Лабиринты Ехо. Том 1 - Макс Фрай

Я постарался разглядеть того, чье присутствие почуял Джуффин. Невидимая опасность, как известно, всегда пугает больше. Я мучительно вглядывался в калейдоскоп цветных пятен и вдруг действительно увидел в дальнем конце комнаты невысокую человеческую фигуру, закутанную в длинный плащ, немного напоминающий наши лоохи. Она неторопливо приближалась к нам, ее медлительность показалась мне скорее кокетливой, чем угрожающей. И неудивительно, я был почти уверен, что к нам идет женщина, а я как-то не привык думать, что от женщины может исходить угроза. Глупо, конечно, – даже среди моих подружек попадались чрезвычайно опасные существа.

– Тень Мёнина – женщина? – шепотом спросил я. – Как это может быть?

– Женщина? Почему именно женщина? – удивился Джуффин. – Ну да, в каком-то смысле ты прав. По крайней мере, его Тень – не мужчина. Погоди-ка, неужели ты всерьез думал, будто у Тени есть пол, да еще и соответствующие штуки на теле, чтобы не ошибиться? Нет, сэр Макс, все-таки ты – нечто особенное! Даже здесь ты меня смешишь.

– Надо же хоть как-то отрабатывать Королевское жалованье, – вздохнул я. – Да, до сих пор я был уверен, что Тень мужчины – тоже мужчина. И наоборот.

– Я уже понял, что ты был в этом уверен. Прими мои поздравления.

Смутный силуэт тем временем приблизился к нам. Я вгляделся в лицо Тени. Оно показалось мне довольно заурядным. Честно говоря, я ожидал увидеть нечто более впечатляющее. В глубине души я был уверен, что легендарный Король Мёнин и, соответственно, его Тень должны оказаться счастливыми обладателями орлиного носа, горделивого лба, сверкающих очей – и так далее, по полной программе.

Ничего подобного на лице приближающейся к нам незнакомки – а я упорно продолжал воспринимать Тень Мёнина как женщину – не обнаруживалось. Ее облик не имел явных признаков возраста, пола и даже характера. Это было бесстрастное лицо греческой статуи с правильными, но невыразительными чертами.

– Шляпа не на той голове, меч не в тех руках. Поменяйтесь, – неожиданно сказала Тень.

У нее был довольно высокий голос, неприятно режущий слух, но я сразу почувствовал, какая сокрушительная сила скрывается за этим фальцетом.

Джуффин молча снял с меня шляпу и положил мне на колени меч. Я машинально взялся за его резную рукоять и вдруг испытал ни с чем не сравнимое ощущение: я абсолютно твердо, без тени сомнения знал, что теперь в моей жизни все правильно. Наконец-то.

– Теперь он твой, – сообщила Тень. – Только верни своему другу деньги, которые он заплатил бедняге Токлиану.

Я машинально полез в карман своей Мантии Смерти. Как ни странно, там действительно обнаружилась целая горсть монет. Я отсчитал одиннадцать корон и протянул их Джуффину. Он невозмутимо взял деньги и сунул их в карман. Я невольно рассмеялся.

– Деньги всегда быстро уплывали из моих рук, но я никогда не думал, что способен тратить их даже во сне.

Джуффин тоже улыбнулся. Тень терпеливо ждала, когда мы прекратим веселиться, и, как мне показалось, внимательно меня разглядывала.

– Ты хороший мальчик, – вдруг сказала она. – Но слишком живой для Вершителя. Так не годится. Ты сможешь пойти со мной?

Я нерешительно обернулся к Джуффину. Он пожал плечами.

– Решай сам. Но на твоем месте я бы принял приглашение, – наконец сказал он. И почти сердито добавил: – Честно говоря, я тебе смертельно завидую.

– Я не могу взять тебя с собой, Охотник. – Теперь Тень пристально смотрела на Джуффина. – Но я могу подарить тебе другую прогулку. Ты же любишь тайны? Это единственное, что ты все еще любишь, и это навсегда. Я знаю, как это бывает.

– Наверняка знаешь, – кивнул Джуффин.

– Пройдись по этой комнате, вдоль левой стены, – посоветовала Тень. – Попробуй найти дверь. Думаю, у тебя получится. Это будет хорошая прогулка. Несколько тайн, совершенно в твоем вкусе. Хотя среди них не будет той тайны, за которой ты сюда пришел. Она достанется твоему спутнику. Есть вещи, которые происходят только с Вершителями, ты и сам знаешь.

– Знаю, – согласился Джуффин. – Я непременно последую твоему совету. Спасибо.

– Пожалуйста. Я люблю делать такие подарки. Но не так уж много желающих их принять.

Тень отвернулась и медленно пошла прочь. Я понял, что должен следовать за этим существом. Меньше всего на свете мне сейчас хотелось расставаться с Джуффином, но, похоже, у меня не было иного выхода.

Я поднялся с синего дивана и с ужасом понял, что не могу сделать ни шагу. Я снова увяз в сгустившемся воздухе, как мошка в янтаре. Тень даже не обернулась. Очевидно, предполагалось, что с этой мелкой проблемой я должен справляться самостоятельно.

– Я уже говорил, что нерешительность – не та роскошь, которую можно себе здесь позволить, – напомнил Джуффин. – Разрываться между любопытством и желанием оставить все как есть смертельно опасно. Выбери что-то одно.

«Черт, но я уже выбрал, – сердито подумал я. – Мало ли, что сейчас мне не хочется идти неизвестно куда за этим странным существом, которому кажется, будто я «слишком живой». Обычная минута слабости, с кем не бывает. Но выбор-то я сделал давным-давно, еще в тот день, когда с полным рюкзаком бутербродов отправился искать трамвайную остановку на Зеленой улице. Впрочем, нет, гораздо раньше, когда читал рассказ о зеленой двери в белой стене, злился до слез на героя и твердо обещал себе, что уж я-то, если что, свой шанс не провороню. И ведь не проворонил, такой молодец. И только не вздумай теперь жалеть. Это был правильный выбор. Самый лучший за всю твою бестолковую жизнь».

Как ни удивительно, этот сбивчивый внутренний монолог подействовал, как самое грандиозное заклинание всех времен и народов. Я снова был свободен и сам не заметил, как сделал шаг, а потом еще один. Отправился невесть куда вслед за неторопливой Тенью исчезнувшего три тысячелетия назад Короля Мёнина, с его собственным мечом в неумелой руке, не оглядываясь и не сомневаясь.

Я догнал своего проводника, и мы пошли рядом.

Несколько вполне бесконечных минут спустя я наконец понял, что мы уже давно вышли из комнаты, где остался Джуффин, и бредем по какому-то пустынному пространству, которое казалось мне скорее «улицей», чем «помещением». Впрочем, мои суждения об этом невероятном месте вряд ли заслуживают внимания – как любая попытка присобачить знакомые определения к непостижимым вещам.

– Ты знаешь, что встреча со мной – самая большая удача в твоей жизни? – неожиданно спросила Тень.

Я молча покачал головой.

– Мой собственный опыт свидетельствует, что Вершители бесстыдно могущественны, но слишком уязвимы, – тоном университетского профессора сообщила Тень. – Тот, кого называли Мёнином, дорого заплатил за удовольствие узнать о собственной уязвимости. А тебе почти не придется платить за счастье стать неуязвимым. Всего одиннадцать корон. И еще немного страха и боли. Действительно совсем немного, можешь мне поверить.

– А можно узнать, что с тобой… с ним произошло? – спросил я.

Мне, ясное дело, нужно было срочно отвлечь себя от панических размышлений об обещанных «страхе и боли» – тут годился любой способ. Кроме того, меня действительно одолевало любопытство, поэтому я продолжил:

– Я не раз слышал, что Король Мёнин исчез, но слово «исчез» имеет смысл только для тех, кто остался дома. А с тем, о ком говорят, что он «исчез», случается что-то более конкретное. Смерть, или другая жизнь, или…

– Можешь считать, что с Мёнином случилось именно «или». Во всяком случае, не смерть и не «другая жизнь». Может быть, когда-нибудь ты узнаешь точный ответ, может быть – нет. Там видно будет. Остановись, нет нужды идти дальше. Это место ничем не хуже прочих.

Я остановился и огляделся. Я все еще был беспомощен, как очкарик, лишившийся своих толстенных линз: вокруг по-прежнему плясали расплывчатые цветные пятна.

– Здесь очень красиво, – заметила Тень. – У тебя еще будет возможность в этом убедиться. Покажи мне твою левую руку, Вершитель.

Я повиновался. Ее руки оказались неожиданно теплыми и мягкими. Тень осторожно разжала мои пальцы и сосредоточенно уставилась на значки, возникшие на моей левой ладони вместо обычных линий Жизни, Судьбы и чего-то там еще, после того, как старый кочевник Файриба произнес вслух мое громоздкое Истинное имя. Каюсь, я сам так и не сумел его запомнить.

– Это самая удивительная надпись, какую мне когда-либо доводилось видеть, – наконец сказала Тень. – Я знаю древний алфавит Хонхоны, но не могу прочитать твое Истинное имя. Оно каким-то образом ускользает от моего внимания. Что ж, тем лучше для тебя. Теперь дай мне меч.

Мне очень не хотелось отдавать Тени свое новое приобретение. Не то чтобы я всерьез собирался сражаться за свою жизнь с помощью этой громоздкой штуки. Просто прикосновение к мечу дарило мне ни с чем не сравнимое чувство спокойствия и защищенности.

И все-таки я протянул ей меч. Что-то во мне знало, что так надо, потому что… Впрочем, в разъяснения это самое «что-то» не вдавалось. Дескать, делай, что велят, и не квакай.