До мурашек... (СИ) - Золотова Яна

Дождавшись назначенного времени, Артем Николаевич вышел на небольшую сцену и окинул взглядом мигом притихший зал.

— Уважаемые коллеги, — начал он — сегодня, в исполнение завещания Дениса Романовича, я заступил в должность директора. Пришло время прояснить важные моменты нашего с вами сотрудничества.

Он выдержал небольшую паузу — скорее собираясь с духом, чем для красивого эффекта. То, что Артем Николаевич собрался сказать, еще вчера звучало бы для него абсолютной чушью.

— Я все знаю, — слова рассыпались металлическими шариками, раскатывались по углам большого зала, наполненного звенящей тишиной. Люди с каждого ряда смотрели на него, почти не моргая. — Я с благодарностью принимаю этот пост — главы семьи, и я обещаю продолжать дело Дениса Романовича, укреплять и развивать компанию. Пройдет время — и ваши дети станут здесь желанными соискателями на соответствующую должность. Те из вас, кто докажет свою преданность усердным трудом, получат хорошую пенсию и не будут забыты. Все, что он начал — продолжится. Я хочу, чтобы никто, ни один из вас, ни на минуту не забывал, что мы работаем ради общего дела и общего блага. Вклад каждого важен и решает все.

По едва заметным кивкам, полуулыбкам, тихим вздохам облегчения и тому, как менялся взгляд людей, Артем Николаевич понял — он говорит то, чего от него ждали. Напряжение в зале понемногу спадало, но он не собирался терять их внимание. Пора переходить к следующему важному пункту.

— И я хочу напомнить вам еще одну важную вещь — я ваш руководитель, — голос стал жёстче и резче, мигом превратив милого папочку в требовательного шефа. — Мои распоряжения — закон. Мои приказы не обсуждаются и исполняются мгновенно. Забудьте обо всех дружеских или семейных отношениях, если они идут вразрез нашей иерархии. У вас есть непосредственный руководитель — и директор. Семья растет, и любой, кто попробует причинить ей вред или пойдет против меня лично, понесет суровое наказание и будет изгнан. Это всем ясно?

Послышалось неразборчивое бормотание, кто-то снова едва заметно кивнул.

— И это не шутки. Я намерен строго следить как за вашими служебными достижениями, так и за поведением. Секретарский чат будет заблокирован, как пережиток прошлого. Все важные новости будут включены в утреннюю рассылку. Все сплетники и сплетницы лишатся надбавок. В свою очередь, старательные и перспективные получат все шансы на повышение. И ближайшая проверка, о которой я вам сообщил — отличный повод каждому показать, на что он способен. Любая подтасовка будет вскрыта аудитом и, прежде всего, вы подведете ответственного — Юрия Альбертовича, а после — самих себя и свой отдел.

Сотрудники как-то нехорошо, взволнованно зашумели. Артем Николаевич решил закругляться, пока они не принялись прямо в зале обсуждать его речь.

— И последнее. Все знают условия завещания, я в этом уверен — уже на себе ощутил вашу… заинтересованность, — кто-то из мужчин на первом ряду коротко понимающе засмеялся. — Поэтому официально заявляю — невеста у меня уже есть. Я не изменю своего решения, поэтому оставьте ваши раздражающие уловки. Любое высказывание, любое действие в сторону Алены я буду воспринимать на свой счет. Прежде, чем открыть рот, думайте — готовы ли вы сказать это мне в глаза и получить соответствующую реакцию? Она отныне часть семьи. Я — ваш глава. Уясните себе это раз и навсегда! А теперь — идите работайте.

Загремели кресла. Один за другим люди поднимались на ноги и начинали хлопать. Это не было шквалом восторженных аплодисментов — но сдержанными проявлением уважения и принятия его слов.

С непроницаемым лицом и лихорадочно бьющимся сердцем Артем Николаевич наблюдал, как длинной чередой его подчиненные потянулись к выходу быстро пустеющего зала. Что-то защекотало возле уха, он машинально смахнул рукой и только по мокрым пальцам понял — вспотел. Горячая, сильная, но абсолютно абсурдная речь отняла много душевных сил, потому что здравому человеку сложно было принять для себя такую странную систему. И уверить других в том, что он понимает и принимает ее.

Но, насколько он мог судить, все получилось.

40. Интервью

Алена первая заметила движение за спиной Леонида, отпихнула его изо всех сил — но затвор профессионального фотоаппарата сработал быстрее, запечатлев их в достаточно двусмысленной позе.

Леонид развернулся к непрошеным гостям, а девушка, воспользовавшись неожиданной свободой, кинулась собирать свои вещи.

— Кто вы такие и что здесь делаете? — требовательно поинтересовался руководитель.

— Лариса Мельниченко, репортер газеты…. - бойко начала журналистка, но ее опять перебили.

— Что вы здесь делаете?! — совсем недружелюбно повторил Леонид.

Ларису его тон нисколько не смутил.

— Вчера мы записались на прием к Артему Николаевичу, чтобы взять у него интервью, а сегодня в его кабинете уже какая-то другая девушка. Но мне удалось узнать, что сейчас он собирает всех в большом зале…

— Это разве похоже на большой зал? — Леонид жестом указал на комнату, не превышавшую по размеру обычный офис, оборудованную проектором и экраном.

— На зал так точно, — совершенно невозмутимо ответила Лариса. — Мы заблудились, услышали голоса и решили спросить дорогу, — она покосилась на все еще немного бледную Алену. — Простите, что прервали ваше совещание. Но возможно, вы захотите прокомментировать сложившуюся в связи со сменой директора ситуацию? Так сказать, изнутри?

— Отличная мысль, проходите! — внезапно сменил гнев на милость Леонид.

Заметив, что Алена кинулась к двери, он за пару широких шагов преградил ей путь. За спинами направившихся к стульям журналистов перехватил подчиненную за запястье, не дал коснуться ручки — и закрыл замок личной карточкой. Запер их всех четверых в кабинете.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — с нажимом предложил мужчина, и Алена, прижав к груди сумочку, опустилась на уголок стула подальше ото всех. Ее руководитель, наоборот, в совершенно расслабленной позе занял край стола напротив посетителей.

— Итак, каковы ваши первые впечатления после смены директора? Какие изменения уже произошли в компании? — начала репортаж Лариса, включив диктофон.

— Впечатления двоякие, — отозвался Леонид, и в таланте притворства ему не было равных. — Новый директор начал с ревизии, что совершенно понятно, но вместо того, чтобы вникнуть в работу отделов, решил прибегнуть к угрозам. Он уже обещал массовые сокращения.

— Но это неправда! — не выдержала Алена. — Он сказал, что те, кто не справится с отчетом…

— Кто это? — поинтересовалась репортер у Леонида, отчего-то не желая вступать в диалог с присутствующей в зале девушкой.

— О, это очень важная особа, — с улыбкой ответил тот. — Моя подчиненная, но главное — невеста директора.

— Его избранница?! — Лариса сразу оживилась. — И как она?

— Эй, вы разговариваете обо мне в третьем лице в моем присутствии! — возмутилась Алена, уже позабыв о пережитом страхе — но ее снова проигнорировали.

— Нагловатая особа, которая лезет везде со своими вопросами и мешает другим работать, — хохотнул Леонид.

Алена не верила своим ушам. Происходящее напоминало какой-то дурной сон: сплошная клевета, бред, которому радостно внимали репортеры, совершенно не обращая внимания на ее протесты! Будто Алена вмиг стала невидимкой.

— Ее появление привело к настоящему хаосу, — тем временем с добродушной искренностью продолжал Леонид. — Девушка постоянно грубит коллегам, провоцирует конфликты и даже угрожает расправой тем, кто ей особо не по нраву. Директор ее покрывает и всячески поддерживает, он набросился на меня и едва не избил в порыве беспричинной ревности. Пришлось перевести Алену Терентьеву работать в отдельное помещение, пока что — конференц-зал.

— Девиантное поведение? — со знанием дела заключила репортер, и Алена, которая подошла к ней, намереваясь вырвать диктофон из рук, стереть запись и хотя бы так обратить на себя внимание, в нерешительности замерла. В памяти всплыли угрозы Вилентьева упрятать ее в психушку — он тоже что-то говорил об агрессии. Не хотелось давать повод считать это правдой. — Или просто вседозволенность из-за высокого статуса? Почему вы не прекратите это?