Солнечные пятна - Максим Ехлаков

Наконец, на стене показалось какое-то движение. Шамаль пригляделся: в компании нескольких воинов навстречу ему вышел сам великий вазир ан-Надм.

— Могущественный Шамаль, — сказал он. — Мы рады видеть тебя и твое войско здесь в этот тяжелый для нашей страны час.

— Что-то не очень вы рады, если заставляете так долго ждать у порога.

— Приношу наши искреннейшие извинения, — ан-Надм склонил голову, — но прошу и тебя простить наших стражников. Время сейчас военное, и безопасность превыше всего. Прошу, ты можешь въехать.

Увидев Бугдая на троне, Шамаль удивился.

— А где Озмак?

— Отец болеет, — заявил Бугдай. — Сейчас я хан!

— Болеет? — Шамаль повернулся к ан-Надму. — Чем? Где он? Я хочу поговорить с ним.

— Могущественный Шамаль, — заскрипел Решем-Цедер. — Боюсь, это невозможно. У твоего брата заразное воспаление. Он укрыт в своих покоях, и только я могу входить к нему, ибо я врач и умею соблюсти предосторожность.

— Заразное воспаление?!

— Да, о могущественный! Твой брат великий человек. Он сражался как лев на стене города, защищая нас всех от осады, он был ранен, но не сдавался. Приступ был отбит. И твой брат помогал выносить раненых с поля битвы, помогал врачевать их, и навещал их каждый день после того — и заразился, ибо коварные враги принесли на телах своих эту болезнь.

— Да, мой брат таков, — Шамаль удовлетворился объяснением. — Всегда в гуще событий, всегда впереди.

Вбежал взбудораженный писец и что-то прошептал ан-Надму.

— Войска Юга прибыли. Они уже здесь, осаждают порт.

— Война! — радостно заверещал Бугдай. — Ура!

— Но ведь в порту ромелийцы!

— Вот и отлично! — Абу-Вафик ощутимо обрадовался. — Пусть два зла уничтожат друг друга.

Врата царства Раджнапали

Они шли медленно, и дождевой фронт настиг и обогнал их на второй день. Море и так было неспокойным, а с приходом дождей и вовсе взбесилось. Молнии били вокруг, озаряя их сквозь воду неземным сиянием.

В пути потеряли грузовик и четыре галеры — почти полторы тысячи воинов нашли приют на дне морском. Утонули все, ведь тех, кто не ушел под воду вместе с кораблем, оставили позади. Не было времени подбирать их, да и некуда: корабли были перегружены.

Впрочем, этот шторм был ничто по сравнению с великими штормами в безграничном океане, что раскинулся за краем земли на востоке. Говорили, что волны там вырастают до неба, тучи умеют всасывать в себя воду прямо из океана огромными хоботами, ветры такие, что уносят целые корабли и забрасывают далеко на берег, а молнии пробивают в воде воронки до самого дна. Поэтому моряки не страшились волнения и дождя, казавшихся малыми и ничтожными.

К концу восьмого дня за дождем различили стены и башни далекого города, в котором жил бог. Гребцы налегли на весла, и с приходом темноты достигли цели.

Чужие корабли перекрывали вход в гавань и словно ожидали атаки, но они не думали, что она будет такой жестокой. Сторожевые суда даже не успели развернуться, когда галеры южан поравнялись с ними, ломая им весла, и на вражеские палубы хлынули потоки самых рьяных воинов.

Враги сражались достойно, но никто не сравнится в ярости и опасности с воинами из каст Виддхавата и Сатьямани. Боль нипочем им, и раны не мешают им биться. Каждый из них орудует двумя скимитарами, превращаясь в колесо смерти, к которому невозможно приблизиться.

От причалов отошли новые корабли, на подмогу сторожевым. Но это было бесполезно. Вооруженные таранами, они незаменимы в быстром бою, а сейчас ветер был против них, и скорость они набрать не смогли. К тому же они опасались повредить сторожевые суда, к которым были пришвартованы галеры южан. Поэтому они лишь приблизились и начали обстрел.

Огромный пузатый грузовик вышел из-за ряда галер и двинулся в сторону врага, набирая скорость. Стрелы усеяли его нос и борта, но что они могли сделать с этим чудовищем. Он шел плавно, но неостановимо. В рядах врагов началась паника, корабли разворачивались и отходили с его курса. Осталось лишь две галеры, которые не покинули своих мест в строю. Они и приняли на себя основной удар.

С громким треском таран одной из галер вошел в правый борт грузовика и застрял в нем, пробив небольшую брешь, но тот даже не замедлил движения, только немного сбился с курса. Галеру же буквально подняло из воды, от сильнейшего удара люди полетели с палубы. Грузовик тем временем подмял вторую галеру, опрокинув ее и серьезно повредив. Пройдя еще немного, он зацепился торчащей из борта галерой за третий корабль. Его развернуло вдоль берега, и он встал.

Воины тут же высыпали из грузовика на палубу застрявшей галеры. Добив тех, кто там оставался, они перебрались на соседний корабль и продолжили избиение там. Враги между тем возобновили обстрел, но строй их поредел и смешался, к тому же цели разделились, поэтому поток стрел был неплотным. Южане же приободрились и перешли в наступление, невзирая на стрелы. Близость долгожданной земли и неожиданная маленькая победа подняли их боевой дух.

Они пошли вперед прямо на врага. Второй грузовик смел две галеры на левом фланге, а суда поменьше устремились на абордаж. Стрелы иссякли, и вскоре все было кончено. Последний вражеский моряк был зарезан и выброшен в воду. Путь в порт был открыт.

Клещи

Вошедший, даже вбежавший писец был мокр насквозь — гроза разыгралась не на шутку. Он судорожно пробормотал свое донесение и отошел в сторону, оставив на полу большие лужи.

— Мудрейший из мудрых! — сказал ан-Надм, вставая с подушек. — Почтеннейшие вазиры и паши. Могущественный Шамаль. Одно зло раздавило другое, но само не погибло. Ромелийцы сметены, но порт захвачен. Войско южан уже здесь, в городе.

— Битва! — пропел Бугдай, тоже вскакивая с трона. — Будем сражаться не на жизнь, а на смерть.

— О сиятельнейший, — ан-Надм подошел к нему, — вы правы, битва будет, и мы будем сражаться. Мы — но не вы. Битва — не дело для хана.

— Еще какое дело! — надулся юнец. — Мой сиятельный отец сражался и был ранен! Да все великие ханы Востока, самые великие из них — все сражались с врагами и побеждали их! — он взмахнул рукой. — Пойду облачаться в доспехи.

— Но вы молоды, — возразил ан-Надм, предчувствуя беду. — Вы не видели сражений…

— Я хан! — Бугдай подошел вплотную и злобно уставился на ан-Надма своими вечно слезящимися глазенками. — Я решаю, что делать мне, тебе, и всем остальным. Не ты!

Ан-Надм покорно склонил голову. На самом деле так даже лучше. Сын хана прошел к выходу, толкнув его плечом. У самых дверей он обернулся и, погрозив кулаком, повторил:

— Не ты!..

Затем постоял, словно ожидая ответа, но когда ан-Надм собрался было открыть рот, Бугдай выскользнул наружу.

— Что ж, — Шамаль пожал плечами. — Мальчонка всегда был слабоват. В былые времена его бы оставили стервятникам еще во младенчестве.

— Как смеешь ты… — зашипел Абу-Вафик.

— По праву крови, — просто сказал Шамаль.

Абу-Вафик испуганно потупился, осознав свою ошибку. Брат хана был неприкосновенен.

— Могущественный Шамаль, — сказал ан-Надм. — Можем ли мы просить тебя выйти со своим войском в порт города и отразить атаку неприятеля?

— Почему нет? — Шамаль опять пожал плечами. — Я, собственно, сюда за этим и приехал. Хотя, конечно, лучше бы не приезжал.

Воины Шамаля чувствовали себя неуютно: мало того что вокруг вместо привычных степных просторов были тесные ущелья улиц, мало того что с небес под непрерывный аккомпанемент грома лились целые водопады, так еще и пришлось спешиться: в городе лошади только мешали. Сам Шамаль и командиры до сотников остались в седле и направляли войско, без лошадей сразу превратившееся нестройную толпу. Как бы беды не вышло. Против профессиональных пехотинцев им не устоять. Оставалось надеяться, что южане воюют хуже.

Только вышли из стен дворца, как сзади послышался шум и крики. Расталкивая степняков, по улице двигался отряд тяжелых всадников.

Впереди ехал Бугдай. Он напялил свой дутый позолоченный доспех, который выглядел как игрушечный, и скорее всего таковым и являлся. Декоративный шлем еле держался на его шишковатой голове, а в руке он сжимал рукоятку своей сабли, золотые цветы на которой тоже заставляли усомниться в ее боевых качествах. Этой саблей он лихорадочно размахивал над головой, будто хотел защититься от дождя.

Впрочем, его совершенно небоевой вид резко отличался от вида его спутников. Это были тяжелые конники, экипированные по образцу западных рыцарей. Они были облачены в стальные доспехи с ног до головы, и кони их тоже были закованы в сталь. Шамаль почтительно посторонился.Эти воины вызвали у него уважение своей очевидной мощью.

— Вперед, мои верные воины! За мной! — голосил Бугдай. — Война!