Путь бесчестья - Людмила Ардова

— Не грустите, принцесса, помните про мой совет, — сказал я.

— И про мой, — многозначительно добавил Задира, кося глазом в сторону Феодоро, созерцавшего Колири, как богиню.

Она и вправду была хороша!

Пурпурное платье с пышной юбкой и тонким сиреневым кружевом. По местным обычаям ее чудесные руки были открыты до локтей, и тонкие жемчужные браслеты подчеркивали их красоту. Чудесные волосы поднимала рубиновая диадема. Колири была сама грациозность.

И все лицо ее светилось благополучием. Но я-то видел в ее глазах и упрямом подбородке, что скоро ей такая жизнь наскучит, и она снова помчится искать приключения, пока жизнь не сломает ей крылья.

Сбросив нашу очаровательную обузу, мы отправились в путь. Путь в Аламерию нам был заказан. И мы выбрали новую цель — город Думбанар. Неделя пути, отделявшая нас от него, растянулась необыкновенно.

Время — странная вещь. Иногда оно летит как стрела, выпущенная из лука — одно короткое мгновение может вместить в себя жизнь, порой не замечаешь, как летят дни, месяцы. А бывает и так: небольшое расстояние растягивается в утомительное путешествие.

Казалось, мы должны радоваться: мешавшая нам девушка, нежная и слабая, нуждавшаяся в постоянной защите, и навлекающая на нас опасность, наконец, осталась позади. Но уже за главными воротами Зинамара я почувствовал, что нам будет не хватать ее веселого звонкого голоса, а при выезде на дорогу вспомнил лучистые карие глаза, а когда мы миновали последнюю заставу, мне отчетливо предстал весь образ этой девушки, полностью смутивший мой покой, и с тех пор он стал следовать за мной неотступно. Но день, все же, сменялся ночью. Свой первый ночлег после разлуки с проказницей мы провели в плохом настроении, ночуя в сарае, у одного крестьянина.

За скудным ужином мы большую часть молчали. Мне показалось, что слова застревали у меня во рту, Задира тоже молчал

Растянувшись на короткой подстилке из соломы, я рассматривал через дырявую крышу звезды, облепившие весь небосвод.

— Это все ты виноват, — пробурчал Задира, ворочаясь, как потрепанный медведь.

— И в чем меня можно обвинить? — удивился я.

— В том, что Колири покинула нас. Ты все время твердил, что она нам мешает. Ты все время препирался с ней. Ты все время думал, как пристроить ее к разным негодяям и подбивал на разные авантюры.

— Постой, постой…так ты тоже! — засмеялся я.

— Что тоже?

— Влюбился в нашу маленькую бестию?

— С чего ты взял? — возмутился Задира и через минуту горько сознался, — ну да, влюбился. Погоди, что значит: "тоже"? И ты?

— Именно! Кто бы мог подумать?

— Вот, оказывается, из-за чего мы ссорились, пока она была с нами.

Но, так или иначе, дорога нас увела от мыслей о милочке Колири, и новые события заслонили память о нашем приключении.

Я решительно ничего не помнил о своей предыдущей жизни. Но иногда яркие образы, нереальные, как сон, всплывали в моей голове. Нежная, словно розовый бутон, блондинка сводила меня с ума, в этом сне, синим, влюбленным взглядом.

То, вдруг, я видел толпу богато одетых людей и все они вели себя как равные мне. Но это были мои фантазии, бред — я хорошо это понимал.

Я не помнил начало своих странствий. Место своего рождения. Ни одно из тех, где я побывал, не напоминало мне о доме. Но, наверное, скрытое желание найти его, найти свое прошлое водило меня по дорогам.

Я много знал о мире. О людях. Откуда это? Например, я чувствовал, когда меня обманывают или хотят обмануть.

Ощущал опасность.

Мы удалились от Зинамара на достаточное расстояние, и часть наших средств ушла на дорогу. В одном трактире мы проиграли много денег в карты, и таким образом в нашем активе оставалась сумма в сто серебряных монет.

Но в дороге произошла неприятность — моя лошадь стала хромать, она заболела, и ее следовало пристрелить, что и было сделано незамедлительно, чтобы не заразить другую лошадь. Мы вошли в город с намерением приобрести мне коня. И сразу отправились к торговцу лошадьми.

Я выбрал коня под стать прежнему — породистого, сильного, умного. Конь стоил немалых денег: сто монет за такую лошадь многовато, но я не стал торговаться и вытащил деньги.

Но едва я отдал требуемую сумму, как взгляд мой пересекся с взглядом другой лошади. Она была не так хороша, как первая, я бы даже сказал, немного невзрачная, но в ней скрывался боевой дух! Я сразу это сообразил. В одно мгновение я понял, что первый конь станет причиной гибели своего седока, а второй — его спасением. Без колебаний я решил произвести замену против всяких правил, существующих на рынке. Я сообщил о своем решении продавцу.

— Эта не моя лошадь, а вон его! — он показал на другого торговца.

— Так верни мне деньги и продай этого скакуна кому-нибудь другому.

— Эй, нет, господин! Проданное назад не покупается. Все знают! Вы нарушаете неписанные законы!

— Мне некогда с тобой болтать! Давай деньги!

— Э! Нет, я позову на помощь, я позову людей!

— Зови! Но сначала я вскрою твое горло!

Торговца убедил воинственный свет в моих глазах и кинжал, поднесенный к его шее. Поскольку рядом никого не оказалось, мне это вышло на руку. Он быстро отсчитал восемьдесят монет.

— У тебя плохо со счетом?

— Эй, нет господин. У меня хорошо. У вас плохо.

— Я научу тебя арифметике!

— Цены меняются. Мы же на рынке, — схитрил он.

Я снова приставил нож к его горлу.

— А ну гони еще сорок монет!

— Но ведь я продавал за сто, — заныл он.

— Цены меняются, — сказал я ехидно, — мы же на рынке.

Забрав деньги, я направился к другому торговцу и приобрел желанного коня за восемьдесят монет. Задира неодобрительно посмотрел на мое приобретение.

— Что-то в нем беспокоит меня.

Я снова встретился с взглядом лошади — умным и немного хитрым. Белое пятнышко на лбу напоминало звезду. У нее была широкая грудь, сильные ноги и небольшой шрам на крупе.

— Это ее дикая лошадь жеребенком покусала, — объяснил мне торговец.

В остальном — Меченый выглядел обыкновенно. Но Задира оказался прав — заурядная внешность была обманчива. В лошади скрывался секрет. То, что конь особенный я смог убедиться очень скоро. Пока мы разглядывали мое приобретение, продавец возвращенной лошади, уязвленный моим коварством, поднял шум. Еще бы! Вместо того, чтобы с прибылью продать товар, он лишился 20 монет- тут я, пожалуй, хватил через край: было ясно, что он не смирится с этим. Вокруг нас стала собираться толпа, вооруженная длинными вилами и остро-заточенными кольями.

Задира, хмуро переглянувшись со мной, вытащил меч из ножен, но он бы вряд ли ему помог. Зато конь мой вдруг встал на дыбы, захрипел, и словно ледяная струя вырвалась у него из ноздрей, а глаза налились кровью, — и местные жители в испуге расступились. Мы не преминули воспользоваться их замешательством и поскакали прочь от этого места. Не доезжая Думбанара, я предложил сделать остановку на ночь. За скудным ужином мы гадали, почему лошадь так напугала торговцев. На рассвете мы готовились продолжить свой путь. Во дворе придорожного трактира, стояли наши лошади, оседланные и готовые к выезду.