Зауряд-врач - Анатолий Федорович Дроздов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это к нему, — я выложил на ладонь запасной магазин. — Будьте осторожны — заряжено. Перед тем, как пользоваться оружием, возьмите несколько уроков.
— Вот вы и обучите, — улыбнулась Лиза, забирая «баярд». — Благодарю, Валериан Витольдович. Подарок необычный, но мне нравится.
Она стала рассматривать пистолет, вертя его перед глазами. Вокруг стало тесно. Я покрутил головой. Приглашенные обступили нас, с интересом разглядывая необычный подарок.
— Ух, ты! — из толпы выскочил уже виденный мной подросток. — Дашь пострелять? — он потянулся к пистолету.
— Изя! Веди себя прилично! — отреагировала толстуха в розовом платье, видимо, мать. — Отойди от Лизы!
Мужчина с брюшком, стоявший рядом, шагнул вперед и оттащил мальчугана за воротник. Подросток надул губы.
— Удивили вы, Валериан Витольдович, — сказал подошедший Поляков. Он забрал «баярд» у Лизы и повертел его перед глазами. — Красивая игрушка. И смертоносная. Хотя вы правы: будь она у Лизы…
Неизвестно, чем бы все кончилось. Разбойники были настроены решительно. Хотя, если не растеряться… У Лизы получилось бы. Она не из тех, кто падает в обморок.
— Верну, когда Лиза обучится, — Поляков сунул пистолет в карман брюк. — А сейчас прошу за стол!..
В обеденном зале на небольшом подиуме в конце зала наяривал оркестр. Скрипачи, флейта… Играли что-то веселое. Лакеи помогли нам рассесться. Мне досталось место неподалеку от хозяев дома, из чего следовал вывод, что гость я не рядовой. Слева от меня оказалась мать Изи, справа — ее муж. Мальчика с другими детьми отвели в дальний край стола. Во главе его, понятное дело, разместился Поляков. Лизу они с супругой усадили между собой. Засуетились лакеи, разливая вино по бокалам. Поляков взял свой и встал. Музыка стихла.
— Дорогие гости! Хотя праздник у нас семейный, я предлагаю поднять бокал за здоровье государыни-императрицы Марии Алексеевны. Многие ей лета и благоденствия нашему Отечеству! Да сгинут враги его! Смерть супостатам!
Музыканты заиграли «Боже царя храни». Все встали. Однако… Не ожидал я такого. В моем мире евреи не любили царя, тысячи их пошли в революцию. Почему здесь по-другому? Или дело в том, что Поляков — официальный еврей? Он коммерции советник, который приравнен к восьмому классу чиновника, что делает его личным дворянином. А вот в моем мире чин советника дворянства не приносил. Откуда знаю? Как многие мужчины моих лет увлекался историей, читал книги и ползал по сайтам. Чем еще заняться холостяку?
Гости присосались к бокалам. Затем сели и принялись за закуски. Музыканты заиграли что-то еврейское. От выбора разбегались глаза — стол буквально ломился. Икра черная и красная — и в обложенных льдом чашах, севрюжий балык на серебряных блюдах, истекающий слезой сыр и еще много чего. Я взял вилку. Над ухом склонился лакей.
— Чего желает господин?
— Этого, этого и этого, — указал я вилкой.
Спустя мгновение на моем блюде возникло запрашиваемое. Серебряным ножом я отрезал кусочек балыка и положил в рот. М-да… Чтоб я так жил! Соседи по бокам работали челюстями. Отец Изи наколол на вилку огромный кусок балыка и засунул его в рот целиком. Другие гости не отставали. Манерами здесь не пахло. «Выходцы из низов, понял я. — Денег нахапали, разоделись, бриллиантами обвешались, но местечковость никуда не делась». Не считайте меня снобом. Я происхожу из обычной семьи, но поведению за столом меня учили. Бросил взгляд на Поляковых. Они ели аккуратно, ловко пользуясь приборами. Ну, так в высшем свете бывают.
Поляков постучал кончиком ножа по бокалу. Музыка и шум за столом стихли.
— Слово уважаемому Мордуху.
Сосед мой сглотнул. Подскочивший лакей наполнил ему бокал. Пузан схватил его и вскочил.
— Моя дорогая племянница, — начал он, — я, твой дядя Мордух, моя жена Циля и наш сын Изя от души желаем тебе крепкого здоровья и оставаться такой же красивой и веселой. Пусть бог пошлет тебе доброго мужа. Пусть внуков у твоих родителей прибавится. Пусть они растут умными и здоровенькими! Чтоб дом ваш полон и в нем всегда играла веселая музыка!
Мордух победно оглядел присутствующих, дескать, вон как сказал, и осушил свой бокал. Другие тоже выпили и вернулись к еде. Лакеи стали разносить горячие блюда. Среди них преобладали птица и рыба в разных сочетаниях. Молочных поросят не наблюдалось — свинину евреи не едят. Это здесь. В моем мире трущили сало под самогонку. Был у меня приятель-еврей, учились в одном классе. Оба выбрали профессию врача. Я окончил военно-медицинскую академию, он — медицинский университет имени Пирогова. Сколько вместе выпито! В 90-е Сема уехал в Израиль. Звонил мне оттуда. Жаловался: сала не купить! Эти «гребаные жиды» — это его слова, а не мои — не держат свиней, вера запрещает. Но год спустя сообщил, что вопрос решен.
— Где берешь? — поинтересовался я.
— Покупаю у арабов.
— Им ведь нельзя, — удивился я.
— А они христиане. Здесь их много.
Приятель звал меня к себе, обещая работу в престижной клинике.
— Хирурга с твоим опытом с руками оторвут, — улещивал он. — Знаешь, сколько будешь получать?
— Я не еврей.
— Здесь таких полно. Получишь вид на жительство. Хороших хирургов мало…
Это я знаю. Видел операционные швы у лечившихся в Израиле. Руки бы тем врачам поотбивать…
— Захочешь — примешь иудаизм. Ничего сложного. Скажешь пару слов и сделаешь обрезание. Можешь сам, — он хохотнул. — Станешь полноправным гражданином — и весь мир для тебя открыт.
А также армия. В Израиле служат все — даже хромые и косые. Был я там в туристической поездке. Мы остановились на заправке, народ потянулся в туалет. Пока опорожняли мочевые пузыри, подкатил следующий автобус. Из его дверей высыпали девушки в военной форме. У каждой через плечо болтался автомат — в основном М-16. Что меня поразило более всего, так это вид пристегнутых к оружию запасных магазинов, в окнах которых виднелись боевые патроны.
— Из увольнения возвращаются, — пояснил гид. — Домой ездили на шабат.
В России тоже неспокойно, но чтоб девушки разгуливали с заряженными автоматами? Ну, нах, такую замечательную страну!..
— Фаршированную щуку? — склонился над моим ухом лакей.
— Давай! — согласился я.
Приличный кусок занял место на моем блюде. Я взял вилку и нож, отрезал кусочек и отправил его в рот. М-мм! Хочу быть евреем! И чтоб мне каждый день подавали фаршированную щуку, приготовленную поваром Полякова. Что-то меня занесло…
Застолье набирало оборот, тосты звучали один за другим. Как я понял, слово давали по степени