Дети выживших - Сергей Смирнов

Он рассмеялся, почесал взопревшее горло и спросил на языке Гор:

— А плетей она не хочет?

Раздался смех, причем на этот раз смеялись все, кто понял слова Собаки. А через секунду к ним присоединилась вся толпа, заполнившая храмовый двор.

Не смеялась одна Рахима. Она попятилась, приседая и кланяясь, а лицо ее выражало попеременно то испуг, то злобу, причем и то и другое чувство — в самой крайней степени.

Харрум между тем сошел с алтаря и двинулся к Рахиме. Он протянул ей кошель с монетами, она сразу же вцепилась в него и постаралась поскорее затеряться в толпе — Арбах едва поспевал за ней.

— Сколько я должна тебе? — тихо спросила Домелла, когда Харрум вернулся.

— Рабы сильно подешевели с тех пор, как пришли хуссарабы, — ответил он. — Но я был бы счастлив, если бы ты позволила мне просто сделать подарок. Этот раб — твой.

Наррония

— Я думаю, нам пора уходить отсюда.

— Что? — Занн вытаращил глаза.

Шумаар угрюмо пояснил:

— Здесь нет того, кого я искал. Уже нет.

— Да, но… — залепетал Занн. — Город, столько богатств, столько необыкновенных машин. Аррадаты и порох, наконец…

— Да, добыча должна быть записана, и, как положено, поделена. Часть аррадатов можно взять с собой — у нас впереди еще долгий путь войны.

Шумаар горько усмехнулся, но Занн на этот раз потерял свой дар все замечать и не увидел усмешки.

— Я должен найти менгисту. Он знает, где тот, кого я ищу.

— Менгисту ушел тайной подводной тропой. Он может быть где угодно — никто не знает, куда выводит эта тропа. — Занн помолчал. — У меня с собой запись предварительного допроса турума Инул-ло. Того старика, который сдался нам незадолго до штурма.

— Ты же знаешь, что я неграмотный, — равнодушно сказал Шумаар.

— Инул-ло сказал, что тропу строили мастера, которых потом убили. По крайней мере, никто и никогда больше не видел их.

— Он знает, где вход?

— Нет, господин. Это было секретом одного менгисту.

— А выход?

— Тоже нет, господин. Видимо, очень далеко от города, возможно, на берегу озера.

— Эта часть Нарронии охраняется, и по моему приказу отряды стоят там, где канал выходит в озеро. Там менгисту не появлялся.

— Может быть, вход был через подземную клоаку, — так называются пещеры под городом, в которые сливаются нечистоты, — сказал Занн. — Инул-ло говорит, что клоака очень большая — целый подземный лабиринт.

Шумаар кивнул.

— Значит, тебе придется поискать вход.

— Что? — Занн попятился. — Ты хочешь, чтобы я спустился в нечистоты?..

Шумаар глянул на него из-под опущенных век и сказал:

— Мне кажется, ты никогда из них и не выходил.

И, откинувшись к стене, захохотал. Смех прекратился так же внезапно, как и начался. Шумаар поманил Занна пальцем и проговорил:

— Если бы ты был полководцем, и у тебя было два города, один из которых взят врагом, — что бы ты сделал?

Занн насупился:

— Конечно, я стал бы защищать другой город.

— Значит, менгисту должен быть сейчас в Новой столице.

Занн промолчал.

— Но его там нет, да? Твои шпионы сразу бы сообщили тебе об этом.

— Они сообщают, что Армизий запасся продовольствием и безвылазно сидит в городе, ожидая штурма. А менгисту — нет, менгисту там не появлялся.

Шумаар сказал:

— Значит, нужно ловить его где-то между двух столиц. Если только он не переоделся женщиной.

— Это идея! — лицо Занна просияло. — Я даже не подумал об этом. Немедленно передам своим людям, чтобы они приглядывались ко всем, кто появится в Новой столице. Даже если это будет столетняя старуха.

— Так вот, — продолжал Шумаар. — Ты будешь ждать менгисту здесь, в городе. А я начну охоту на него вокруг озера. Теперь об этом старце, который сдался нам перед штурмом. Где он?

— Инул-ло — примерно так звучит его имя. Мне сказали, что оно означает девясил. Есть такая травка в северных лесах. Он сидит под охраной в своем дворце.

— Что ж, пойдем. Я хочу поговорить с ним.

— Все дело во времени, — глубокомысленно сказал первый триумвир, когда Шумаар, расположившись напротив него, стал задавать вопросы через Занна: хитрец достаточно хорошо знал нарронийский язык, и уверял, что он не очень труден для изучения. Такое впечатление, сказал он, будто этот язык кто-то выдумал, и выдумал так, чтобы им было удобно пользоваться.

— Да, во времени… — Триумвир помолчал, поглаживая бороду. Повернулся к советнику — единственному, который оставался при нем. — Так?

— Воистину, — сурово ответил советник.

— Скажи, сколько мне лет? А то я постоянно забываю это.

Советник наморщил лоб, подсчитывая.

— Через два месяца солнечного календаря тебе исполнится сто четырнадцать лет.

Шумаар внимательно прислушивался к этому разговору.

— Да, это правда, — кивнул триумвир. — А магистру Астону, нашему богу, как он говорил, уже третья сотня лет.

Шумаар молчал.

— Так вот. Время. Это было главным богатством Астона.

— Значит, он не старел? — спросил Шумаар.

— Когда я родился, он выглядел тридцатилетним. Сейчас, когда приближается мой смертный час, ему можно дать тридцать пять.

Шумаар задумался.

— И ты не знаешь, в чем тут секрет?

— Нет, славный полководец. Я прожил долгую и счастливую жизнь. Но это обычная человеческая жизнь. А Астон — не человек.

— Кто же он?

— Он велел называть себя богом.

Шумаар помолчал.

— Когда мы начали штурм, тебя здесь не было, но, может быть, ты знаешь, куда исчез Астон?

— А? — Инул приложил ладонь к заросшему толстым седым волосом уху. — Прости, полководец, я стал туговат на ухо, да и глаза… А вот магистр отличался замечательным слухом.

— Я спросил, куда исчез магистр?

Старик разгладил волосы, — расчесанные на прямой пробор белесые реденькие пряди, ниспадавшие на грудь.

— Я уже говорил твоему слуге Занну. Когда-то давно, когда я не был еще триумвиром, магистр выстроил подземный ход, который выводил из города. Где начинался ход и где заканчивался — никто не знает.

— А что говорили люди?

— Люди говорили разное. Говорили, что ход очень длинный, и ведет к островам на озере. На озере, знаешь ли, есть острова — плоские и безжизненные, на которых живут нищие рыбаки… Но я не верю этому. Подумай: какой ход выдержит давление воды на протяжении многих миль?

— Ходы бывают разными, — возразил Шумаар.

— Ну-да, ну-да… Но я таких не видел.

Шумаар сделал усилие, сумрачно взглянул на Занна и негромко спросил: