Боги, гробницы, ученые - Курт Церам

В то же время он был частым посетителем лондонских антикварных лавок, где проверял на практике свои теории, и еще в школьные годы сетовал на недостаток по-настоящему фундаментальных трудов по археологии, в частности по египтологии.

Став взрослым, Питри восполнил этот пробел: его научное наследие насчитывает 90 томов. Написанная им трехтомная «История Египта» (1894–1905), исследование, отличающееся удивительным богатством содержания, стала первой в длинном ряду монографий, посвященных этой теме, а обстоятельную книгу «Десять лет раскопок в Египте, 1881–1891», вышедшую в свет в 1892 году, и сегодня нельзя читать без волнения.

Питри родился 3 июня 1853 года в Лондоне. Свои исследования в области древней истории он начал в Англии и первую печатную работу посвятил неолитической стоянке в Стоунхендже. В 1880 году в возрасте 27 лет он отправился в Египет, где занимался раскопками целых 46 лет (правда, с некоторыми перерывами), вплоть до 1926 года.

Он находит греческую колонию Навкратис и раскапывает среди холмов мусора в Небеше храм Рамсеса. Около Кантары (некогда там проходила большая военная дорога из Египта в Сирию, а теперь приземляются самолеты) он обнаруживает под «могильными холмами» военный лагерь Псамметиха I и устанавливает, что эта местность и есть греческая Дафна. В конце концов он оказывается там, где за 200 лет до него, в 1672 году, стоял перед остатками двух колоссов из песчаника – статуй царя Аменофиса III, упоминавшихся еще Геродотом, – первый серьезный европейский исследователь этих мест, теолог и ориенталист из Эрфурта Иоганн Микаэль Ванслеб.

«Колоссами Мемнона» называли их древние греки. Когда Эос появлялась на горизонте, ее сын Мемнон начинал стонать и жаловаться. И звуки его голоса, в котором не было ничего человеческого, до глубины души волновали всех, кому приходилось их услышать. Об этом сообщали Страбон и Павсаний.

Много лет спустя жалобы Мемнона захотели услышать римский император Адриан (76–138) и его супруга Сабина. Звуки, которым они внимали, потрясли их до глубины души. Впоследствии Септимий Север приказал «восстановить» верхнюю часть статуй с помощью плит из песчаника, и тогда звук пропал. Достаточно ясного научного объяснения этому феномену не найдено до сих пор, хотя сам факт того, что он имел место в прошлом, не вызывает сомнений.

Над изваяниями усердно потрудились ветры столетий. Ванслебу еще удалось увидеть нижнюю половину одной из статуй15. Питри застает только руины. Он может лишь догадываться о том, что каждая статуя достигала не менее 12 метров в высоту (средний палец, сохранившийся на руке южного колосса, имел длину 1 метр 38 сантиметров). Неподалеку от этого места Питри отыскивает вход в пирамиду в Хаваре и таким образом – затерянную гробницу Аменемхета III и его дочери Пта-Нофру. Об этом открытии стоит рассказать подробнее.

Полный список всех находок Питри не может быть приведен здесь: это совершенно излишне в книге, которая не является его биографией. Он занимался раскопками всю жизнь, не останавливаясь на чем-то одном, как, например, Эванс, который посвятил изучению одного лишь Кносского дворца целых 25 лет своей жизни. Питри действительно «просеял» весь Египет, совершив при этом путешествие в глубь трех тысячелетий.

В результате он стал крупнейшим специалистом в той области древнеегипетского искусства, которая относится к «малым формам», – в области керамики и пластики. (Питри первый систематизировал египетское прикладное искусство и составил его хронологию, проложив дорогу последующим исследователям.) Кроме того, Питри являлся знатоком самого великого и величественного из всего того, что досталось нам в наследство от древних египтян, – огромных надгробных памятников, пирамид.

В предыдущих главах мы больше занимались историей, чем историями, перечислением фактов, чем приключениями, но пусть читатель не посетует на нас за это. Надеемся, он будет вознагражден в дальнейшем.

В 1880 году в Гизе, на поле пирамид, появился чудаковатый европеец. Осмотрев местность, он обнаружил заброшенную гробницу, к которой кто-то из его предшественников приладил дверь, возможно приспособив гробницу под склад.

Странный путешественник объявил своему носильщику, что собирается здесь поселиться. Уже на следующий день он водворился в гробнице. На одном из ящиков стояла лампа, в углу потрескивала печка: Уильям Флиндерс Питри был у себя дома.

А по вечерам, когда тени становились лиловыми, догола раздетый англичанин переползал через развалины у основания Большой пирамиды. Добравшись до входа, это видение исчезало в раскаленной солнцем гробнице.

После полуночи он возвращался назад, с резью в глазах, с головной болью, весь в поту – ни дать ни взять человек, вырвавшийся из «пещи огненной», – и, усевшись за свой ящик, переписывал заметки, сделанные в пирамиде, – измерения высоты, ширины и длины ходов, углов наклонов, – попутно излагая первые гипотезы.

Гипотезы? Но какие? Разве было что-то таинственное в этой пирамиде, на протяжении многих тысячелетий стоявшей на виду у всех? Еще Геродот любовался ею (о сфинксе он даже не упоминает). Ее называли одним из семи чудес света.

Но ведь «чудо» – это что-то необъяснимое. Разве уже само существование пирамид не давало человеку XIX века, века техники, рационализации и механизации, не верящему в Бога и не видящему смысла в возвеличивании материально бесполезных вещей, достаточно оснований для недоуменных вопросов?

Было известно, что пирамиды – это гробницы, колоссальные вместилища саркофагов. Но что, черт возьми, заставляло фараонов строить гигантские, не имевшие себе равных во всем мире сооружения? (В те времена их считали уникальными. Сегодня мы знаем, что примерно такие же сооружения тольтеков найдены в джунглях Центральной Америки16.) Зачем они превращали свои гробницы в крепости с потайными входами, глухими дверями, подземными коридорами, упиравшимися в гранитные блоки? Чего ради Хеопс нагромоздил над своим саркофагом целую гору – 2,5 миллиона кубических метров известняка?

Ночь за ночью полуослепший англичанин, задыхаясь в раскаленной духоте полуразрушенных ходов, упорно продолжал свою работу. Он стремился разрешить при помощи научных достижений своего столетия загадки пирамид, тайны их сооружения и архитектуры и дать ответы на вопросы, которые возникали у всех, кому довелось пирамиды увидеть.

Многие его гипотезы были впоследствии подтверждены, другие опровергнуты новыми исследованиями. Наши сегодняшние сведения о пирамидах мы почерпнули не только из открытий Питри. Цифры, которыми мы пользуемся, являются, разумеется, новейшими данными. Но когда мы отправимся по следу тех, кто лишил саму идею создания пирамид всякого смысла, – по следам грабителей, – мы снова возьмем себе в проводники Питри.

Перенесемся более чем на четыре с половиной тысячелетия назад. От Нила к расположенной неподалеку строительной площадке движется живой поток полуголых рабов – светлокожих и черных, толстогубых и с приплюснутыми носами, с бритыми головами, – распространяя смешанный запах дешевого масла,