Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Лазпушка выстрелила. Алое копьё отрезало крыло истребителя. Мгновение самолёт сохранял курс, а затем накренился, вошёл в штопор. Он врезался в склон ущелья и взорвался. Взмыли клубы чёрно-красного дыма, град осколков камня обрушился на паникующих людей. Грохот эхом разнёсся по ущелью, сбивая снег с высочайших пиков.

— Он не будет один. Покорная Маска правит небесами этого мира, но их хватает и на земле. Ноктис! Братья мои! Вперёд, и смотрите вверх!

Сикул побежал от обломков «Дамокла» к толпе.

— Граждане! Внемлите! Враг жаждет вашей смерти, но этому не бывать! Император с вами, ибо мы — Его рука, и мы избавим вас! Несите раненых и оставьте мёртвых, слушайте жрецов и следуйте за нами через ущелье! Мы — Имперские Кулаки, стоявшие на стенах Терры и бросавшие вызов Врагу, и мы не подведём! Клянусь вам!

Похоже, люди прислушались к словам капитана, или жрецы Министорума угомонили большую часть толпы. Давка утихла, люди вновь пошли по ущелью, перебираясь через груды изломанных тел и дымящиеся кратеры. Сикул слышал плач, горестные крики тех, кто потерял близких, и стоны раненых. Одних несли на плечах друзья, другие ползли или ковыляли, опираясь друг на друга.

— Вижу их, — доложил Ноктис. Его отделение продвигалось по ущелью, карабкаясь по скалам на склонах. Сикул присмотрелся и увидел тёмные точки — лёгкую пехоту, опытную и бесстрашную, чувствовавшую себя как дома среди безжалостных гор. Типичную для Покорной Маски. Они заразили это место и теперь вылезали из нор, чтобы пожрать идущих мимо слабаков.

— Ноктис, держись и прижми их! Ясон, на позицию! Братья мои, за мной!

— Погоди, — вновь заговорил Ноктис. — Северо-запад, второй пик. Я вижу его.

Сикул посмотрел на северо-запад. Пик, похожий на расколотый зуб, вздымался над высокими суровыми горами. Древний катаклизм сокрушил вершину и оставил на склонах глубокие разломы.

Там, среди разбитых опалённых скал, собрался шабаш. Знамёна и плащи развевались на холодном ветру. Усиленное зрение космодесантника позволяло различить мельчайшие детали.

Их было семеро. Шесть были людьми, по крайней мере, когда-то. К их раздутым, мутировавшим мускулам были прибиты пластины доспехов, выкованные в виде тонких свитков и похищенные из склепов. В руках были взятые из мавзолеев и гробниц клинки, щиты и копья умершей тысячелетия назад империи. Лица изодраны, кровоточащие глазницы — знаки веры воинов, вырвавших их по приказу седьмого.

Ибо седьмым был Вечный Наставник, Свет во Тьме, Владыка Пламени Счастья, капитан Кофран Ваа’ейголот из Детей Императора.

Плащ из застывшего пламени висел на плечах предателя и окружал его жарким маревом. Яркий отполированный пурпурный доспех космодесантника покрывали позолоченные пластинки с молитвами собственной мощи и красоте. Наплечник украшало птичье крыло, чьи перья были сделаны из жемчужин и рубинов. Нагрудник покрывали изумруды, изображавшие планету, которую окружали восемь звёзд. Лишь глазницы смотрели с безликого золотого шлема, а на лбу сверкала серебряная корона, украшенная разноцветными драгоценными камнями. Одна рука воина сжимала Князя Совратителей — демона, заточённого в посох, взятый с остывающего тела губернатора Калкса из сектора Субдамнас. На другой висел щит, сделаный из автарха Исандриона с мира-ковчега Дельдранат. Автарх до сих пор был жив, и его лицо, натянутое на щит вместе с другими частями тела, плакало от боли.

Сикул замер. Не подобает космодесантнику позволять шоку сбить его с мысли, но внезапное появление капитана предавшего легиона застало его врасплох. Мгновение он не видел ничего, кроме Ваа’ейголота. Это был капитан Детей Императора, который украл тысячу реликвий жизни Императора и сделал из них вместилище для демона, который до сих пор бушевал в Голодных Звёздах. Собрал огромную армию мятежников, мутантов и жалких пиратов и завёл их в вулкан, лишь чтобы слушать смех своего бога, пока они горели. Выковал доспехи в погребальном костре пилигримов и закалил в слезах их сирот.

Сикул отвёл взгляд.

— Мы сможем его убить, — раздался сзади голос Ахайкоса. — С ним Шесть Фурий, но мы справимся, если ударим быстро и не дрогнем.

Отделение Ясона тоже заметило новоприбывшего. Они уже наводили тяжёлые орудия на расколотый пик.

— Капитан? — спросил Ясон. — Что прикажете?

— Ждите.

— Если мы убьём его сейчас, то сорвём все замыслы.

— И бросим этих людей, — возразил Сикул. — Верующих планеты. И возможно Ваа’ейголот здесь лишь чтобы отвлечь нас.

— Не важно, — проворчал Ахайкос. — О задании забудут, если мы принесём его голову.

— Я согласен, — кивнул Ясон. — Мне ясно, что принесёт славу.

Сикул умолк. Он представил, как принесёт обгорелый шлем Ваа’ейголота на «Фалангу» и повесит как трофей. И представил ущелье впереди, заваленное телами беженцев.

— Мне нет дела до славы, — ответил капитан. — Ясон, выдвигайся и начинай обстрел. Ноктис, прикрой нас, — он повернулся к Ахайкосу и космодесантникам командного отделения. — За мной, спускаемся в ущелье. Обеспечьте безопасность людей. Таков мой приказ.

Имперские Кулаки последовали за беженцами в ущелье, Ясон уже открыл шквальный огонь по укрытиям Покорных Масок. Капитан оглянулся на расколотый пик.

Ваа’ейголот отвернулся. Возможно он был разочарован, возможно — доволен. И Сикул невольно подумал, не таится ли под безликим шлемом улыбка.

— Выбор, — сказал Лисандр. Он смотрел на лица новобранцев. Они ждали, что им скажут суть урока, объяснят, что нужно запомнить.

— Арнобий?

— Он был неправ.

— Объясни, новобранец.

— У Сикула был шанс устранить врага Человечества. Когда Империум дал бой Ваа’ейголоту, тот уже разорил ещё шесть миров и совершил бессчётные злодеяния. Всего этого можно было бы избежать, если бы Сикул убил его на Валацийском перевале.

— Ясно. Говорите, новобранцы. Те, кто не сможет высказать мне своё мнение, не осмелятся идти под пушки врага. Говорите.

— Я не согласен, — раздался голос сзади. Новобранец Коген родился в мире архипелагов и свирепых морских чудовищ, где загорелые люди бились с кракенами под палящим взором двух солнц. Крошечные камешки были вшиты под медную кожу на висках и лбу, отчего лицо казалось отмеченным шрамами. — Задача Сикула была ясна, и он выполнил её до конца.

— Потеря адептов была бы прискорбна, — кивнул Арнобий, — но не имела бы значения по сравнению с устранением Ваа’ейголота.

— Но без веры и доверия людей Империума Имперские Кулаки не смогут сделать ничего, — возразил Коген. — Если они лишатся надежды, что мы их избавим, то утратят веру, и враг укоренится среди людей.

— Среди статуй героев «Фаланги» нет Сикула, — встрял Апейо. — Убив Ваа’ейголота, он бы заслужил почёт и принёс великую славу ордену!

— А сколько зла могут вестники Хаоса сотворить в народе, лишённом надежды и веры? Ручаюсь, что больше, чем способен любой чемпион варпа.

— Посмотрим, Коген! — рявкнул Апейо.

Лисандр поднял руку.

— Хорошо. Об этом думал и Сикул, принимая решение.

— Тогда каков ответ? — спросил Апейо. — Сикул был прав или нет?

Лисандр улыбнулся. Он редко это делал, особенно среди новобранцев, которые явно встревожились, не понимая, что это значит.

— На этот вопрос я отвечу другим.

Лисандр настроил дисплей стола. Валацийский Перевал и тактические обозначения пропали, и воздухе повисла голограмма. Знамя с железным кулаком на скрещенных молниях. Горящие черепа ксеносов были сложены под кулаком, а над ним был символ системы с семью планетами. Древко знамени венчал огромный череп, принадлежавший существу с обширной мозговой коробкой и сложными мандибулами. Одну глазницу опалила плазма, поверхность покрывали сотни выгравированных имён.

— Что вы видите?

Повисла неловкая тишина. Никто не решался заговорить. Наконец, Арнобий ответил.

— Это штандарт Седьмой.

— Где он сейчас?

— В часовне Хамандера.

— Почему?

Ответил другой новобранец, Дакио. Бледная кожа и большие глаза выдавали, что он родился на мире долгих ночей, где люди почти стали абхуманами.

— Его убрали как реликвию. И несут в бой, лишь когда собирается вся седьмая рота, а капитан считает это нужным.

— Частично верно, новобранец Дакио. Но не совсем. Вернее будет сказать, что штандарт висит в этой часовне из-за Мануфакторума Сигма. Верю, что вы об этом читали, новобранцы, и не стану вам рассказывать. Я хочу знать, понял ли кто-то из вас, что эта битва значит для лидера. Для Имперских Кулаков. Для вашего будущего в ордене.

Лисандер оглядел новобранцев. Они были в смятении. Их уроки были пусть и не лёгкими, но простыми — обряды снаряжения, тактика, история, заучивание и мускульная память. Теперь же от них требовали думать.