых простыней и походной одежды, которую я тащил в башню, закрывала меня с головой. Я мечтал только не оступиться на узких ступенях и не свернуть себе шею. Я даже положил наверх стопки письмо для Александра, чтобы у меня был дополнительный повод для визита. Я рассудил, что никого из господ не пустят в башню без сопровождения, но до раба никому нет дела. И действительно, два мага даже толком не осмотрели принесенные мной вещи. Я же попытался уговорить их самих отнести подушки принцу.

– Я слышал, что принц сошел с ума, – заявил я дрожащим от страха голосом. – Он и в обычном состоянии все время бил меня. Может быть, вы сами отдадите ему вещи? Вот тут одежда для похода – его следует переодеть, вот подушки, чтобы ему было удобнее спать…

Келидцы засмеялись. Эхо их голосов когтями вцепилось мне в душу. Я не смотрел на них.

– Мы здесь не для того чтобы выполнять обязанности раба. Хочешь, чтобы ему было удобнее, сам и иди. Он прекрасно переживет ночь и без твоих подушек, если ты такой трусливый, – заявил один из келидцев.

– О, нет, господин. Императрица приказала мне. А там внутри есть кто-нибудь? Кто мог бы меня защитить? Императрица говорила что-то.

– Нет, придется тебе остаться со спятившим принцем наедине. Лорд Корелий ушел спать.

Я был счастлив слышать, что бледноглазый келидец ушел и этой ночью уже не вернется.

– Но вы ведь не запрете меня там с безумцем?

– Нам приказано держать дверь на замке. Мы можем по рассеянности забыть тебя там, тогда тебе придется ждать, пока принц проснется.

– О, нет, принц не любит меня. Я не хочу оказаться там, когда он проснется… и касаться его тела, я ведь не личный раб… я не подготовлен… не смею. Если я коснусь его, это может стоить мне жизни, – они легко поверили в мою непревзойденную трусость.

Келидцы отперли дверь и впихнули меня внутрь с такой силой, что кипа подушек и простыней разлетелась по комнате.

– Твоя жизнь не дороже гнилой кости. Наверное, мы даже вернем принцу его нож, чтобы он «подготовил» тебя и ты стал его личным рабом, – эта мысль развеселила их. Я надеялся, что они запрут меня с Александром на долгое время. Достаточно долгое.

Небольшая комнатка была освещена только лунным светом, пробивавшемся через крошечное зарешеченное окошко. Человек через него бы не пролез. Одна возможность сразу отпадала. В каменном мешке не было почти никакой мебели, только небольшой стол с кувшином вина и бокалом на нем и узкая кровать. Александр, все еще облаченный в белоснежные одежды, лежал на ней вытянув руки по швам, подобный телу императора, приготовленному к погребению. Его затуманенные глаза были открыты и устремлены в пустоту, словно никто не удосужился закрыть их у мертвого тела. Я даже взял его за руку, чтобы убедиться, что кровь еще бежит по его венам. Только с близкого расстояния стали заметны удерживающие его в таком положении кожаные ремни, стягивающие его запястья, лодыжки и грудь.

Я перебрал стопку подушек и нашел ту, в которую спрятал короткий меч. Я разрезал кожаные ремни, потом налил в стакан вина и поднес ему.

– Ваше высочество, вы меня слышите? Это Сейонн. Я пришел за вами.

Он не пошевелился и даже не моргнул. Я провел рукой перед своими глазами, перестраивая восприятие. Все оказалось, как я ожидал. Демоны были самонадеянны. Я вернулся к обычным чувствам, чтобы заглушить их музыку.

– Мой господин, вас связали совсем простым заклятием и дали вам сонное зелье. Вы ощущаете себя неспособным пошевелиться, но это не так. Вы можете заставить свое тело двигаться, но вы должны очень постараться. Вы должны захотеть, – я капнул вина на его губы. – Ощутите вкус. Сосредоточьтесь на нем. Представьте, как вино проходит через вас, смывая прочь заклятие, унося с собой сонливость, – я убеждал и уговаривал его, влил ему в рот еще вина, расписывал перед ним прелести жизни, какие только приходили мне в голову. Но прошло десять минут, а он так и не пошевелился. Я начал переодевать его и подсовывать под него шелковые простыни на случай, если кто-нибудь сунет свой нос посмотреть, как идут дела. Все мои мольбы и уговоры не возымели никакого действия. Вскоре я решил, что все дело в его воле, точнее в ее отсутствии. Я решил сменить тактику.

– Мой господин, вы, конечно, не убивали своего дядю. Но вы тоже виноваты. Вы выслали его из города, вы играли с ним. Вы вели себя безрассудно, думая только о своем удобстве и удовольствии. Вы никогда не сможете избавиться от чувства вины, но на самом деле это демоны хотели его смерти. Не вы. Это демоны наслали на него разбойников. Они находят особое удовольствие убивать людей холодом, поскольку сами сильно страдают от него. Они оставили его истекать кровью и замерзать, и если вы хотите исправить эту чудовищную несправедливость, вы должны сделать так, чтобы они не получили никакой выгоды от своего преступления. Убийство лорда Дмитрия – единственный способ заставить вашего отца отправить вас к ним, – я стащил с него отделанную жемчугом рубаху и стал надевать на него рубаху из простой мягкой ткани. – Вы сможете двигаться, если захотите. Если вы не захотите, они заберут вас в Келидар и сделают из вас демона. Ни ваше тело, ни ваша душа не будут больше принадлежать вам, а вы, вы сможете лишь забиться в самый дальний угол собственного сознания и наблюдать оттуда за происходящим. Возможно, именно этого вы и желаете, думая, что это подходящее наказание за ваше преступление. Но догадываетесь ли вы, что собираются учинить демоны, когда получат вас? Вы убьете собственного отца и станете по повелению демонов править Империей Дерзи.

Запас слов у меня иссяк. Если он не может или не хочет двигаться, мне придется вынести его отсюда. Натягивая на него брюки для верховой езды, я обдумывал, сможет ли Дурган заполучить одну из склянок Гизека и усыпить келидцев. Я едва не вскрикнул, когда меня коснулась холодная рука.